Михаил Ланцов - Восточная война

Тем временем бойцы ЧВК на велосипедах и мотоциклах обходили позиции американцев по большой дуге. Заодно утаскивая с собой две 87-мм легкие полевые гаубицы и с десяток станковых пулеметов.

Уиллер провел несколько осторожных атак авангардом. Обычных. Простых. Фронтальных. Для выявления позиции испанцев. Но каждый раз оказывалось, что по войскам стреляют откуда-то сбоку, простреливая с очень опасных ракурсов. На второй день атаки продолжились, предваряясь огнем полевых орудий. [10] Речь идет о 81-мм/26 пушках M1897, которые были основой американской полевой артиллерии в той войне. Не очень точным, но три дзота они сумели разбить. Однако на общую ситуацию это не повлияло, вынуждая Уиллера продолжать топтаться на месте, начав попытки флангового обхода окопавшихся испанцев.

Третий день битвы при Лас-Гуасимас-де-Севилья оказался началом конца. Совершив осторожный обход, бойцы ЧВК вышли в тыл наступающей армии. Заняли удобную высоту, с которой открывался прекрасный вид на один из крупных лагерей американцев. И открыли огонь шрапнелью по этому скоплению открыто расположенной живой силы. Уиллер, понимая, что каким-то удивительным чудом его армия оказалась в окружении, попытался контратаковать. Решительным фронтальным натиском. Однако станковые пулеметы выкосили оба полка Буффало, которых он бросил в бой, без всякого напряжения сил…

В общем – ничего у американцев на Кубе не получилось. Тот же Уиллер на пятый день битвы при Лас-Гуасимас-де-Севилья был вынужден сложить оружие, потеряв порядка девяти тысяч ранеными и убитыми, а также около пяти тысяч дезертировавшими. Он бы и раньше так поступил, но не понимал масштаб катастрофы, так как управляемость войсками и их связанность оказались очень слабыми из-за окружения. На Филиппинах ситуация сложилась аналогичным образом – морского боя удалось избежать, а испанцы, подкрепленные, в этот раз уже ЧВК «Белый орел» и поставками русского оружия, сумели перемолоть войска вторжения.

Поэтому наблюдая за деловито шевелящимися вдали японцами Семен Янковский улыбался. Они ему удивительным образом напоминали американцев там… при Лас-Гуасимас-де-Севилья, когда он так же наблюдал за противником с той славной высоты. Именно там, на Кубе, Семен понял, что любит воевать. Он подсел на это ощущение, как и многие его коллеги. Именно там и тогда он нашел себе жену – юную и знойную мулатку из семьи местного фермера, разоренного войной и предшествующими событиями. Она хотела просто заработать денег, продавая свое тело, чтобы родители, братья и сестры не умерли с голоду. А он… он не устоял. Прирос к ней известным местом… да так и потащил под венец, когда стало ясно, что ЧВК скоро покинет гостеприимный остров. Именно там, на Кубе Янковский смог по-настоящему хорошо заработать, достаточно, чтобы отправить всех своих братьев учиться… чтобы помочь больным измученным родителям… он убивал без жалости и сожаления. Он убивал других, чтобы его близкие жили лучше. И ему это нравилось… очень нравилось… Именно там началась по-настоящему его новая жизнь…

Конечно, какой-то страх был. Ведь, здесь, у реки Ялу, стояло всего два полка Имперской гвардии и ЧВК «Черная вода», увеличившаяся с тех кубинских событий до семи сотен. А против них было развернуто нескольких дивизий. Но реку было сложно форсировать. Имелся лишь мост, который уже заминировали, да брод, который также подготовили для «теплой» встречи. Шутка ли? Одного «чеснока» на этом броде вывалили центнер. [11] Чеснок – небольшая металлическая колючка, используемая для формирования быстрого заграждения, как правило против конницы, но и против пехоты годился. Применялся с античности и далее. Например, в 1914 году на складах инженерного ведомства России его было около 400 тысяч пудов. Во время войны во Вьетнаме использовался. И так далее. А еще на подходах фугасы заложили с дистанционным подрывом. Да и вообще – хорошо подготовились…

Семен убрал бинокль. Бережно закрыл кожаными крышками окуляры. Оправил форму. И направился обходить своих бойцов. Да-да. Своих. Он теперь был не рядовой головорезом, а целым капралом, притом старшим. Пришлось даже экзамены держать. Но он справился. Для такой небольшой военной структуры, каковой была ЧВК «Черная вода» это повышение было очень значимым, и он старался соответствовать.

1904 год, 11–15 марта, Санкт-Петербург

Николай Александрович тихо млел, держа в руках эту гитару. С виду – ничего особенного. Обычная гитара. Только оснащенная странной «штучкой», расположенной между резонансным отверстием и держателем струн. По сути своей – микрофон, только крайне необычный для эпохи. Общая обмотка и семь сердечников – каждый под своей струной.

Дальше от них шел провод к некоему устройству – ящичку с ручкой для переноски. Внутри – распайка очень странной и необычной схемы с использованием вакуумных ламп. Несколько регуляторов реостатов и конденсаторов переменной емкости. Отдельный шнурок питания. И еще один провод, только довольно толстый, идущий уже к большому динамику, собранному в такую внушительную коробку.

Император прошелся ногтем по струнам и… о чудо! Колонка взревела, порождая, казалось бы, совсем забытые звуки электрогитары… Он не верил… он даже не надеялся, что пусть и в лаборатории, но сумеют что-то подобное повторить так скоро. Его руки немного потряхивало, выдавая крайнюю степень возбуждения. Он просто не мог собраться с мыслями, бешено прыгающими в его голове, так как этот успех открывал целую эпоху в работе со звуком…

— Ваше императорское величество, — произнес один из бойцов сопровождения, спешно вошедший в помещение. — Прибыл фельдъегерь. Говорит, что очень важные сведения.

— Иду… — тихо произнес наш герой и нехотя вернув гитару одному из ученых, поблагодарил за труд и вышел из помещения. Ровно для того, чтобы пожалеть об этом, так как настроение ему испоганили сходу.

— Теракт? Вы серьезно? — переспросил Николай Александрович, прочив краткий рапорт.

— И митинг, — невозмутимо ответил фельдъегерь. — Бунтовщики заявляют, что теракт – это просто авария, которая произошла из-за того, что вы, ваше императорское величество, выжимаете из них все соки.

— Я? — ошалел император. Большей ереси и придумать было нельзя. Ведь именно он шесть лет назад он ввел новый трудовой кодекс. Довольно прогрессивный кодекс, вводящий в России впервые такие понятия как минимальный размер оплаты труда, праздничные дни, восьмичасовой рабочий день при сорокачасовой неделе, оплату переработок в двойном объеме, обязательный ежегодный отпуск, учебный отпуск, декретный отпуск. И так далее, и тому подобное. Согласно этому кодексу каждый работник должен был теперь иметь трудовую книжку, куда вносилось много чего интересного и важного, а не только факт приема на работу и увольнение.