Андрей Величко - Чужое место [litres]

Репортер казанской газеты «Телеграф» Викентий Ефимов с отвращением смотрел на лежащий у мутного окна грязной комнаты и уже слегка пованивающий труп вроде как сравнительно молодой женщины. Господи, думал он, и кого только не… не вожделеют! Даже на такую лахудру и то нашлось сразу двое желающих.

Один уже дает показания о том, как он, будучи пьян, из ревности убил свою сожительницу, а второй, давший для оной ревности повод, скрылся. Как раз сейчас полиция в лице станового пристава чесала в затылке – арестовать, что ли, второго, тем более что почти наверняка известно, где он решил отсидеться.

Или пусть гуляет. Он, конечно, тоже не ангел, но эту бабу вроде не убивал. А ему, бывшему поручику пограничной стражи Ефимову, придется все это описывать, причем так, чтобы читателю было интересно, но при этом никаких выпадов в адрес властей допускать нельзя. Например, придется писать, что полицейские прибыли на место преступления почти мгновенно, а не на следующий день, и при этом все поголовно были абсолютно трезвыми. Тьфу! Но что поделать, «Телеграф» позиционирует себя как респектабельное издание. Правда, в этом есть и положительные стороны – платят неплохо. Сейчас бывший поручик получал раза в полтора больше, чем на службе. Но и риск был, пожалуй, тоже немного повыше. Может, где-нибудь в Москве или Питере иначе, а здесь, в Казани, профессия репортера криминальной хроники довольно опасна. Хотя скорее всего везде одно и то же.

Так, подвел итог Ефимов, вроде все необходимое записано, можно идти в редакцию. А по дороге заскочить к Лееру – может, ему уже подвезли обещанное.

«Оружейный магазин Г. М. Леера» находился в самом конце Большой Проломной улицы, и бывший поручик, а ныне репортер направил стопы туда. Его потертый «смит-вессон» давно пора было менять, а Генрих Маркович обещал, что вот-вот придет новая партия товара, в которой ожидаются бельгийские револьверы господина Нагана.

Они действительно были, но особого впечатления на Ефимова не произвели. Калибр маловат, спуск слишком тугой, да и вообще нет особого смысла менять шило на мыло. Стоили бы они рублей десять, можно было бы и взять – авось пригодится, но четвертной за такую игрушку – нет, спасибо. Лучше просто приобрести новый «смит» на замену этому, с разболтанной рамкой и основательно расстрелянным стволом. Или присмотреться к «бульдогу», сочетающему в себе компактность и приличный калибр.

– Сильного восторга не вызывает? – спросил еще один зашедший в магазин посетитель. – Да, мне эти наганы как-то тоже не приглянулись. Уважаемый (это уже хозяину магазина), а где тут у вас можно посмотреть ножи?

И, кстати, да, подумал репортер, хороший нож тоже не помешает приобрести, а то револьвер не всегда удобен.

Так уж получилось, что в процессе выбора ножа репортер познакомился с господином, которому тоже не понравились бельгийские револьверы – между прочим, оказавшимся, несмотря на сравнительную молодость, надворным советником. Господин Михаил Михайлович Рогачев прибыл из столицы, как он сказал, по секретному делу, не подлежащему разглашению, из-за чего у Ефимова сразу появилось подозрение, что его новый знакомый служит в жандармском корпусе. Впрочем, отметить знакомство в «Пале де Кристаль» оно не помешало.

– Вы к нам надолго? – спросил Ефимов, когда ужин уже подходил к концу. Не без задней мысли – а вдруг тут обломится интересный материал? Просто так чиновники, которые вполне могут отказаться ротмистрами, а то и подполковниками, из Питера в Казань не ездят.

– Пожалуй, что и нет, ибо данное мне поручение уже почти выполнено. Вы правильно сделали, что не стали сразу интересоваться, в чем оно состояло, но теперь уже можно рассказать.

– Буду вам весьма признателен.

– Оно заключалось в том, что я должен был познакомиться с одним бывшим поручиком Таврического отряда пограничной стражи, ныне репортером. Составить о нем мнение и, если оно окажется положительным, передать приглашение к личной встрече от Петра Маркеловича Рыбакова, начальника канцелярии его императорского величества Научно-технического комитета. Разумеется, дорога и проживание вам будут оплачены, плюс триста рублей в качестве компенсации за беспокойство. Вот приглашение в письменном виде, извольте ознакомиться.

Ого, подумал бывший поручик, однако спросил другое:

– Все это очень интересно, но какое отношение моя скромная персона имеет к науке и технике?

– Самое непосредственное, дорогой Викентий Андреевич. Вы просто не очень себе представляете, насколько это широкое понятие – техника. А уж про науку я вообще молчу, чем ей только не приходится заниматься.

– Ну, если и так… насколько срочно мне надлежит прибыть на встречу? И какие вопросы там будут затронуты, не могли бы вы прояснить хотя вкратце?

– Вопрос всего один – о вашем поступлении на службу в упомянутый комитет. Но должен заметить, что тут все зависит не только и даже не столько от вашего желания, сколько от впечатления, кое вы произведете на господина Рыбакова и, главное, на его начальника. Предложение поступить на службу последует только в том случае, если оно будет положительным. Зато и возможности на новом месте предполагаются впечатляющие. Причем не только в смысле карьеры, но и пользы, которую вы сможете принести России – извините за высокий стиль, но это так. Неужели вас прельщает перспектива всю жизнь описывать, кто кого прибил или ограбил в Казани, а закончить ее с ножом какого-нибудь мелкого уголовника в печени? Хотя, конечно, божья искра в вас есть. Например, репортаж о деле братьев Смородиновых лично у меня вызвал искреннее восхищение. В Англии, знаете ли, пользуется растущей популярностью ваш в какой-то мере коллега, некто Артур Конан Дойль: он пишет рассказы о сыщике Шерлоке Холмсе. Так вот, с моей точки зрения, ваши творения ничуть не хуже.

– Хм… спасибо за комплимент, надо будет почитать. И вообще, я согласен, готов выехать дня через три-четыре. Сдам репортаж – и в путь.

– Ну что же, тогда держите – в этом конверте деньги на дорогу и пропуск в Приорат, без него попасть туда будет несколько затруднительно. И на этом позвольте откланяться, я, пожалуй, еще успею на вечерний поезд.

На шестой день после этой беседы Викентий Ефимов прибыл в Приоратский дворец.

Беседа с Петром Маркеловичем Рыбаковым продолжалась часа четыре и сильно утомила Ефимова. Начальник канцелярии, говорите? Может быть, но техникой допроса он владеет вполне прилично, репортер уже сталкивался с подобным в Казани. Не все в полиции дубы, встречаются и профессионалы. А главное, в чем будут заключаться его обязанности, если все же Ефимов согласится перейти на службу в Приорат, сказал только парой намеков, да и то в самом конце. Впрочем, Викентию этого хватило.