Олег Здрав - Дембель Советского Союза

8 июня 1989 года, Москва

Проходите товарищ Морозов. Присаживайтесь. Вот, вы какой, оказывается. Живой провидец, надо же. Наслышан о ваших заслугах.

— Спасибо, товарищ Лигачев. Всегда рад помочь родной стране.

— Обращайся по имени отчеству: Егор Кузьмич. Не надо скромничать. Председатель КГБ Владимир Александрович Крючков высоко оценил твою работу. И не только он. Товарищ Чаушеску просил передать личную благодарность и вручить высокую правительственную награду герою.

— Эээ. Служу Советскому Союзу! — немного растерялся я, поскольку понятия не имел, как надо отвечать при награждении румынскими медалями.

— Пригласили мы вас, вот, по какому поводу… Через две недели в Советском Союзе намечается военный переворот.

— Наконец-то. Давно пора!

Присутствующие уставились на меня, словно узрели Мика Джаггера, вместо заявленного на афише Пола Маккартни, во время концерта в Химках. Присутствовали, к слову, трое: товарищ Лигачев, упомянутый ранее Председатель КГБ Крючков В.А. и мой куратор генерал Леонтьев.

— Потрудитесь объяснить вашу странную радость, товарищ Морозов, — на правах хозяина, подал голос Егор Кузьмич. — Тебе кажется веселой мысль, о том что в СССР произойдет переворот?

Крючков ничего не сказал, но по его хмурому и озадаченному виду можно было догадаться, что он тоже удивлен. Лишь генерал остался невозмутимым и спокойным. Привык, наверное, к моим манерам и заскокам.

— Неудачный путч — лучший подарок, который только можно представить в нашей ситуации. То, что переворот провалится — сие очевидно, раз вы о нем уже знаете. К тому же, это будет поспешно и плохо подготовленный путч. Враги торопятся, ведь каждый день отсрочки играет в вашу пользу.

— Шапкозакидательство? Нельзя недооценивать противника. Вы там, у себя, в будущем, Союз уже развалили и похоронили. Позволь спросить, в чем же польза великая от провалившегося заговора?

— Дык, Егор Кузьмич! Очевидно же. Не мог Горбачев и Ельцин малыми силами осуществить развал такой страны. Значит, была у них серьезная опора и разветвленная сеть сторонников. Вы же пока только верхушку срезали, буквально поштучно убрали только самые важные фигуры. Вся основная масса подельников не только на свободе, но даже при должностях и портфелях остались сидеть.

— Не можем мы репрессии устраивать, чай, не тридцать седьмой на дворе. Свои же товарищи по партии сожрут.

— Вы правы. Если без повода — некрасиво получится. А ежели они сами вооруженное восстание устроить задумали — то грех потом жаловаться, что по сусалам получили. Под это дело много партийных товарищей можно отправить в солнечный Салехард целлюлозу заготавливать. Будете в полном своем праве при этом.

— Поддерживаю товарища предсказателя, — впервые подал голос Крючков. — Удачный момент, чтобы вычистить авгиевы конюшни. Особенно в национальных республиках. Совсем страх потеряли и стыд. В открытую об отделении говорят. Спасибо вам, товарищ Морозов, за ценную подсказку. Теперь все республиканские газеты у нас на постоянном контроле.

Леонтьев уже просветил меня, что задумка с газетами сработала на все сто. Его аналитики подняли архивы всех республиканских газет с начала года, в том числе, издающиеся на национальных языках. Если точно знать, в какой комнате сидит черная кошка, то с фонариком вы её легко найдете, даже если это кошка Шредингера. В том смысле, что без разницы — есть она там в реальности, или вы её с собой принесете.

В нашем случае заговор оказался реальным, поэтому не пришлось его самим организовывать. Но, как опытный менеджер среднего звена, я бы все-таки посоветовал возглавить переворот самим, чтобы точно не проиграть.

Интересная закономерность нашлась сразу. Если в апреле и начале мая региональные СМИ хранили осторожное молчание, словно воды «Боржоми» в рот набравшие, и не позволяли себе лишнего, то к концу месяца резко изменили интонацию и повестку обсуждения.

Произошел необъяснимый возврат к прошлогодним темам горбачевского периода. Снова полезло из всех щелей: «Хватит кормить Москву!».

Само по себе, это еще не доказательство, хотя синхронность очевидна — совпадение буквально до нескольких дней. Но главная ценность системного подхода, как раз, в том, что статистика дает возможность найти множество таких совпадений.

Во-первых: такое изменение «повестки дня» в СМИ произошло не во всех республиках! Мы даже поспорили с Леонтьевым, надо ли обрабатывать среднеазиатские республики. По моему мнению — только время зря терять. Однако, оказался прав мой оппонент. Конечно, никаких изменений там не обнаружилось, зато на контрасте с украинскими СМИ картина заиграла новыми красками.

Во-вторых: даже на Украине и в Армении далеко не все газеты «с цепи сорвались», как выразился генерал. Лишь отдельные, но весьма влиятельные СМИ изменили подачу материалов, перейдя к откровенно националистическим лозунгам. Кстати, это обстоятельство очень сильно облегчило задачу по выявлению заговорщиков. Вычислить, кто именно курирует газету и меняет информационную политику намного проще, чем просеивать всю национальную элиту республики.

Так же я предсказал, что будут исключения: Азербайджан и Белорусская ССР. Алиев в нашей упряжке сейчас и ему нет резона менять сторону, а сябры по привычке никогда никуда не лезут и не предают. Леонтьев не стал спорить, но в докладной записке отметил точность прогноза.

Впрочем, моя идея с анализом «информационного поля» оказалась не единственным способом выявить заговор. КГБ не даром ел свой хлеб, и без всяких провидцев уже знал о назревающем перевороте. Но раз, Крючков лично поблагодарил, то, значит, польза все же была. Общую картину и схему переворота так четче удалось выявить и обозначить.

— Еще один момент, о котором я хотел бы упомянуть. Разрешите?

— Пожалуйста, взгляд человека из будущего на наши мелкие проблемы всегда интересен. Согласен, Владимир Александрович?

— У меня нехорошее предчувствие, — не принял веселого тона Председатель КГБ. — Аналитическое управление дает расчет, что если мятеж начнется сразу во всех шести республиках, то мы можем не справиться. При этом до сих не ясна обстановка в Москве, есть подозрение, что в Ленинграде и Свердловске тоже готовятся к выступлению. Можете, товарищ Морозов посоветовать что-нибудь по этому поводу? Взгляд постороннего человека может быть интересен.

Не понравился мне эпитет «посторонний», очевидный и жирный намек на инородного «коммерсанта и бизнесмена» в их кругу истинных большевиков и прочих ленинцев. Впрочем, детей с ними не крестить, к советам иногда прислушиваются — и то польза.