Александр Забусов - Феникс

Только перебраться успели, когда совсем рядом, только чуть левее послышалась немецкая речь. Остановились.

— Не спят, заразы! — шепотом высказал общее мнение Скоморохов. — Погыркают на своем лающем языке, а потом через положенное время хлестанут очередью не целясь и снова галдят.

— А ну, цыть! Чего они? — пододвинувшись, спросил переводчика Александр.

— О потерях трепятся. Их рота больше чем наполовину уменьшилась. Второй соглашается, предполагает, что они оба в этих степях навечно остаться могут. Сетует, что не ранен.

— Идиот!

— Согласен, — так же шепотом ответил Пьяных.

Можно было бы прихватить немчуру, но «язык» не сейчас нужен. Успеется! Поостеречься нужно. Распорядился:

— Слева обходим.

Поползли. Посунулись. Еще с прошлого раза подметили, что в глубине немецких позиций после траншеи передовой оборона не сплошная, а построена из отдельных узлов. Перелезли ход сообщения меж двух таких точек. Тишина. Спят немцы. Они, как ни крути, а тоже к людскому семейству отношение имеют. Вымотались за день.

Вот и опушка лесная. Нырнули под сень деревьев. Теперь продвигаться вперед можно без особой опаски, только береженого… и Он бережет. Карпенко тормознул группу, накрылся плащ-палаткой с головой, развернул карту и посветил на нее фонариком, нужно свериться, определиться.

…Они шли к Харькову, получив задачу разведать обстановку и по возможности силы и средства противника. Шли, соблюдая высокий темп движения. Конечно, когда это было возможно. Хутора и деревни, городки и поселки. Балки и перелески, а еще степь. Вдоль линии фронта нужно прошмыгнуть в сторону севера. Так и вышли к поселку и сразу определили, что в населенном пункте находится штаб какого-то нового войскового соединения, не так давно прибывшего в эту местность…

До цели, которую обозначила авиаразведка, было не менее десяти-пятнадцати километров. То ли штаб группировки, то ли штаб большой части. Вот там «языка» предстоит брать и сведения из него вытаскивать. Это расстояние нужно было преодолеть в течение одной ночи.

— Старшина, Матушкин, выдвигаетесь вперед, мы следом. Направление строго на запад.

Не в мирное время по своей земле прогуливаются. Оказалось, что ночь не всем сон предоставила, немецкое командование перегруппировывало свои силы, поэтому по дорогам и направлениям шло кипучее движение в сторону переднего края. Гитлеровцы считают себя в полной безопасности, с защитными колпаками на фарах перемещают броню и пехоту на машинах. Но колонны не остановишь, не возьмешь, а стрелять станешь, считай, задание провалил.

Глазели со стороны, пропуская немцев.

— Танки! — изумленно послышалось от кого-то из разведчиков.

Ясно, что танки. Они шли правее шоссе, по которому проезжали машины. Длинная колонна. Стальные чудовища двигались размеренно и не спеша, все выползая и выползая из дрожащего, слегка подсвеченного пылевого облака, по немецкой педантичности строго соблюдая равнение и интервалы.

— Отходим в лес, — приказал взводный. — Паничкин, радио со штабом!..

Радиограмму, свидетельствующую об интенсивном передвижении вражеских войск на автомашинах и бронетехнике по дорогам в сторону Барвенково, вручили командиру дивизии. О сведениях разведки генерал отчитался командарму. Как выяснилось позднее, Паулюс, исчерпав свои резервы, решил снять войска с неатакованных участков обороны и бросить их в район Харькова и барвенковского плацдарма для отражения наступления советских войск.

А в ответ разведчикам пришло новое указание, двигаться в направлении Харькова. По вражеским тылам это совсем не просто, на маршруте сплошные укрепрайоны, движение частей, передвижные посты полевой жандармерии. Вот как та блоха, скакали от балки к лесу, от леса к речным зарослям, из зарослей в покинутые, до основания разгромленные и сожженные деревни. Спали урывками, питались как придется, но шли и информацию о противнике слали…

— Это не крупный поселок, а город, — сказал Александр старшине после недолгого изучения карты. — Город Змиев. Частей разных нашпиговано, словно изюма в булке. Район, можно сказать, перенаселен, сплошные поселки и деревни.

— Это я уже заметил, командир.

— Вот-вот, и заметь, нам мало что просочиться к Харькову нужно, так еще и контрольных «языков» почаще выщипывать и колоть.

От шоссе по оврагу километров на пять отошли. Дальше место открытое…

Передал бинокль из рук в руки подчиненному, мол, присмотрись.

— Придется пролежать здесь остаток дня до темноты. Обходить город считаю глупостью.

— Согласен. Ненароком нарвемся на кого-нибудь. Понаблюдаем за околицей, за шоссе и дорогами, которые к нему стекаются. Это ведь тоже входит в нашу задачу?

— Да.

— Командир, отпустишь за «языком»?

— Посмотрим. Распорядись, чтоб ребята отдохнули.

Подползший Савушкин, в разведвзводе вот в таких глубинных поисках выполнявший задачу штатного снайпера, тронул за рукав.

— Товарищ лейтенант, в поселке не немцы стоят. Форма другая.

— А кто?

— Может, румыны или венгры. Может, итальянцы.

— Ладно, посмотрим. Ты на пост иди, бди до смены.

— Есть.

Лежа на самой верхушке невысокого холма, Карпенко вскинул к глазам бинокль. На противоположной кромке степи, там, где начинались беленые домишки мазанок, во дворах толком ничего не рассмотреть. Где этот Савушкин тех румын углядел? Движение какое-то разглядеть можно, но… посмотрим.

Как раз сейчас лейтенант заметил поднявшиеся над степью клубы пыли. Новую дорогу наездили? Точно, определил он. А на карте ее нет. Из уличного прохода выехало несколько больших, крытых брезентом автомашин и, завернув, прямо по стерне помчались в сторону шоссейки.

— Пушки потащили! — уверенно высказал снова появившийся старшина.

— Ага! А вот танкетки необычные, раньше таких не видел. Может, действительно румыны штабом встали.

До самых сумерек пролежали разведчики перед Змиевом, наблюдая за поведением военных, считая машины, пушки и непонятных солдат. Определили, что в городе квартирует крупная воинская часть, а с темнотой в город ушли четверо…

Ночь прошла в сплошном беспокойстве. Уж утро наступило, а ребята все не появлялись. Тревога пропитала оставшихся бойцов. Что? Погибли? Попались? Когда градус накала ожидания скакнул выше предела, появились. Перешли степную полоску, отделявшую овраг от городских окраин.

Удачно сходили! Лица у всех продубленные, обветренные, серые, как следствие бессонной ночи и адского напряжения. Прежде всего старшина доложил о результатах поиска. Майора, офицера связи привели.

— Почему так долго?

— Не поверишь, командир! Там такой бардак, пока разобрались… Пока связные машины нашли. Не хотелось абы кого тащить.