Николай Нестеров - Страна на дембель

И если бы только танки!

Советский военно-морской флот — это жуткий монстр, пожирающий деньги в неимоверных количествах. И если подводный ядерный флот — это важная сдерживающая сила, то 90 % того, что плавает по поверхности — это дорогая и бесполезная трата денег.

С 1986 по 1991 год в Советском Союзе порезали на металлолом военные корабли общим водоизмещением полтора миллиона тонн! При этом осталось еще на три миллиона тонн кораблей. Это настолько невероятная и фантастическая цифра, что в голове не укладывается. Как говорил кто-то из политиков девятнадцатого века: подарите небольшой стране крейсер и она разорится. Советский Союз ежегодно тратил на флот суммы сравнимые со стоимостью всей Лунной программы. Ежегодно! Только для того, чтобы посоревноваться с американцами у кого больше и толще. При этом СССР — это классическая сухопутная держава, которая либо не имеет нормального выхода в океаны, либо граничит с Арктикой, где противника еще поискать надо. Эпоха авианосцев по факту закончится в начале двухтысячных, а с ними уйдут в прошлое и крупные морские корабли. Ибо противокорабельные ракеты сделают их бессмысленными.

Так что флот придется сокращать — это без вариантов. Но опять же — плановая экономика не позволяет резких движений. Лет пять займет этот процесс. Если кто-то посчитает, что все выше сказанное — это призыв уничтожить обороно-промышленный комплекс, то будет категорически не прав. Наоборот, ВПК — это один из китов, на которых будет держаться страна в будущем. Никакого парадокса здесь нет.

Сокращать будем производство нынешних вооружений, одновременно концентрируясь на разработке более современных и совершенных систем. Прежде всего в ПВО, РЭБ, авиации и связи. Плюс модернизация подводных ракетоносцев и ядерных вооружений. Ибо танков, истребителей, орудий и кораблей нам на четверть века точно хватит с избытком, даже если вообще ничего больше не выпускать. Поэтому мы спокойно готовим рывок и переход с следующим поколениям военной техники, не напрягаясь и сберегая гигантские суммы.

Все равно, в ближайшие годы электроника будет улучшаться так быстро, что за ней не угонишься. Следующий технологический уровень следует реализовывать лет через 10–15, не раньше. А до той поры надо двигать науку и технологии, вести испытания и ОКР. Тем более, что тупиковые направления мы сразу отсеем, ведь и от меня какая-то польза должна быть в этом мире, кроме песен, утянутых у Агутина.

Судьбоносный закон о госпредприятии.

— Но где же главная проблема, если нефть и оборонка здесь не при чем? — спросит абстрактный сферический читатель в вакууме.

— Дыра, которая похоронила экономику СССР — это кооперативы, как ни банально и скучно это звучит!

Дело в том, что в СССР со времен Сталина существовали две независимые денежные системы, которые почти не пересекались друг с другом. Наличные деньги и безналичные на счетах предприятий. Если с обычными рублями все понятно, они свободно обращались в торговле, ими платили зарплату и даже иногда меняли на доллары при выезде за границу, то с безналом все было не так.

По сути, деньги на счетах предприятиях были абстрактными единицами расчета. На них нельзя было купить, что захочешь, или выдать в качестве премиальных сверх того, что установлено нормативными инструкциями и штатным расписанием. Ими можно было расплатиться только за определенный материал или оборудование, которое выделено этому предприятию, за так называемые «фонды». Фонды эти были прописаны в пятилетних планах, но утверждались ежегодно или ежеквартально. Для этого по всей стране ездила армия «толкачей», которая за коньяк и конфеты выбивали в министерствах эти самые квоты или фонды. Хотя они и так обычно положены были по плану. Но без толкача ждать положенное надо было долго, иногда годами.

Безналичные деньги в СССР почти не имели практической ценности, и особо никого не заботило убыточное предприятие или миллионер. Много раз пытались вернуть этим деньгам их истинный смысл, вводили хозрасчет, иные способы пробовали — ничего путного не вышло. Виртуальные деньги существовали отдельно от обычных, и никого это не смущало — проблему каждый раз успешно откладывали в будущее, начиная с послевоенных лет.

И вот товарищ Горбачев решил выпустить джинна из бутылки. Справедливости ради, идея была не нова, с ней носился академик Агранбегян еще с шестидесятых годов, пока ее не одобрил Андропов, но реализовать не успел. Великий экономист Агранбегян по поручению Горбачева и при научной поддержке другого великого экономиста Алиева Г.А… по совместительству члена ЦК, слепили закон о государственном предприятии и закон о кооперативах.

В 1987-88 годах законы были приняты, после чего обрушение советской экономики стало делом времени, причем скорого. Миллиарды безналичных рублей, лежавшие мертвым грузом без особого вреда на счетах предприятий в мгновение ока превратились в обычные деньги. На них стало можно покупать все, что угодно и платить кому захочется. Сразу же появились кооперативы, которые делали все то же самое, что работники предприятия, часто в тех же самых цехах, но по другим расценкам. Зарплаты в кооперативах превышали обычные в десятки раз, а следом появились другие схемы по обналичиванию денег. Десятки миллиардов, ничем не обеспеченных рублей, вывались на больную и несчастную советскую торговлю, которая просто не имела таких товарных запасов. При жестких фиксированных ценах это автоматически привело к исчезновению товаров с прилавков и появлению карточек на все подряд.

Просто сравнить две цифры и станет понятно, где собака порылась и свинья зарыта: в 1987 году, а это уже кризисный и непростой год, Горбачеву пришлось напечатать 5 миллиардов рублей, чтобы покрыть дефицит бюджета страны, а в 1990-м только через кооперативы было вброшено в экономику 70 миллиардов ничем не обеспеченных рублей. В четырнадцать раз больше! В результате на руках у населения скопилось в три раза денег больше, чем годовой запас всей советской торговли.

Вот эта «соломинка» и переломила хребет советскому верблюду. Хотя, это скорее бревно, а не соломинка.

Конец интерлюдии

В начале марта Громов срочно умчался в Баку, и моя вольготная счастливая жизнь сразу закончилась. Как злостному уклонисту, рядовому Морозову сразу же влепили наряд по роте, а драить полы — это не самое любимое занятие для настоящего путешественника во времени. Причем появились намеки, что это удовольствие будет чередоваться через сутки. Чаще ставить в наряд просто нельзя по Уставу.

Следующим разочарованием стало известие, что меня отстранили от преподавания в секции рукопашного боя. На первом занятии случился чисто технический инцидент: одному из провокаторов из местных я случайно свернул нос.