Алексей Вязовский - Начало [СИ]

Теперь уже смеялись и в полках.

Оставив рыдающих женщин позади, мы вышли из слободы и быстрым маршем направились по тракту на Казань.

С горы виднелись в беспорядке разбросанные избы, среди них торчал покривившийся минарет мечети. Кругом холмы, пологи, увалы, перелески, белый снег…

– У нас все готово – ко мне подошел, переваливаясь Федор Чумаков. Я оглянулся. На двух сопках крестьяне заканчивали вкапывать две батареи по 10 пушек каждая. Ночью мы соединились с полками Овчинникова и я велел занять обе господствующие с севера высоты. Там же, при свете костров крестьяне начали рыть брустверы и насыпать валы. Хлопуша привез с заводов полсотни лопат и других инструментов – так что строительство шло быстро.

– Ох и наламались арапчата – Федор закурил трубку – Земля то мерзлая. Пока отогрели, пока вгрызлись…

Арапчатами в полках начали называть крестьян, что пошли с Павлонием. Именно на них легла вся тяжесть земляных работ. Особой необходимости делать брустверы для нашей мобильной артиллерии я не видел – но в качестве тренировки это было полезно. Соревноваться с Суворовым и другими царскими генералами в маневрах я возможности не видел. Слишком долго нужно учить войска. Да и офицеры мои не сильны в тактике. Честно сказать, как и я сам. А значит, нужно противопоставить противнику что-то иное. Это могла быть только полевая фортификация и многочисленная артиллерия на поле боя.

– Царь-батюшка! – к нам подскакал Овчинников, лихо спрыгнул с коня – От князя Уразова человечек прибег.

– Что за князь? – поинтересовался я.

– Он у татар и мещеряков, что с Каром пришли, в головах.

– Чего хочет? Сколько их там?

– Да с тысячу будет. Под нашу руку хотят отойти. Вместе с калмыками. Те с полковником Чернышевым из Симбирска припожаловали.

– После боя?

– Ага.

– Какой хитрый князь. Передай ему, что после боя он нам не надобен. Ежели хочет мне служить – пущай в спину каровским полкам ударит, когда мы с ними сцепимся.

– Никак не можно. Дворянское конное ополчение с ними, да и верные Катьке донские казаки имеются.

Вокруг нас начали собираться полковники – Чика-Зарубин, Мясников… Я оглянулся. Подуров выстраивал между сопками наши полки поротно в две шеренги. Солдаты уминали снег, приплясывали. Бессонная ночь, быстрый марш – справятся ли? Удержат ли позиции? Меня охватила сильная тревога.

– Сколько тех конных дворян и казаков промеж них? – поинтересовался я у Овчинникова. Тот лишь пожал плечами.

Из-за сопок показался диск солнца. Он был кроваво красный.

– Пусть сделает, как я повелел. Дворянчиков не может быть много.

Генерал поправил перевязь с золотой медалью, кивнул. Вскочил на коня, ускакал.

– Федя, начинайте помолясь.

Чумаков перекрестился, махнул рукой. Прямо с саней, бахнул первый единорог, потом второй. Артиллерия забила в разнобой. Ядра пронеслись над нашими головами и упали с сильным недолетом.

– Неси картузы с порохом! Банник, банник давай – вокруг пушек поднялась суета.

В деревни зазвучали трубы, забили барабаны. Опомнились.

Вот удивляюсь я на Кара. Наверняка ему доложили посты, что у деревни ночью горят костры, слышен стук лопат. Но ведь даже не пошевелился. Овчинников доложил, что второй день генерал сидит в Юзеевой, зализывает раны. Мобильная артиллерия на санях показала себя во всей красе – удалось изрядно проредить порядки Кара. Плюс в конных сшибках мои казачки показали себя неплохо. Но сейчас, на этом изрытым оврагами поле – они мне вряд ли помогут.

Наконец, царские войска начали выстраиваться на околице деревни. Я взял подзорную трубу, начал разглядывать порядки. Вперед Кар выдвинул пятнадцать пушек и те вступили в перестрелку с моей артиллерией. Особого толка в этой дуэли я не видел. Ядра не рикошетировали от земли, просто исчезали в снегу. Ущерба не было ни с нашей стороны, ни со стороны противника.

Кар выстроился тоже поротно, но в более глубоких порядках. Численность его войск я оценил тысячи в три человек. Конницу, как и я, генерал расположил по флангам.

Опять запели трубы, забили барабаны, императорские войска двинулись вперед. То тут, то там ядра все-таки достигали порядков – появились первые убитые. Кар явно нацелился на правую высоту. Сначала всеми силами выбьет нас откуда, потом навалится на левую сопку.

Я вскочил на коня. Вместе с Никитиным и близнецами подскакал к нашей линии. Осадил лошадь. Достал рупор из бересты, что твороговы сделали мне по дороге. Приложил ко рту.

– Нынче рождается новая Россея – закричал я солдатам во все горло – Здеся, у Юзеевой вы стоите не за меня. И не за мой престол, украденный немкой. Вы стоите за себя. За свою волю и землю. За своих детей и женок!

Бывшие крестьяне слушали меня внимательно, задние ряды напирали на передние, вытягивали головы. Лица офицеров были мрачные, зато бывшие казаки в ротах выглядели воодушевленно.

Закончил я ударно. «С нами Бог!». Солдаты, те, которые из оренбургского гарнизона, закричали «ура», те, которые из крестьян – «за царя!».

После накачки, я отъехал за порядки, поднялся на небольшой взгорок. Кар наступал и был уже метрах в трехстах. Ядра начали попадать, пробивая в порядках генерала целые просеки. Но в целом, ущерб от обстрела был меньше, чем я ожидал.

Подуров принялся отдавать команды. Наш левый фланг он выдвинул вперед, чтобы парировать всем фронтом удар Кара, конница, собранная в один кулак, встала еще левее. Двести метров. Я замечаю, что позади порядков правительственных войск начинаются сшибки всадников. Калмыки и татары обстреливают дворян из луков, те отвечают из пистолетов. Верные правительству казаки ударили в пики, калмыки с татарами заколебались. Овчинников замахал рукой, зазвучала наша труба. Яицкие казаки огибая порядки Кара поскакали к Юзеевой, артиллерия Кара перенесла на них огонь. Я вижу, как ядра выбивают наших всадников, но те успевают врубиться в порядки дворян.

– Чумаков! – ору со взгорка в сторону сопок – Огонь по вражеской батарее!

Услышали? Или нет? Один из близнецов посыльным мчится не левый холм, другой – на правый.

Федор, наконец, пристреливается. Разбивает одно орудие Кара, другое. У нас – единороги. И они мощнее, дальнобойнее.

Сто пятьдесят метров.

– Ружья взять! Открыть полки – офицеры моих полков начали махать шпагами – Сыпь порох на полки…

Солдаты принялись торопливо заряжать мушкеты. Сто метров.

– Закрой полки… Оберни ружье к заряду!

Сто шагов. Почему так поздно начали заряжать?

– Достать заряд из лядунки!

Двадцать зарядов у рядового в патронной сумке.

– Заряд в ствол!

Каровские тоже не стреляют, чеканят шаг. В снегу это выглядит смешно.