Юрий Москаленко - Нечестный штрафной (СИ)

— А эти трое? — уточняю я насчёт черепашек.

— Эти под ним ходят, но шестёрки, могут прессануть тех, кто послабее.

Я удивился.

— И что, из всего интерната им никто ничего не может сказать против, что ли?! — удивился я.

На что Серёга только вздыхает.

— Ну почему же? Сашка, погоняло Волк, по фамилии Волков из восьмого, сейчас в девятый перешёл, этот их посылает, он справедливый, но он ни за кого не впрягается. У него парочка друзей из класса, вот к ним Деса не пристаёт. Они, вроде как, боками расходятся. Пару раз были разборки из-за девчонок, но до драк не дошло.

Я прикрыл глаза.

Ну и зачем? Зачем было калечить то, ведь дети же! С другой стороны, если бы с ними миндальничал, то задолбали бы с проверками на вшивость, а так, сразу ясно дал понять — чуть что, сразу в травмпункт.

— Ты-то сам как сюда попал? — задаю устало я вопрос парнишке.

Молчание, только слышно, как мальчишка начал расстроено сопеть носом.

— Папаня слишком ревнивым был. — Вздыхает Серёга. — Водилой — дальнобойщиком работал. В отъездах часто, а тут у нас в квартире трубу прорвало, да надо же такому случиться, под вечер. Куда обращаться? Маманя и позвала соседа, а ремонт до глубокой ночи затянулся. Ночь — полночь, я спать, а мама соседа чаем напоить решила, а заодно пускай, мол, помоется. Испачкался весь, а тут отец из рейса возвращается. И видит картину — мамка, в халатике на голое тело, на кухне стол готовит, а в ванной вода льётся. Он туда, а там голый мужик. Ну и сносит у него крышу. Соседу семь колотых ран, маме три. И этого хватило. Ему когда в ментовке объяснили с моих слов, как дело то было, он в петлю и полез. Любил он мать очень. В итоге, я один. Я тогда от криков очень испугался и из окна в снег раздетым прыгнул, а у нас третий этаж… вот теперь ноги… — плачет.

М-да, ситуэйшн.

Успокаивать бесполезно, только время такие раны лечит.

Ладно. Не будем больше ворошить раны пацану. Ему не позавидуешь, всех родных разом потерял, да ещё при таких обстоятельствах, и что самое паршивое, ещё, походу, и калекой на всю жизнь стал, хотя, о последнем утверждении мы ещё посмотрим. Мне ведь надо на ком-то тренироваться!

Пока тишина, и Ваха ещё не звонит, а в комнате то бардак и полы с окнами давненько никто не мыл. А потому…

Телефон в руки. Набираю набитый и сохранённый в памяти телефона номер.

Гудки.

— Да?! — слышу женский голос.

Вот же, засранка! По всему интернату, наверно, об «Андрюше» известия разнесла, то-то та троица ко мне первой и рванула, как только Данилыч за порог, хотя, может, и к лучшему. Бегать ни за кем не пришлось, да и удачно всё вышло.

— Я по поводу предоставляемых услуг, уважаемая Алина. — Произношу я вежливо, имидж терять никак нам нельзя. Держим марку.

— Вы насчёт, каких услуг звоните, — пауза — Андрей Андреевич?

Ух, ты! А, походу, инфа по детдому, как цунами расходится.

Я же только усмехаюсь, в так и не выросшие пока усы.

— Мне бы бригаду прислать. Генеральную уборку организовать. Кровати вынести в коридор, а потом, куда там их сдают вместе с постельным бельем, матрасами и подушками. Одеяла понадобятся в качестве ковриков. Так что и потаскать придётся и полы с окнами мыть.

— Каждой по сотке устроит? — уточняет Алина.

— Если не батальон будет, то да. — Отвечаю я.

— Батальон уж точно не обещаю, но две пары точно организую. Две девчонки и два пацана. Девчонки моют, парни носят и вёдра с водой и вещи с мебелью. Устроит?

— Не вопрос, — отвечаю я, — когда ждать работников?

Алинка смеётся.

— Насчёт работников небольшая заминка. Некоторые на уборку народ собирают. Тут у вас, вроде и туалет, и душевую убирать требуется, а бесплатно на такую работу никто подписываться не хочет.

Я сразу понял, о чём речь.

— Штуку за всё, но с качеством и чтобы пахло, как в цветочном магазине. — Делаю заказ я.

— Тогда с тебя оплата за химию, я гонца в магазин зашлю. Будет вам и мыло, и шампунь, и освежитель воздуха, и даже туалетная бумага для ваших задниц. Обещаю, за такие деньги, там всё блестеть и сверкать будет. Если сейчас краску достанем, то где что-то и подкрасить можем. Тебя как, это устраивает?

Я же пересчитываю бумажную мелочь оставшуюся от черепашек…

Так, почти пятихатка набралась.

— Даю сверху, на всё про всё, ещё четыреста пятьдесят. Что останется, тебе за суету. Ты как?

— Ноу проблем!

Ого! Какие продвинутые дамы, а какая радостная то стала!

— Тогда, жду! — обрываю звонок.

Алинка, конечно, классная девчонка, но то, как она обо мне разные слухи по детдому быстро распространила, говорит о том, что дама весьма опасна. Надо с ней дружить, и ни в коем случае под юбку к ней не лезть. Потом от неприятностей замучаешься отмахиваться, а у меня, походу, проблем будет за глаза! С другой стороны, так жить веселее.

Вздыхаю.

Да уж, веселья полные штаны! В такой переплёт попал. Но удивляет и, одновременно, радует одно — ведь, двоих, по сути, покалечил, и никто на разборки не прибегает. Ни приблатнённая шпана, дружки этих оболтусов, ни воспитатели с директрисой. А раз Алинка знает подробности, то…

Кстати, а откуда она подробности узнала? Эта троица ниндзей явно молчать должна была, а в комнате никого не было больше!

Ну, я тупица, блин! Серёга!

— Серый, — обратился я, к прикинувшемуся ветошью на кровати, пацану, — ты моё общение с троицей, случайно на телефон не снимал?

Так и хочется крикнуть — «в глаза смотреть!»

Потупил взгляд, но явно рожа довольная.

Вот же подстава, откуда не ждал — хотя…

А почему это, собственно, подстава то? Наоборот! «Пресса» разнесла по всему интернату ПРАВДУ! И это обращение ко мне… Андрей Андреевич…

А ведь сработало, и причём быстро. Явно, эту троицу в интернате ребята не любили, а тут такое унижение и поиск бригады на уборку туалета с душевой!

Да, как бы палку не перегнуть, ведь и сломаться может, а мне тогда точно придётся этому плюгавому дураку, как и обещал, руку ломать, а делать это мне совсем не хочется.

— Так всё-таки, Серёга? — спрашиваю я.

— Ага!

И я чуть не заржал в голос.

— Достал ты уже с этим «ага». Общаться по-нормальному, что, разве не умеешь?

Сопит в две дырочки, голову опустил, глаза боится на меня поднять, но через паузу всё-таки ответил:

— Этот шнырь меня больше всего доставал. Его и не просили насчёт этого, а он не переставал измываться, а тут ты их обломал. У меня и осталось от родителей, так этот телефон — мне его на двенадцатилетие подарили. Тут и фотки родителей есть и видео. Это всё, что у меня осталось, а эти хотели забрать, а сказал, что горло им перегрызу. Ведь, и так всё забрали в итоге, с чем сюда я приехал. Но телефон я не отдал, сказал, что убью и их и себя. Пока отстали, а тут ты сегодня. Ну, как пропустить такое развлечение? Скинул по вацапу ребятам, а они уже по всему детдому распространили. У кого телефоны есть, а у кого нет, просто поделились, дав посмотреть.