Алексей Янов - Княжич

– Мыслю я, княжич, что захотят чуть ли не все! – от этих слов мне пришла в голову интересная мысль. Самому обучать челядинов мне уж точно не позволят, а вот дворяне – вполне смогут! «Всего–то делов – создать нечто вроде пирамиды образовательной, я учу четырнадцать дворян, а каждый из них по десятку челядинников, и будут у тебя через пару лет больше сотни образованных людей, а там их хоть в княжью канцелярию, хоть в тиуны, хоть куда угодно ставь!

– Иди, и к вечеру собери мне всех желающих обучаться грамоте, с обоих княжьих дворов. Выбирай только от семи до шестнадцати лет, младше или старше названного мной возраста гони, они не подойдут.

– Где людей–то собирать повелишь? – спросил озадаченный Завид. Я задумался, а в разговор вступил «меченоша»Нерад.

– Княжич, отец твой с дружинниками на охоте, конюшни пустые, там челядь можно собрать.

– Так и порешим! – я рубанул рукой, – давай Завид, беги, собирай желающих учиться, а я подойду в конюшни к вечеру.

Завид низко поклонился и тут же сорвался в «галоп».

– Княже, на кой тебе это надо? – рядом раздался густой бас Перемоги, заставшего конец разговора, и прибывающий от него в слегка обалденном состоянии. – Что за блажь тебе в голову стукнула. Это же надо додуматься холопов грамоте учить! Век тому не бывать, невместно князьям в обучении вместях с холопами состоять, князь тебе это не позволит. Давай я велю всех челядинов разогнать, а Завида выпороть, а? – с надеждой в голосе спросил Перемога.

– Не надо, дядька. Я сам лично их обучать ничему не буду. Обучать челядинов будут мои дворяне, каждый из них получит своих учеников. А в начале следующей зимы я этих учеников у дворян лично проверю, какие они успели получить знания. – С последними словами я окинул взглядом внимательно прислушивающихся к нашему разговору мою малолетнюю свиту. – Тот из дворян кто лучше всех своих учеников выучит – получит от меня подарок, а если кто из дворян за полгода толком ничему своих учеников выучить не сможет, то такой ближник мне вообще не нужен будет, из дворян изгоню! – сказал как отрубил и уже пристально посмотрел на особо ярых «смерданенавистников». Те стояли притихшие, погружённые в глубокий мыслительный процесс.

« – Ничего, привыкайте, я ваше средневековое болото быстро растормошу!» – думал я, улыбаясь с лёгкой издёвкой.

– А как это всё, княжич, происходить будет? – спросил первым пришедший в себя Вертак.

– То, чему обучаю вас я, вы этому же обучаете своих учеников. Где их учить, когда, сколько времени – дело ваше, но исходить, я думаю, надо из их успеваемости.

– Так ты мне княжич так и не ответил, зачем холопам грамота? – опять встрял, будь он не ладен, Перемога.

– Из них потом выйдут хорошие воины, тиуны или писцы, а там видно будет. – Недолго думая ответил своей назойливой няньке.

– Какие войны из них, смех один!? – не желал сдаваться Перемога.

– Дружинниками командовать само–собой они вряд ли смогут, а вот, скажем отрядами городских ополчений – вполне! Опять же, из них добрый чиновный люд может выйти, сам ведь знаешь, что князю толковых людей всегда не хватает. Перемога без всякого энтузиазма, но согласился с моими доводами, сказав напоследок.

– Пускай сам князь решает, потыкать твоей прихоти, али нет, – и не довольно пробурчал, – Совсем, Изяславич, от твоих выходок у меня ум за разум заходит!

Толпа разгорячённых, раскрасневшихся от споров, буквально брызжущая эмоциями юнцов вывалила во двор. Мне всё–таки удалось их убедить, что ничего зазорного в преподавании нет, даже наоборот, они, обучая челядь, сослужат княжичу добрую службу, т.к. подготовят грамотных людей, столь необходимых всему княжеству. Эти доводы их не очень трогали, а потому пришлось торжественно пообещать, что учительствовать они будут только два года, а затем будут раз и навсегда избавлены от этой тяжкой повинности. Ну а если кто, всё же, пожелает продолжить преподавать, то я для того особую должность при князе измыслю. На том, к всеобщему удовлетворению, и порешили.

На улице было холодно, земля была покрыта ещё не истоптанным свежевыпавшим снегом, зима, не смотря на март месяц, всё ещё не желала уходить. Из конюшни доносились крик и ругань – кто–то кого–то пытался выпроводить, видимо что–то не могли поделить, но при появлении княжича со свитой сразу установилась мёртвая тишина. Десятки и десятки юных глаз пристально уставились и принялись с затаённым страхом и любопытством рассматривать вошедших. ­­­­Впрочем, нам тоже было на что посмотреть.

Собравшиеся в одном месте две сотни молодчиков отчего–то напомнили мне жертв немецкого лагерного геноцида. Все они были, как на подбор одеты в нечто вроде бараньих тулупов, под которыми просматривались длинные, сношенные холщовые рубахи и портки, на ногах лапти одетые поверх утеплённых портянок. Ну чем не ученики?

– Слухайте, холопы, что вал княжич молвить хочет – прервал установившуюся тишину Перемога, и с сомнением посмотрел на своего подопечного.

– Мои дворяне возьмутся вас обучать в течение двух лет чтению, письму и счёту. Всех нерадивых и дурней они будут отсеивать, каждый второй из вас будет моими дворянами отчислен за неуспеваемость. Те из вас, кто сможет выдержать два года учёбы, из грязных холопов превратятся в княжий служивый люд.

– Благослови тя Бог, княжич!

– Спасибо!

– Век молить за тебя будем!

Немую толпу вдруг разорвало криками, народ начал лезть друг на друга, из задних рядов в передние, желая лично высказать слова благодарности. Первые ряды дружно бухнулись на колени, начав креститься и громко молиться. Гул и сутолока всё нарастали, пока один из дворян громко не щёлкнул кнутом, прокричав:

– А ну замолкли! – поймав мой одобрительный взгляд «меченоша» Вториж, ещё более зычным голосом продолжил, – живо порядок навели, богомольцы хреновы!

Меньше чем через минуту установилась первозданная тишина, все взоры опять были прикованы ко мне.

– Завид, сколько людей собралось, сосчитал? – я спросил, наверное, у единственного в этой толпе умеющего считать больше ста, сына кузнеца, отиравшегося в первых рядах.

– Две сотни и ещё семь человек, княжич, – уверенно и с поклоном ответил невольный катализатор всего этого действа. – Из них больше сотни городских …

– «Примерно по пятнадцать человек на «брата» – быстро в уме я разделил количество учеников на учителей.

– А теперь, слушайте меня, – сказал я, думая о том, как бы всю эту толпу распределить по своим дворянам, – выходим из ворот по одному человеку, медленно и не спеша. Как скажу стоять – все сразу остановились. Давайте, с Богом, потихоньку на выход, по одному! – Такие меры предосторожности были необходимы, чтобы избежать возможной сутолоки и давки.