Андрей Земляной - Тени дня

Но Белоусов удостоился лишь короткого взгляда.

— Надо было его сразу прирезать. — Произнёс Махно словно бы в никуда.

— Да, — Николай с улыбкой кивнул. — Теперь-то уж шансов точно не будет. Кстати, если всё же свидитесь с гражданкой Звенигородской, тоже передайте от меня привет. Уверен, в Якутском остроге, у неё будет чем заняться.

Но когда Николай вечером ехал к себе домой, чтобы переодеться, к вечеру, то был крайне недоволен собой. Просматривая в памяти эпизод с пленением, он подмечал и стоявших слишком близко «дворников», которых не должно было там быть. Снега на улице не выпало, а уборку делали по утрам. Да и чисто было в этом месте. И пролётка, стоявшая против движения, тоже должна была его насторожить, но не насторожила. С некоторой оторопью он признался сам себе, что вдруг, недопустимо расслабился. Вышел из состояния постоянной готовности к атаке, за что и поплатился. И хорошо ещё что всё закончилось именно так. Конец этой истории мог быть куда печальнее.

Именно с этой мыслью, он открыл двери гардеробной комнаты, и глядя на висевшие рядами мундиры различного назначения и вида, тяжело вздохнул.

В Большом, издавна повелось, что штатские появлялись во фраках, а офицеры в «парадном вне строя» что для Николая означало лазоревый мундир с кинжалом на поясе, фуражку с белым околышем, и ало-красным двуглавым орлом на кокарде.

Ещё считалось хорошим тоном чисто выбриться уже перед самим вечером, так как колоть даму щетиной, было не comme il faut28. Ну и совсем не лишим было принять ванну, чтобы не благоухать на весь зал немытым телом, так что всё это, и водные процедуры и прочее отняли у Николая два часа, по истечении которых он был вполне готов и к спектаклю, и к продолжению банкета в любой форме.

Алея румянцем, Елена — горничная из новеньких, помогавшая ему одеться подала шинель, и мило прикусив нижнюю губу поклонилась, сделав книксен.

Российская империя, Москва, Большой театр

Сегодня в Большом давали Лебедей, вместе с озером, но Николай, который более чем спокойно относился к балету, все равно не стал опаздывать к началу, и поднялся в ложу перед третьим звонком, отдавая уважение актёрам и режиссеру.

Но как ни странно, благодаря невероятной пластике примы Романовой, князь увлёкся балетом, и провел первый акт с относительным удовольствием.

Поскольку у Анастасии был очередной бурный роман, Николай не стал подходить в антракте ограничившись букетом белоснежных роз, среди которых была одна алая.

Настя, зная, от кого мог прийти такой букет, подхватила его из рук служителя, и неожиданно сделала балетный поклон, что ещё более распалило публику, которая и так устроила настоящую овацию.

Несмотря на то, что Николай имел в свете репутацию законченного буки, и нелюдимого дикаря, за ним внимательно следил не один десяток девичьих и женских взглядов, и когда в ложе появился служитель, важный словно церемониймейстер двора, многие, очень многие предвкушающе вздохнули. Судя по алому цвету ливреи, лакей был из личной, их императорских величеств ложи, располагавшейся прямо по центру зала, рядом с директорской ложей оккупированной театральной публикой, и ложей Академии Наук, где появлялась публике научная элита империи.

Сегодня в императорской ложе была вся царская семья, включая дядю царя — Великого князя Олега и сестру императрицы, Антонину бывшую замужем за князем Бабичевым — бессменным товарищем главы коллегии Просвещения. Как и все гражданские чиновники князь был в мундире гражданской службы, который по сути ничем не отличался от фрака, кроме эполет согласно рангу, ну и орденов, какие удалось выслужить.

К слову сказать, гражданских государственными наградами особо не баловали и получить хотя бы медаль «За беспорочную службу» считалось весьма почётным. Ну а получение высшего для гражданского чиновника ордена Святого Владимира первой степени с дубовыми листьями, возносило носителя ордена на немыслимую высоту. Но отчасти положение компенсировалось ведомственными медалями, премиями, и иными знаками отличия так что усердному служаке было чем позвенеть на выходном фраке.

Кроме родственников были ещё, и другие высшие чиновники империи включая главу Коллегии финансов князя Голицына, который на правах светского наставника приветливо кивнул Николаю, и взяв его за руку подвёл к царю.

— Вы говорят опять отличились? — Произнёс Сергий первый, не успел Николай поклониться императорской чете. — Ты представляешь, душа моя, — Сергий посмотрел на супругу. — Его чуть не под пытками заставляли рассказать местонахождение тайной тюрьмы, а он вместо этого направил бандитов штурмовать родную канцелярию. — Сергий громко в голос расхохотался. — Ну это же надо! Заставить волка стучаться в дом к охотнику.

— Да ведь даже не к охотнику, государь, а можно сказать в логово охотников. — Добавил Голицын. — А ведь если бы их не взяли, много бед с того случилось бы. У них и взрывчатка была, и оружие включая пулемёт. Всего пятнадцать человек арестовали.

— Человек! — Императрица фыркнула. — Разве люди с таким багажом ездят? Ведь не шпионы в тылу врага — подданные нашей империи.

Происходящее в ложе было своеобразным спектаклем, но только для посвящённых. Издалека, никто не мог услышать, что говорят приглашенному в ложу, но судили, по выражениям лиц, на расправу или для награждения вызвали человека к государю.

Для Николая в этот раз закончилось всё хорошо. Его похвалили за находчивость, пожурили за отчаянность, и в конце вручили алую ленту с вышитым золотым соколом — так называемую «Соколиную ленту», которую полагалось носить на оружии. И теперь кинжал не могли забрать даже при личной аудиенции у царя. Ну и к сему полагалась алая полоска на форменном поясе.

С чего такая любезность со стороны государя, вполголоса пояснил Голицын во время второго акта. Оказывается, Личная Его Величества Канцелярия, ведущая учёт заслуг дворян империи, посчитала, что Рюрики не полностью отметили доблесть Белоусова и ему полагается орден, или земельное владение. А так как с землёй в центральных областях всё было туго, а следующий орден требовал нового повышения в звании, то вышли из положения таким вот образом. Соколиная Лента была тем почётнее, что носилась на повседневном мундире вместе с поясом, и была довольно редкой наградой. Ну и не последнее, что орденские выплаты за неё были целых тысячу рублей в месяц что, позволяло человеку без больших запросов больше не работать.

Новость о награждении молодого князя Белоусова, мгновенно разошлась среди публики в театре, но не зная сути дела люди могли лишь гадать, что такого в очередной раз сделал молодой человек, что его награждают столь высокими знаками отличия.