Анатолий Мухин - Альтерверс

Матвей изменился в лице. Ему совершенно не хотелось играть в игру, которую затеял Дмитрий, но видимо он был вынужден поддаться.

— И что же он здесь делает?

— А ты у него спроси. Он во дворе твоего дома. Ну, в смысле дома, в котором ты живёшь…

— Я понял. — перебил Матвей, — слушай, давай ближе к делу, а? У меня правда мало времени.

— Конечно-конечно. — в голосе Дмитрия слышалась надменность, — Я понимаю. Надо вовремя вернуться к жене. Я, кстати, очень рад, что у вас всё сложилось. Прости, но мне кажется я даже немного причастен к вашему счастью. А как поживает Олег? Я так хочу ещё раз съесть его невероятную яичницу с колбасой.

— Дмитрий…

— Хорошо-хорошо. По нашим данным, вы не первый СКВП, который оказывается под ударом. Местное КГБ сотрудничает, если так можно выразится, со схожим с вами объектом, так вот там группа людей вынудила несколько дружественных объектов отказаться от сотрудничества с их службой и уничтожила организацию.

— В каком смысле?! Как это… уничтожила?

— Ну, они немного прокололись. Рассчитывали грохнуть Раскалова лично, а он умер от пневмонии. Под удар попала их версия Кашалотова. Представляешь, он какое-то время руководил СКВП?

— С трудом, если честно.

— Я тоже. Но он у вас классный мужик. Так вот, после этого инцидента часть оперативников присоединилась к нападающим, а остальную часть… В общем там было месиво, Матвей. И нам кажется, что они уничтожают организации одну за другой и вскоре доберутся до вас.

— Есть предположение кто это?

— Нет. Однако, мы склонны считать, что это кто-то из ваших в одной из реальностей. Тот, кто имеет доступ к оборудованию, тот, кто зол на организацию. Мотивов в таких ситуациях может быть тысячи.

— Если объекты схожи с нашим, то о существовании СКВП никто не знает, а значит это наверняка кто-то из наших. Они сводят счёты не только со всей организацией. Они сводят счёты и с Раскаловым лично.

— Вероятно, но мы этого утверждать не можем. Я своё задание выполнил. — Дмитрий поднялся со скамейки и выбросил пустой бумажный пакет от каштанов в урну, — У тебя есть здесь ещё минут сорок. Считай, что это мой способ сказать «прости» за то задание. Я не надеюсь на понимание, но надеюсь, что ты перестанешь меня ненавидеть.

— Я тебя не ненавижу. — сказал Матвей в след уходящему Дмитрию.

— Сорок минут! — крикнул тот в ответ не оборачиваясь.

До дома, в котором в родном объекте проживал оперативник с супругой от Воронцовских прудов идти не больше десяти минут. Летом двор преобразился, зелёные кроны деревьев создавали приятный тенёк и под одним из них, на лавочке, совершенно не требующей покраски сидел его отец. Матвей поймал себя на мысли, а не дубликат ли это? Но зачем тогда Дмитрий дал Матвею эту информацию? На детской площадке дети играли в казаков-разбойников, носились по всему двору и радостно кричали. Евгений Николаевич читал газету и заприметив очки отца (немецкой марки очков просто не могло быть в этой реальности), у Матвея не осталось сомнений — это он.

— Вы не подскажите, который час? — вежливо спросил Матвей.

Фёдоров-старший, не отвлекаясь от газеты, посмотрел на наручные часы.

— Половина первого.

— Спасибо.

Евгений Николаевич бросил взгляд на молодого человека, голос показался знакомым и от удивления опустил руки.

— Как ты здесь оказался? — удивлённо спросил он.

— Я на задании. В СКВП большие проблемы.

— Странно. Ты за мной? Нужна какая-то помощь?

— Нет. Да и как я мог знать что ты здесь? Лиза не в курсе. Твои друзья наверняка тоже. Для меня, так это вообще сюрприз. Что ты здесь делаешь, папа?

— А на что это похоже? Я отдыхаю. Читаю газету. — Фёдоров-старший явно занервничал, — Ты один?

— Агенты КГБ считаются?

— Ха! Я их сразу раскусил. Непросто так они трутся у мусорного бака. Так что там с СКВП? Какого рода проблемы?

— Я боюсь у меня нет времени тебе рассказывать. Позвони Раскалову. Мне кажется, ему понадобится твой совет. И часто ты сюда выбираешься?

— Нет. — отец Матвея явно врал, — Мне просто нравится чувствовать наш двор… здесь, понимаешь? Всё таки это моя молодость. Я не жду, что ты поймёшь.

Один из мальчуганов, лет десяти, подбежал к ним и обратился к Евгению Николаевичу:

— Пап, у тебя попить есть? — потом он заметил Матвея, — А ты что тут забыл? Ты же на работе должен быть!

— Нет. — строго ответил Фёдоров-старший, — Иди, дай нам поговорить.

— Вот так всегда! — раздосадованный мальчик повернулся и побежал к друзьям.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? Например почему чужой ребёнок называет тебя папой и почему он узнаёт меня?

— Матвей… Я только тебя прошу… — Фёдоров старший свернул газету и повернулся к сыну, — не осуждай меня.

Матвей кажется понял к чему ведёт его отец и от обиды ком предательски подкатил к его горлу. Он почувствовал, что ему нужно присесть, хотя больше всего ему хотелось сейчас убежать. Не знать правды.

— Когда умерла твоя мама я… я был разбит, сынок. Женщина, которую я любил так сильно… Как ты любишь Эленьку. Она навсегда исчезла из моей жизни. А здесь…

— У тебя ещё одна семья… — тихо произнёс Матвей.

— Ну… сынок… Ты же знаешь, я люблю тебя. Ты мой сын.

— Мама жива здесь, не так ли?!

— Да.

— Мой дубликат… другой я здесь тоже есть?

— Да.

— А это младший брат? То, чего нет у меня?

— Так получилось… Мы долго сомневались стоит ли рожать, всё таки возраст, но местная медицина творит чудеса.

— Это многое объясняет… Чёрт, да это объясняет всё! — от злости Матвей вскочил. Он повысил голос так, что на него обратили внимание старушки, сидящие на скамейке у подъезда, — Твои отсутствия по праздникам, дням рождениям! Ты был с семьёй!

— Прошу, Матвей, не говори так. — пытался успокоить сына старый оперативник, — Ты моя семья. Ты мой сын.

— А как же Лиза? Молоденькая любовница на стороне?

— Не говори так, прошу тебя. Лиза… Лиза это моя сожительница. Я помог ей в своё время и поэтому она играет роль, которая ей отведена.

— Охренеть… — Матвей стоял возле отца с широко открытыми глазами и не верил в происходящее, — Я хочу увидеть маму. Посмотреть на неё. Хотя бы издалека.

— Она в пансионате, сынок, от предприятия на котором работает. Именно поэтому я был вынужден совершить переход сюда. С Павликом некому сидеть. Я понимаю, что ты хочешь увидеть её, но сейчас это невозможно. Да и зачем? Ты же не сможешь поговорить с ней. Пообщаться. Прости меня, я скрыл этот факт от тебя, но пойми меня… я…

— Павлик… — сквозь стиснутые зубы произнёс Матвей, — Какая же ты мразь. Вместо того, чтобы помнить маму, ты просто отправился в другой мир и нашёл ей замену.

— Не смей так со мной говорить! — крикнул Фёдоров-старший, — Я, между прочим, твой отец!