Дмитрий Зурков - Бешеный прапорщик [Весь цикл в одном томе] [СИ голимый, не вычитанный, но вроде законченный]

– Вот это анекдот!.. Ну, здравствуй, крестница! Ну, учудила!.. – Михаил Семенович уже обнимает немного растерявшуюся Дашу, затем протягивает мне руку. – Здравствуйте, Денис Анатольевич!.. Нет, ну, расскажи кому, – не поверят!.. Ха-ха-ха!..

– Добрый вечер! – Пожимаю руки ему и подошедшему Александру Михайловичу, делаю короткий поклон дамам, щелкая каблуками.

– Разрешите Вам представить Дениса Анатольевича Гурова! – Хозяин дома, весело улыбаясь, обращается к дамам, затем происходит обратный процесс. – Моя супруга, Полина Артемьевна…

– И моя дражайшая половина, Ольга Петровна! – Подхватывает эстафету Михаил Семенович. – И позвольте представить Вам… э… нашего общего знакомого, Вольдемара Аристарховича.

Ёперный театр! И как я его сразу не заметил?.. Земгоровец сидя за столом, пытается прожечь во мне дырку испепеляющим взглядом.

– А мы с Вольдемаром Описторх… пардон, Аристарховичем уже знакомы! – Улыбаюсь как можно вежливей, подхожу и протягиваю руку этой куче мяса. – Здравствуйте, уважаемый!..

Ненависть в глазах конкурента смешивается со страхом, лапу свою тянет как-то неохотно, робко. Ты, что же, думаешь, я тебя сейчас прилюдно унижать буду? Не боись, солдат ребенка не обидит, как говаривали когда-то в Можайке. Хоть этот ребенок и весит чуть ли не в полтора раза больше…

Даша с подругой решают заняться приготовлением кофе, а я еле успеваю закончить официальную часть, преподнеся приготовленные подарки. И справочник, и нотный сборник принимаются благосклонно, к явно видимому неудовольствию земгусара. Но получить удовольствие от этого зрелища мне не удается потому, что Полина Артемьевна начинает допрос с пристрастием, имея Ольгу Петровну в качестве сменного следователя, да и господа путейцы с интересом слушают мою автобиографию…

Родился и вырос в Томске… Папа – смотритель гимназий… Нет, братьев и сестер нет, единственное чадо у родителей… Да, образование высшее, инженер-технолог, так сказать, широкого профиля… Почти год назад закончил школу прапорщиков и попал на фронт… Да, был контужен, и в госпитале познакомился с Вашей замечательной дочерью, Полина Артемьевна… Командую пехотной ротой, которая в данный момент прикомандирована к штабу 2-й армии… Сейчас в Гомеле в командировке, выполняю специальное задание командования…

Тут меня прерывает Александр Михайлович и рассказывает интересующимся о плодотворном сотрудничестве мастерских с этим, несомненно, толковым молодым человеком. Михаил Семенович с важным видом сообщает, что если бы была возможность, немедленно забрал бы данного господина в свою епархию и сделал его своей правой рукой… Насколько я понимаю, против женской солидарности начинает работать мужская. То, что оба папы, и родной, и крестный за меня, придает уверенности. Осталось мамам понравиться… И не только!..

Внезапно чувствую чей-то пристальный взгляд. Ага, а самую главную даму я и не заметил. На диване, вальяжно развалившись, лежит пепельно-серая, с едва заметными темными полосками, очень пушистая кошка. И оценивающее смотрит огромными янтарными глазищами на новое существо в помещении, прикидывая: то ли признать в нем индивидуума, то ли счесть частью интерьера. Заметив мой взгляд, презрительно прищуривается и начинает демонстративно вылизывать свой «лисий» воротничок. Затем грациозно спрыгивает со своего места и, подняв трубой неимоверно пышный хвост, идет по своим кошачьим делам, но маршрут выбирает так, чтобы оказаться возле моего стула. Протягиваю навстречу ей руку, не обращая внимания на предостерегающий возглас хозяйки, проговариваю в уме кодовую фразу из Киплинга «Мы с тобой одной крови, ты и я»… Шевеля длинными усами, кошка обнюхивает пальцы, затем «бодает» мою руку и, мурлыча, подставляет спинку – типа, погладить.

– Да где ж это видано?! – Полина Артемьевна не скрывает удивления и разочарования. – Муня! Муничка!.. Ну, ладно, Бой не лает из мужской солидарности, но ты-то!..

Её Пушистое Величество невозмутимо выслушивает старшую подругу и идет дальше, грациозно виляя «штанишками» на задних лапах.

В словесной баталии наступает перерыв, моя милая зовет всех ознакомиться «с новым рецептом», нарочито демонстрируя подаренный ларчик. После чашечки очень вкусного и ароматного кофейку противник меняет тактику. Наступает концертно-музыкальная часть вечера. На столе появляется большая ваза, в которой сложены конвертики-фанты с заданиями. По давно установившимся, как было объяснено новичку, условиям вытащивший фант должен продекламировать, сыграть, или спеть на заданную тему. Первыми начинают дамы старшего поколения и под фортепиано красиво и с чувством выдают «Отцвели уж давно хризантемы в саду», заполучив фант про цветы. Потом настает очередь господ инженеров, которые, ничтоже сумняшеся, подгоняют «Хас-Булат удалой», исполненный а-капелла, под тему Кавказа. Вольдемар стартует третьим, вытаскивает «Цыган» и сочным, хорошо поставленным баритоном выдает сначала «Очи черные», затем после минутного перерыва новомодный «Вы меня пленили». Выслушав непродолжительные вежливые аплодисменты, победно смотрит на меня. Типа, твоя очередь. Все остальные с интересом следят за моими действиями. Достаю из конвертика листок бумаги, на котором написано «Божественное»…

Ну, это мы запросто. Михаил Семенович передает мне гитару, ловлю Дашин ободряющий взгляд…

– Песня, которая прозвучит, еще неизвестна широкой публике. Прошу не судить строго… – Пальцы, разминаясь, пробегают по струнам, звенит перебор…

Я, безусловно, ни разу не Малинин, но стараюсь изо всех сил. И, похоже, получается. Александр Михайлович беззвучно отбивает такт ладонью по столу, дамы перестали шушукаться с Михаилом Семеновичем и внимательно вслушиваются в слова, Даша неотрывно смотрит на меня, крепко сжимая руку подруги. Только Вольдемар зыркает сычом со своего места, лелея во взгляде ревность и ненависть к наглому выскочке…

Последние аккорды, первые аплодисменты, причем больше всех стараются барышни Даша и Маша. Полина Артемьевна удивленно смотрит на меня, затем задает недоуменный вопрос: