Игорь Мороз - Сталь и песок. Тетралогия

Лишний раз хваля себя за удачную сделку вылетел из арки. По сравнению со всеми чудесами сети, открывшееся зрелище захватывало дух своей масштабностью. Задержав дыхание Череп, смотрел на огромную воронку пространства. Теряясь краями в пустоте, огромная горловина казалось втягивала весь мир. Но сейчас к переливам аметистовых стен добавлялась великая сеть, мелкими ячейками сливалась в снежное поле. На котором-то и дело вздувались холмы и горы. Вершины которых лопались с сотрясающим все естество грохотом. Из проломов, издавая истошный вой, устремлялись кошмарные создания. Блестя когтями алея раскрытыми в леденящем крике пастями, чудовища растекались извержением вулкана.

Навстречу им бросались, такие же порождения кошмарных снов. Ведомые искорками всадников, защитники долины отличались большей угловатостью и медлительностью. Менее изощренными движениями малочисленные защитники встречали вал. По принципу тарана, вгрызались в извивающихся монстров простой хваткой, и также бестолково гибли от скорпионьих ударов.

Заворожено наблюдая за битвой Череп завис над одной из трещин. Разворачивающая битва поражала своей масштабностью и чудовищной фантазией. Мозг отказывался верить, что такое вообще возможно, перегруженное образами сознание сотворило злую шутку. Отключив логику просто наблюдала за схваткой, и когда к нему устремились щупальца огромной мутации осьминога и скорпиона, Череп с тупой бестолковостью застыл на месте.

— Чего стоишь придурок?! В сторону! — следом последовал удар от которого все тело заныло как после встречи с паровозом.

— А? — Смог выдавить Череп растерянно замотав головой, с удивлением заметив, что уже стоит на палубе древнего парусника.

— Откуда такой дебил взялся, — разорялся одноногий человек, во всю пыхтя трубкой, зло сверкал одним глазом. Водрузив пиратскую треуголку, требовательно уставился на Черепа, — Ты кто? Как ты сюда попал?

Рассматривая закованную фигуру Черепа, брезгливо поморщился на горевшую золотом кольчугу. Сняв с растерявшегося Черепа, браслет внимательно его осмотрел. Изменившимся голосом, громогласно гаркнул:

— Кто "соплю" в портал впустил!?

На возглас начали слетаться "церберы". Бесцеремонно рассматривая Черепа, на реях парусника расселась стая чаек. Превращаясь в разношерстную команду моряков, пересмеивались комментировали происшествие.

— Вышвырнуть его отсюда, — рявкнул пират, засунув браслет в карман, потерял к нему всякий интерес.

— Браслет-то верни, — потребовал у спины Череп.

Начиная оправляться после потрясения, чувствовал себя глупо и обиженно. Первый раз оказался на поле битвы, и так опрофаниться. А какая стыдоба-то будет когда браслет вернут Колобку, Череп поежился.

— Чего?! — резко обернулся пират. Пристреливая "соплю" взглядом полной брезгливости, протянул, — иди отсюда пока еще помнишь кто такой! Я же сказал убрать, или меня плохо слышно?!

В ответ на грозное обещание, с рейки слетел абордажник. Сверкая пуговицами камзола, уставился на Черепа, взглядом хищника. Убрав старинный раструб пистоля, выставил гротескную саблю. Многообещающи улыбнувшись, склонился в пародийном приглашению к трапу.

Намек был прозрачен как слеза. Или он сам пойдет, или его вынесут изрядно потрепанного, но браслета ему не видать. Закрыв глаза Череп разворошил тлеющий костер не забытой злости. В сознании взметнулись первые языки пламени. Охватывая все новые и новые поленца эмоций, костер разгорался в бушующую стихию.

Чувствуя как давление начинает ломить виски, Череп открыл глаза. Весь мир закупался в пламени. Пират ошибся в оценке кольчуги. Она не защищала тело от внешних опасностей — она сдерживала разрушающий огонь.

Почувствовав не ладное абордажник дрогнул. Сделав шаг от взметнувшегося пламени, бросал настороженные взгляды на капитана. Тот потеряв интерес уже к "решенной" проблеме, склонялся на борт, озабоченно рассматривая ситуацию в низу.

— Э… капитан, — протянул абордажник, но передумав рванулся в перед со взмахом.

Мигом удлинившиеся пальцы взметнулись десяткой огненных клинком. Со звоном погасив удар, зашипели впиваясь в таявшую саблю. Не веря своим глазам, абордажник обернулся к застывшим товарищам. И пока он искал подтверждение тому, что видит, клинки расплавили саблю на ровные кусочки. По касательной задев рукав, с треском вошли в деревянную палубу. Встретившись с извечным врагом, палуба зарумянилось в углях начала пожара.

Не довольно обернувшийся на вскрик капитан, недоуменно уставился на огненного элементала, оперившись клинками парившего над бившемся в конвульсиях абордажником.

— Какого хрена, — недоуменно выдохнул пират, оглядываясь в поисках сопли и не мог понять откуда взялась огненная фигура.

Неизвестно чем бы окончилась немая сцена, если бы линкор не затрясся в канонаде пушечных выстрелов. Откуда-то снизу раздался вой боли, следом весь корабль тряхнуло от мощного удара. Оглушительный треск сминаемых перил, предупредил появление огромных щупалец. Извиваясь в раскручивающемся движении, скользкие отростки с противным звуком присосались к палубе. Стряхивая все со своего пути следом появилась еще пара, заваливая мачты, разрывая паруса появилась еще пара и еще.

Сбитые абордажники валились как переспелые груши, с ориентировавшись в полете, уже приземлялись с оружием на голо. С боевым кличем засверкала сталь клинков и пороховые выстрелы. В ответ раздался треск открываемой палубы, чавканье присосок. Сминаясь под ударами стали как масло под раскаленным ножом, живые черви слепо скручивались в смертельные объятия. Почувствовав, что-нибудь внутри кольца, стремительно сжимались перемалывая остатки метровых мачт, обрывки парусов и не осторожных абордажников.

Череп ощерился клинками. Издав крик боли, отмахнулся растопыренной пятерней. Порубленные щупальца, обуглились ровными нарезками, начавшей таять плоти. Место прикосновения словно затянулось коркой льда, нестерпимый холод высасывая тепло стал растекаться по всему бедру. Стряхнув прилипшую жижу, по детски затер место, пытаясь согреть отмерзшее тело, оглянулся.

По всей палубе шел бой, и как раз не в счет команды начавшего крениться линкора. Часть живых отростков, намертво приросшая к палубе выпускала стремительно растущие отростки. Которые с удвоенно скорость и силой набрасывались на защиту гибнущих сородичей.

Рядом пискнул скрученный сразу тремя щупальцами абордажник, скованный по рукам и ногам скручивающимися кольцами, начал покрываться ледяной коркой. Освободив человека, Череп быстро прокручивал всю ситуацию. Нужно бороться с родником реки, а не с ее потоками.