Эдгар Крейс - Разведчик Петра Великого [litres]

– Внимание, говорит Москва! Доброе утро, товарищи! Московское время пять часов тридцать минут. В Париже сейчас полседьмого утра. Приготовились к утренней гимнастике!

Николай с большим трудом раскрыл глаза и увидел посреди комнаты уже одетого и вполне довольного собой тестя, который отжимался от пола. Действительно – утренняя гимнастика.

– Такой сон и на таком месте прервал! Я сейчас сына видел! Хотел его на руки взять, а тут появился твой дурацкий деревенский динамик и всё испортил!

Алексей Никифорович последний раз отжался, встал и, как бы извиняясь, развёл руками. Затем подошёл к кровати Николая, присел с ним рядом и вкрадчиво спросил:

– Записку Марфе уже написал?

– Вчера ещё написал. На столе лежит, – ответил Николай и отвернулся к стенке.

Тесть подошёл к небольшому столику, который друзья использовали как картёжный. На нём действительно лежал лист бумаги, на котором было написано всего три слова: «Как назвала сына?».

– И это всё? – недоумённо спросил тесть.

– Луи просил, чтобы я написал очень короткую записку.

– А как дела у Марфы, не хочешь узнать?

Николай резко сел на кровати и нахмурившись произнёс:

– А что тут узнавать? Марфа по балам ходит! С французским королём и ихними вельможами танцует! Веселится, а мой сын в это время без матери, с чужой нянькой сидит, которая по-русски не бельмеса не понимает! Ни поговорить, ни хорошую русскую сказку на ночь ребёнку рассказать не может!

– Не кипятись, Николай, пока сам лично не узнал всё до конца, не делай поспешных выводов!

Ты думаешь, что Марфа от большой радости на королевские балы ходит? Пораскинь своими мозгами, опер! Тебе самому Луи учительницу танцев подсовывает, а с Марфой встретиться не даёт! Небось твоя будущая учительница и молода, и привлекательна, а по приказу короля будет с тобой весьма ласковой и нежной воркуньей! Как ты думаешь, для чего он это делает? А за Марфу я ручаюсь как за самого себя!

Тесть пристально посмотрел на опустившего голову Николая, отвернулся и подошёл к окну. Долго смотрел на дворцовый парк. Он был виден как на ладони. Многочисленные южные плодоносящие деревья садовники уже давно убрали в теплицы, но от этого парк смотрелся не менее величественно.

Бывшему оперу стало стыдно перед товарищем за свои по глупости вырвавшиеся слова. Ведь если честно признаться, то сам он отнюдь не считал себя ясным солнышком без единого пятнышка на светлом лике. Николай встал с кровати, подошёл к тестю и некоторое время вместе с ним молча смотрел в окно на работника сада, который прилежно подметал дорожку, ведущую к Зеркальному пруду.

– Алексей Никифорович, прошу тебя, не обижайся, пожалуйста! Сам не знаю – какая муха меня с утра пораньше укусила! Наверное, я очень тоскую по Марфе. Сны про неё вижу чуть ли не каждую ночь! Уже столько лет, как мы с ней не виделись. Даже не знаю, как она ко мне сейчас относится. Может, и охладела уже. Вот всякая чушь и лезет мне в голову.

Алексей Никифорович обернулся и по-отцовски потрепал Николая по пышной шевелюре. Увидел в глазах зятя искреннее раскаяние и добродушно произнёс:

– Побрейся для начала, что ли! А то зарос прямо как неандерталец какой-то. Как-то совсем не по-европейски выглядишь, Николай, а нам надо не раздражать французского короля по всяким пустякам. Причём вне зависимости, нравится нам то, что мы здесь находимся, или нет. Учти то, что я тебе сейчас сказал. А Марфа, она, видно, своим женским чутьём хорошо понимает ситуацию и балансирует над пропастью! Да, как может, тебе – дурню – помогает! Даже на балах с королём, я думаю, что она часто тебя вспоминает! Ладно, проехали! Пойду воды себе попрошу, а то уже осточертело по утрам ихним винным спиртом натираться. Прям как баба какая-то вонючим лосьоном прихорашиваюсь! Чистой воды и простого мыла хочу, а ещё лучше баньку, да где во Франции баньку-то найдёшь. Вот приедем в Турцию, обязательно в их знаменитые бани сходим! Помоюсь с размахом. Смою с себя всё лишнее, вредное для тела и души. Компанию мне составишь?

Николай лишь кивнул в ответ. Он вспомнил свою московскую квартиру, Ленку и как Алексей Никифорович в это время на них смотрел. Слова отчего-то застряли в горле.

– Вот и ладушки, Николай! Значит, ты меня понял, и мы с тобой обо всём договорились!

Алексей Никифорович ещё раз посмотрел в глаза Николая. В знак примирения даже похлопал его по плечу и как будто хотел сказать что-то ещё, но не стал. Так и ушёл просить у охраны, чтобы те принесли ему чистой воды, а бывший опер понял то, о чём промолчал тесть. То, чего он уже никогда не скажет ни ему, ни своей дочке. Николай словно сквозь туман помнил, как Алексей Никифорович со своим другом его каждую ночь таскали в Москву. Как там его лечила Ленка. Разговоры с ней. Тогда он был рад, что наконец-то боль отпустила и стало легче. О том, что в это время творилось в голове Алексея Никифоровича, он даже и не думал. А теперь и без слов было всё ясно, и стало так тоскливо и муторно на душе у бывшего опера, что хоть волком вой, но уже ничего нельзя было исправить. «И как теперь мне Ленке в глаза смотреть? Если бы не она, то залечили бы меня королевские эскулапы Людовика насмерть! А мы когда-то жениться с ней хотели! Получается, что, обманывая её и себя, я обманул ещё и Марфу, и её отца!» – со злостью подумал Николай, вскочил на ноги и первый раз за всё время пребывания во дворце не почувствовал в них боли.

Через неделю во дворец прибыл курьер из Венеции. Вечером того же дня к Николаю пришёл Луи в сопровождении слуг, которые со всей осторожностью несли новый «магический кристалл» в деревянном ящике, устланном опилками и стружкой. Королю не терпелось его немедленно испытать. Когда шар благополучно извлекли из ящика и на серебряной подставке поставили на карточный столик, Луи тут же выгнал из комнаты всех слуг и приказал Николаю для начала показать ему что-нибудь интересное.

– Маркиз д’Аржансон отобрал у меня мои реквизиты, а я как-то уж больно с ними сроднился и чувствую себя без них во время демонстрации как догола раздетый человек перед толпой вооружённых солдат. Мне нужен портной, который смог бы сшить мне одеяние по моим эскизам, – осторожно выдвинул свою просьбу претендент на должность главного астролога, чтобы выиграть время. Он и сам хотел вначале испытать себя, но, чтобы король в это время был где-то в другом месте. Кроме того, в перчатках он прятал магические золотые слитки. Не показывать же королю, при помощи чего именно совершаются чудеса.

– Это не проблема! Я прикажу, и вам сейчас же принесут всё необходимое! – с хитрым видом улыбнулся король и хлопнул в ладоши. Тут же дверь распахнулась, и слуга внёс небольшую коробку.

– Отдайте её принцу Николя! – приказал Луи.