Дмитрий Соловей - Вернуть или вернуться? [litres]

– Мультфильмы тоже можно сделать, – отреагировал Серёга в нужном направлении. – Не обязательно развлекательные. Я бы показал, как вша переносит тиф.

– Молодец, – похвалил я за идею.

Аркадию Аносову я поставил задачу нанять персонал. В первую очередь нужен билетёр, не всё же ему самому деньги с публики собирать. Нужна (обязательно нужна) охрана, а ещё уборщица и кто-то, кого будет обучать Лёшка-киномеханик. Пока он один умеет управляться с аппаратурой. Мишка и Пашка помогают, но этих парней я увезу обратно в Екатеринодар.

В воскресенье Сергей демонстрировал фильмы своим работникам и строителям. Бесплатно, естественно. Ожидаемо, что Лёшкин отец всех оповестил, как его сын будет «делать кино». Что и как происходит в действительности, мужчина плохо понимал, но гордиться сыном это ему не мешало.

А ещё на этот сеанс Серёга привёл свою содержанку Грушу. Имя мне показалось знакомым. Да и рыжий цвет волос я помнил из Серёгиных рассказов. Молодая женщина была необычайно красива. Элегантное платье только подчеркивало её природные данные. Естественно, я не удержался и задал Серёге вопрос по поводу Груши. Та эта или не та? Ну, в смысле, которая нехорошей болячкой друга одарила. Оказалось, память меня не подвела. Девушка та самая. Вечером Серёга рассказал её историю. Трагичная и, как это ни горько осознавать, типичная для этого времени. Больная туберкулезом мать, долги, нищета. Разом навалились проблемы, когда мать умерла, а хозяйка выгнала с работы. Повод для этого имелся. Нечего было с мужем хозяйки шашни крутить. Девушка осталась без работы, без чьей-либо поддержки. С квартиры потребовали съехать. Особого выбора у Груши не было. Стоимость в петербургской ночлежке всего пять копеек. Только условия и контингент там такие, что врагу не пожелаешь. Даже разделения на мужской и женский отдел нет. Все спят в одном помещении. Каждому выделяется узкое койко-место из досок, отгороженное от другого невысоким бортиком сантиметров пятнадцать высотой. Груше не повезло попасть в самую отстойную ночлежку. Здесь её не только изнасиловали, но и отобрали все деньги, что были. Отчаявшуюся Грушу как-то быстро подобрала «мадам». Пожалела, приголубила, рассказала, как в борделе чистенько, а клиенты добрые. Собственно, выбора у девушки и не было.

Проституция в это время не только легальная, но и находится под патронажем государства. Конечно, ограничений много. К примеру, располагаться бордель должен достаточно далеко от церкви, школ, училищ. Никаких вывесок на заведении и так далее. Все проститутки подлежали врачебно-полицейскому надзору. Посещать врача проститутка обязана была два раза в неделю. Не думаю, что это очень помогало в профилактике заболеваний. Приём у того врача был быстрым – от силы минута на поверхностный осмотр и получение отметки. Если вспомнить, что у любой инфекционной болезни есть инкубационный период, то определить уже заражённую проститутку без анализов невозможно. Думаю, стоит написать в журнале «Наука и жизнь» статью об этом.

Груша увидела Сергея совершенно случайно, когда выходила от врача. Сергей пытался рекламировать аспирин и не сразу понял, кто кинулся ему в ноги. К тому времени у Груши был огромный долг перед мадам – двести рублей. И это при том, что суточная норма – порядка пяти-шести клиентов. Груша попала в бордель первой категории, где с клиентов брали от трёх до пяти рублей в час. Две трети заработка забирала хозяйка заведения. Но и девушкам оставалась приличная сумма.

Долги у Груши появились на последних сроках беременности, когда она не работала. Мадам не прогнала, терпеливо дожидалась родов, потом унесла младенца в приют, а Груше предъявила счёт за проживание.

Серёга у нас парень добрый. За Грушу заплатил и даже помог ей оформить «бланк» на занятие хм… индивидуальной трудовой деятельностью. После этого поступка девушка Серёгу только что не боготворила. Хотя у меня сложилось двоякое впечатление. Или стереотипы сработали, что бывших проституток не бывает? В общем, с советами я не лез. Лекарства имеются, а дальше Серёга сам разберётся. Тем более девушка действительно красивая. До начала сеанса в кинотеатре рабочие чуть шеи не посворачивали, разглядывая «мамзель».

Бизнес с фильмами пошёл неплохо и без одобрения Русского технического общества. Купец им, видите ли, не ровня, чтобы слушать его лекции! Зачем меня вообще приглашали? Сами же написали первое письмо о том, что поддерживают российских изобретателей.

Я продолжал злиться и решил, что статья о кино в газете тоже не помешает. Заодно ещё раз прорекламируем новинку в столице. Называлось наше заведение не кинотеатр, а иллюзион. Слово «театр» решили убрать. Мы и так ходили по тонкой грани законов, пытаясь их не нарушить. Сергей оформил документы на организацию демонстрационного зала. Формально это так и было. Зал есть? Есть! Демонстрирует? Тоже не придраться. Нужно успеть собрать все сливки, пока власти не нашли к чему придраться и нас прижать. Потому я попросил Серёгу свозить меня в редакцию.

Ехать на извозчике пришлось через весь город. Петербург этого времени имел широкие проспекты только в центре. Извозчик свернул где-то в проулок и боком коляски чудом не задел ограду частного владения. Через ажурный кованый забор было видно, что это дом богатого человека. Там даже имелась небольшая клумба под окнами, которую поливал из шланга садовник. В первую очередь меня удивило само наличие шланга, а потом я вспомнил известный сюжет Люмьеров, где хулиганистый мальчишка наступает на шланг, а садовник не понимает, почему перестала течь вода, заглядывает в отверстие шланга и тут же получает в лицо струёй воды.

– Тормози! – завопил я, как только в голове промелькнул этот сюжет.

В редакцию в этот день мы не попали. Вначале пытались договориться с хозяином дома. Он был в отъезде. Управляющий без него никого не пускал. Но нам-то нужен был садовник со шлангом и всего на пару минут. В общем, управляющего «подмазали» тремя рублями, садовнику заплатили рубль, переодели Пашку и начали снимать «шедевр мирового кино».

Как я и говорил, управились быстро. По идее, хозяин дома даже не поймёт, что это была постановка. Типа мы случайно засняли работу садовника. Проявляли плёнку снова в кустарных условиях. Где-то слиплась, где-то ещё какой-то брак был. Но в целом нормально.

Сняли ещё два фильма. Сходили на вокзал. Там, возле складов, организовали представление в духе Чарли Чаплина. Нашли грузчика покрупнее, дали ему здоровенную доску, заплатили пятьдесят копеек и объяснили сценарий. Теперь уже от доски уворачивался Мишка. Пришлось, конечно, потренироваться, но грузчик свой гонорар отработал. Это было глупо и смешно. То, что нужно для простой публики.