Владимир Бабкин - Император двух Империй

Вообще же, даже наступление в Малой Азии дается нам весьма непросто. И тут главным нашим противником выступают вовсе не турки.

Во-первых, практика показала, что вопросы взаимодействия частей, вопросы связи и координации, вопросы снабжения — все это у нас пока из рук вон плохо. И будь вместо осман немцы, были бы мы битыми с такой организацией наступления.

Во-вторых, проблема снабжения армии в части переброски припасов из России, так же весьма серьезная. Ограниченная пропускная способность болгарских, а, особенно, турецких железных дорог, проблема разницы ширины колеи, необходимость менять колесные пары, погрузка-выгрузка и прочее. Да и снабжение морем не такое простое дело, каким может показаться, особенно с учетом того, что даже разгрузив в порту груз, мы только начинаем операцию по доставке требуемого в каждую часть и в каждое подразделение. А для этого нужен транспорт, а с ним все непросто.

Добавьте к этому необходимость снабжать подвижные батальонные группы, которые потому и зовутся подвижными, поскольку все время находятся в движении. Вот как их снабжать в условиях реалий 1917 года?

В общем, опыт этой войны еще долго будут изучать в военных академиях, а войска еще долго будут учиться взаимодействовать. Сейчас мы побеждаем, но побеждаем исключительно за счет того, что нас значительно больше, а турки воюют намного хуже.

Но, даже разгромив осман, мы вряд ли сможем вытащить оттуда хотя бы одну из наших армий. Нужно контролировать захваченные территории — это раз. И удастся ли их вообще оттуда вытащить — это вопрос номер два. Туда шли они радостно, зная, что особого сопротивления не будет и стимулированные тем, что в новых землях у них будет приоритет на переселение, на свой участок земли или дом, покинутый прежними жителями. Это все были сладкие и вкусные цели и вот они уже на месте. И хотят плюшек. Сейчас и здесь. При этом вовсе не хотят вновь ехать на другой фронт и вновь идти на пулеметы. Отчего-то мне кажется, что у них тут же начнется новое обострение пацифизма, помноженное на жгучее подозрение, что их отсюда пытаются отправить, чтобы обмануть и обещанных плюшек не давать вовсе, или разобрать все самые сладкие, пока герои-солдаты будут рисковать жизнью не пойми где, как и для чего.

Впрочем, и на других театрах военных действий ситуация ничуть не лучше. Солдаты в массе своей уверены, что это последний рывок, война осенью закончится и зимовать они будут уже дома. Нравится это генералам или нет. И это не только в русской армии такие настроения. Всем все осточертело.

Вообще же, донесения с фронтов не слишком-то радовали. Нет, ничего такого пока не случилось, мы даже Константинополь практически взяли, но и сказать, что все прекрасно было никак нельзя.

Во-первых, неприятно удивило количество погибших на улицах Константинополя. Причем, среди мертвых тел было много убитых холодным или огнестрельным оружием. И, судя по тому, что было немало случаев, когда трупы, если так можно выразиться, «кучковались» по этническим или религиозным признакам, это явно свидетельствовало о том, что какие-то стихийные (или вовсе не стихийные) столкновения на почве религии или национальности имели место.

Константинополь в результате этого всего был основательно загажен и срочно нужно было вызывать клининговую компанию (черный юмор).

Во-вторых, из города ушли почти все жители. Мы прогнозировали, что значительная часть христианского населения все же предпочтет остаться, запершись в своих домах. Но пока нашим поисковым отрядам удалось разыскать вне Фанара лишь пару сотен перепуганных людей. Я, конечно, не против того, чтобы переселить в Константинополь пару миллионов человек из России, но это когда еще будет, да и нужны местные, знающие специфику жизни в этих краях. Хорошо хоть в районе Фанар остались греки, забаррикадировавшись и даже дав бой разгоряченным мусульманским молодчикам. Но, с этими самыми фанариотами я ожидал серьезных проблем, поскольку их идеей-фикс было восстановление Восточной Римской Империи в качестве Великой Греции. И я не думаю, что Ромея в моем исполнении их приведет в восторг.

В-третьих, а может и, в-главных, ситуация вокруг возможного удара немцев в районе Моонзунда была не совсем понятна. С одной стороны, есть сообщение от Ротшильдов-Эфрусси и мой собственный исторический послеопыт, который подсказывает, что все это весьма реально, и даже, весьма вероятно. И я начал действовать, не дожидаясь бумаг от Закса. Но в этом крылись и немалые опасности.

Так, например, я мало того, что поднял по боевой тревоге всех, кого только можно было задействовать на Балтике, включая эскадры Кронштадта и Гельсингфорса, но и начал переброску воздушных частей с далекого юга. Однако, пойдя на этот шаг, мы серьезно сократили свое присутствие в воздухе во всем районе операции вокруг Константинополя.

А, помимо бомбардировок и прочего превосходства в воздухе, наши аэропланы давали командованию обширнейшую информацию о передвижении войск противника, своих собственных частей и колонн беженцев, а значит, теперь, мы, в значительно степени, утратили весьма важный элемент гибкого планирования кампании. Теперь мы вновь частично превратились в прущую незнамо куда армию, которая топает куда-то вдаль согласно ранее полученному приказу, хотя, возможно, приказ этот уж десять раз, как безнадежно устарел. Как-то, знаете ли, не было у нас тут спутниковой группировки на орбите и с этим ничего не поделаешь в ближайшие полвека.

Так что приходилось как-то обходиться, нещадно эксплуатируя те два десятка аэропланов, которые остались «на районе».

Другое дело, что и турки тут не обладали никаким вообще преимуществом, а учитывая общий уровень османской армии, то, можно сказать, что мы лишь слегка ослабили свое безусловное лидерство.

А вот с немцами такой номер бы решительно не прошел, особенно в контексте операции флота, где за каждым движением грозного противника нужен глаз да глаз.

Ну, и что, что у нас пока не было этого пресловутого пакета? Пакет облегчал нам планирование, но не более того. Нет, вот если бы я точно знал, что немцы кинутся вперед в Рижском заливе недели через две, то мы бы, безусловно, постарались выжать бы максимум из своего преимущества на юге. Впрочем, не факт. Зная, что случилось в реальной истории, я бы все равно наверняка бы выдернул с юга части просто исходя из того, что немцам ближе, а мы можем и не успеть.

Так что, то, что сегодня на рассвете в сторону Риги отправились и основные силы дальних дирижаблей, и дивизия дальнебомбардировочных аэропланов «Илья Муромец», и гидропланы всякого вида и назначения, включая новенькие ГАСН. Дней пять, и они смогут сказать свое весомое слово в предстоящей битве. Из «Муромцев», конечно, торпедоносцы никакие, но полсотни торпед лучше, чем ничего. Даже если ни одна из них не попадет в цель, то, все равно, беспорядок и хаос в строю противника они создать могут. И ГАСНы туда же добавьте. А уворачиваться от сотни торпед с разных курсов всегда приятно и очень увлекательно.