Александр Барышев - Конкуренты [СИ]

Андрей в огородничестве не понимал ни бельмеса. И в помощь ему сладкоречивый Смелков привлек из-за портала деда Василия, который лишился дачи, проданной детьми, как раз в Стрелецкой балке. Капитализм оказался для деда слишком неподъемной ношей и в силу его воспитания, и в силу дикости самого капитализма. Пьющего горькую деда Смелков отловил, идя к причалу со стороны института, как раз мимо дач, где нельзя было проехать на машине. Он сразу понял, что это нужный человек. Как заметил один великий капиталист: «Еще один не вписался в рынок» и оказался категорически неправ.

Когда дед Василий, будучи в состоянии пьяного угара, когда не только море по колено, но и само время, ни по чем, вдруг оказался за хрен знает, сколько веков до собственного рождения, протрезвел он моментально. Но, как объяснил его недавний собутыльник – веселый парень Юрка, обратной дороги нет, зато здесь можно жить гораздо комфортней, чем у Христа за пазухой, надо просто хорошо знать свое дело. На унылый вопрос, какое, мол, дело, Юрка ответил просто – дачное. И через неделю дед Василий уже вспоминал свою прежнюю жизнь как тяжкий сон. Атак как перед выходом на пенсию он служил в качестве командира БЧ-5, то скоро стал еще и правой рукой Боброва в части механизации поместья и отдельно в части судостроения.

В течение недели Василий Игнатьич отъелся, сведя близкое знакомство с Ефимией, отведал все вина из подвалов Андрея, обошел все поместье, одобрительно кивая, посетил Херсонес, коим изволил восхититься. А потом побывал на новом участке и пропал для общества.

Для посевов было уже несколько поздновато, но имея в виду наличие теплого времени почти до середины октября, можно было что-то еще вырастить и дядя Вася, как его стали звать, развил бешеную деятельность. Юрке был предоставлен целый список семян, в который вошли: скороспелые томаты трех сортов; огурцы; укроп; петрушка; кабачки; баклажаны; непременная картошка и непременный же горох. Юрка, сам заинтересованный в успехе, предоставил все с умопомрачительной скоростью и работа на участке закипела.

Дядя Вася затребовал в свое распоряжение специфический плуг, который обалдевший кузнец изготовил по его эскизам. Потом пришлось Андрею покупать двух быков, каковых в поместье отродясь не использовали. Но дядя Вася заявил, что мулы там не потянут, а так как Бобров к дяде благоволил, то Андрею поневоле пришлось соответствовать.

Вобщем, дядя Вася впряг быков в свой специфический плуг, поставил следом выцыганенных у Андрея четверых рабочих и погнал всех вперед вдоль балки. Заинтересованный Андрей шел следом. Плуг с отвалами на обе стороны стал выворачивать из земли скрытые камни, а идущие следом рабочие собирали их в кучки на обочине.

Быки флегматично брели, дядя Вася налегал на ручки плуга, камни летели и клацали, складываясь в кучи. Все медленно, монотонно и очень эффективно. Восхищенный Андрей готов был дядю Васю многократно расцеловать.

Пройдя, таким образом, метров двести, дядя Вася остановил быков и при помощи рабочих стал их разворачивать. Развернув, он погнал борозду обратно.

– У нас же надел гораздо больше, – удивился Андрей.

– Не потянуть сразу все, – признался дядя Вася. – Слишком поздно взялись. Вот на следующий год начнем в конце февраля и тогда уж до самого конца.

Утром во время традиционной пробежки Бобров с Серегой решили добежать до точки, с которой открывался новый участок. Конечно, было далековато, но они все-таки заметили, что дядя Вася был уже на месте и что-то разъяснял четверым наверно уже навсегда своим работягам. Вдаль тянулись аккуратно, словно по шнурочку, разбитые грядки.

– Василий Игнатьич, – поинтересовался за завтраком Бобров. – А как поливать думаешь? Сориентировался где колодец копать?

– Да чего там ориентироваться, – с досадой ответил бывший дачник. – Я же помню, где у меня был колодец. На том месте и копать будем.

– Сами-то управитесь?

– Управимся. Там все равно больше одного человека не задействуешь. Так что меняться будем. Мне бы только кирку да лопату.

– Ну, это вон к Андрею.

Все было хорошо, и дядя Вася полон энтузиазма и время вроде еще не упущено. Но как всегда была небольшая такая ложка дегтя, которая портила все дело. А получилось так, что Бобров, ухватив вожделенный участок, не смог точно так же ухватить соседний клер, лежащий между его старым поместьем и новым участком. Владелец клера уперся и не реагировал на деньги и посулы. Вот и пришлось в срочном порядке строить пристань в самом конце бухты, хорошо еще, что участок начинался от берега. Сами склоны балки были довольно круты и как земля сельхозназначения никуда не годились. Но вот дно балки, это были те самые дачные участки. Пристань сделали простенькую. Несколько бревен и настил. Тем более, что возить туда-сюда было пока нечего. Дяде Васе выделили персональную лодочку и пару гребцов.

Бобров, огорченный и раззадоренный неудачей, решил зайти со стороны ареопага и неожиданно проиграл. Владелец соседнего клера злорадствовал совсем уж неприкрыто. Евстафий, видя, что Бобров переживает, предложил накостылять обидчику или даже сделать его без вести пропавшим – вполне себе нормальное явление в ту пору, но Бобров все-таки не терял надежды решить дело миром.

А пока суд да дело, дядя Вася за пару дней докопал колодец, пользуясь организацией труда под названием «кнут и пряник», причем его труженики, как ни странно, остались довольны, соорудил над ним навес и поставил простой насос из трубы, поршня с резиновым клапаном и тяги с ручкой. Рабочий понемногу подкачивал воду в рядом стоящую емкость откуда она стекала в прокопанные канавки и по естественному уклону устремлялась к морю. По пути возникали вдруг искусственные плотники, отклоняющие потоки в сторону нужных грядок. Таким образом орошался весь большой огород. Дядя Вася бродил между грядок в широкополой шляпе, одной из немногих вещей, вывезенных с собой, и с тяпкой в руках подправлял плотники, направляя воду. За ним неотступно бродили двое рабов, которым дядя Вася передавал свое мастерство. В будущем он предполагал свалить на них всю черновую работу, как предлагал Бобров.

Бобров навещал огород дяди Васи раз в неделю. Насыщенная водой и согретая горячим солнцем земля ответила на уход со всей возможной щедростью. Уже через неделю Бобров был поражен буйством всходов. Чего только не росло на грядках у дяди Васи и все это лезло к солнцу со страшной скоростью.

– Смотри, Серега, – говорил Бобров. – Скоро все это будет у нас на столе. Ты наверно уже отвык от помидорчиков-то? Эх, мы еще и сад разобьем. Абрикосы, черешня, персики...

Верный себе Серега попытался, как ему казалось, наставить шефа на путь истинный: