Олег Северюхин - Его благородие

Господин поручик, подойдите сюда и ответьте на вопросы офицерского Собрания. Прошу господа офицеры задавать вопросы и высказать своё мнение по воду принятия поручика Туманова в действительные члены Собрания.

Я вышел перед Собранием и автоматически щёлкнул каблуками. Вероятно, что все шпионы, работающие во вражеском стане в качестве гражданских лиц, тоже автоматически щёлкают каблуками.

Многих офицеров я уже знал по офицерским соревнованиям, встречам в корпусе и в штабе генерал-губернатора.

Встал знакомый казачий полковник.

- Господин поручик, вы вот тут опубликовали проникновенное стихотворение о старых лошадях. Вы по-прежнему будете утверждать, что кавалерия как род войск скоро отойдёт в небытие, а коней пустят на колбасу?

- Не скоро, господин полковник, но лет через двадцать кавалерия останется только у Отдельного корпуса пограничной стражи и корпуса Военных топографов. Артиллерия ещё долго будет на конной тяге и службы снабжения будут повсеместно использовать лошадей. У каждой походной кухни будет своя лошадь. Но в целом вся армия будет пользоваться моторами для перевозки войск, дивизий самоходных орудий и армий самолётов.

Молодёжь зааплодировала.

Встал один из подполковников, бывших у меня экзаменаторами.

- Господин поручик, вы рассказывали о будущем автоматического оружия и о том, что у каждого солдата будет свой автомат. Не получится ли так, что чрез несколько дней войны наша армия окажется вообще без патронов?

Смех в зале.

- Господин подполковник, автоматизация производства патронов позволит нам выпускать не менее одного миллиона патронов в день. Вторичное использование гильз удвоит эту цифру. Но и солдаты не будут стрелять целыми днями. При отражении атаки достаточно создать плотность огня не менее десяти пуль на погонный метр фронта и тогда ни один враг не сможет захватить наши позиции.

В прошлом 1907 году капитан Владимир Григорьевич Фёдоров на Ружейном полигоне Офицерской стрелковой школы в Ораниенбауме испытал автоматическую винтовку на базе системы капитана Мосина. И это только начало.

Аплодисменты молодёжи.

Молодой подпоручик.

- Господин поручик, как вы пишете стихи?

- Не знаю, господин подпоручик, писать стихи по заказу - это даже трудно выразить цивилизованными словами. Должно быть вдохновение. Иногда стихи могут присниться, нужно обязательно встать и записать их, потому что утром вы их никогда не вспомните. И я ещё дам вам совет: если вы можете не писать стихи, лучше не пишите их.

Общий смех в зале.

Встал капитан.

- Господин поручик, когда вы собираетесь жениться?

- Видите ли, господин капитан, по существующему порядку мне потребуется не менее десяти лет для создания реверса. Вопрос будет состоять в том, дождётся ли моя невеста того времени, когда у меня накопится сумма в пять тысяч рублей. Если реверс будет отменён, то в двадцать шесть лет офицер уже должен быть женатым.

Снова аплодисменты и снова из среды молодых офицеров.

Встал молодой подпоручик.

- Господин поручик, у вас есть университетское образование. Будете ли вы поступать в Николаевскую академию Генерального Штаба (ГШ)?

- Университетский диплом не является последней точкой в образовании. Каждый офицер стремится делать карьеру и двигаться дальше по службе. Я тоже буду пытаться поступить в академию и научиться управлять большими массами войск для защиты Отечества.

Аплодисменты молодых офицеров и офицеров с сединой.

Встал военный чиновник в чине титулярного советника по финансовой части.

- Господин поручик, прочитайте какое-нибудь ваше стихотворение.

И аплодисменты. Чего такое прочитать. Серьёзное? Нет. Лучше шутливое. Я встал как Пушкин перед комиссией во главе с пиитом Гаврилой Державиным, поднял руку и стал декламировать.

Смех в зале и аплодисменты.

Старшим в тот день в офицерском Собрании был генерал Медведев.

- Какие будут предложения, господа офицеры? - спросил он.

- Наш человек, принять, - раздались голоса.

- Прошу голосовать, - предложил генерал.

Лес рук.

- Кто против?

Голосовавших против и воздержавшихся не оказалось.

ОВ избрали действительным членом гарнизонного Офицерского собрания. Это почётно. После того, как мы поженимся, я тоже смогу посещать разрешенные собрания и общаться с женами членов Собрания.

В сентябре пятнадцатого числа 1908 года министр иностранных дел Российской империи А. П. Извольский и министр иностранных дел Австро-Венгрии А. фон Эренталь заключили соглашение по Балканскому вопросу. Австро-Венгрия соглашалась на открытие черноморских проливов Босфор и Дарданеллы. для российского флота в обмен на аннексию Боснии и Герцеговины.

Считалось, что это как бы предварительное соглашение, но уже 5 октября Австро-Венгрия объявила об аннексии Боснии и Герцеговины, считая себя собирательницей и защитницей славянских земель.

Россия заявила протест, но этот протест как бы и не был услышан.

6 октября Сербия и Черногория объявили мобилизацию и готовность помочь Боснии и Герцеговине отстоять свою независимость.

В ответ войска Австро-Венгрии стали сосредотачиваться на сербской границе. Германия официально поддержала Австро-Венгрию. Россия официально поддержала Сербию. Налицо было противостояние великих держав, которое легко могло превратиться в мировую войну. Это понимали и другие государства.

Кайзер Германии Вильгельм Второй телеграфировал царю Николаю Второму с требованием принять все германские требования по боснийскому вопросу, иначе Австро-Венгрия начнёт войну с Сербией.

Премьер-министр Столыпин категорически высказался против вооружённого противостояния на Балканах, и ЕИВ Николай Второй принял все германские предложения.

2 марта 1909 года представители России, Великобритании, Франции, Италии и Германии согласовано оказали давление на Сербию с тем, чтобы она признала аннексию как свершившийся факт, а Россия предлагала созвать международную конференцию по предотвращению войны, но эта идея не нашла поддержки. Факел войны зажгли, и он постоянно тлел до 1914 года.