Дмитрий Зурков - Бешеный прапорщик [Весь цикл в одном томе] [СИ голимый, не вычитанный, но вроде законченный]

Фредерик Маршман Бейли накануне вечером старался временно позабыть о полученном задании в одном комитетов правительства его величества Короля Георга V, а, проще говоря, – в разведывательной службе Великобритании МИ 6, которую возглавлял сэр Джордж Мэнсфилд Смит-Камминг. Естественно, что перед неожиданной отправкой в Бухару, его инструктировал лишь непосредственный начальник, но задание было на контроле у самого капитана Мэнсфилда. Этот человек гренадерского роста отличался железной волей и высочайшей требовательностью, переходящей порой в безжалостность не только к неисполнительным подчиненным, но и к себе лично. Каждому новичку, переступившему порог штаб-квартиры, старожилы считали своим долгом рассказать трагическим шепотом о том, как их captain Камминг, попав в аварию, сам отрезал перочинным ножом себе ступню, зажатую в обломках автомобиля, чтобы спасти сына. После сей дружеской беседы, служебное рвение новоиспечённого рыцаря плаща и кинжала возрастало на несколько порядков, а процесс отсеивания лиц неспособных к службе в разведке позволял повысить естественный отбор на самом первом этапе. Эффект закреплялся навечно, когда в процессе дальнейшей службы им доводилось попасть в кабинет к самому!!! "С" и стать свидетелем его невинной шутки – вонзания ножа для разрезания бумаги в собственный ступню, точнее – в ее протез…

Но пока можно было ни о чем не думать, а просто отдыхать после отнявшего все физические и духовные силы перехода, а, скорее, – прорыва через Памир. Русские пограничники всегда создавали серьёзные проблемы поданным британской короны, которые пересекали границу исключительно с невинными намерениями, к примеру – туризм или изучение высокогорной флоры и фауны, не отягощая себя при этом маловажными для настоящих джентльменов формальностями по получению соответствующего разрешения. И если еще несколько лет назад встреча с одним из постов памирского отряда заканчивалось, как правило выдворением восвояси, то с началом войны обстановка кардинально изменилась. Как не странно, значительная часть местных туземцев из числа кыргызов относилась к этим русским варварам с симпатией большей, чем к цивилизованным британцам. Бейли, осторожно переменил положение тела, стараясь не потревожить старую рану, а так же синяки и ушибы, полученные в процессе ускоренного передвижения по пересеченной горной местности ввиду необходимости уйти из-под обстрела как минимум из пяти винтовочных стволов, и со злостью припомнил слова канцлера фон Бисмарка"…в Азии англичане гораздо менее успешны в цивилизаторской деятельности, чем русские; они обнаруживают слишком много презрения к туземцам и держатся от них на слишком большом расстоянии. Русские же, напротив, привлекают к себе население присоединенных к империи земель, сближаются и смешиваются с ним"…

А ведь, для обеспечения перехода через границу небольшого каравана, сопровождавшего капитана и людей, были предприняты весьма серьёзные мероприятия – несколько шаек из местных головорезов получили приказ "пошуметь" от своих вожаков, прикормленных… Нет-нет, не британской разведкой, а всего лишь уважаемыми английскими купцами. Да, он сам и половина его охранников сумели прорваться и даже сохранить в целости несколько яков с вьюками, наполненных весьма полезными предметами, позволяющими облегчить собственную жизнь, а при необходимости создать серьёзные проблемы для своих противников или конкурентов, но Фортуна не всегда будет столь снисходительной…

Ну, все, нужно выспаться. Здесь, в жилище одного из богатейших людей Бухары – Файзуллы Ходжаева, он в полной безопасности. Этот дом, который, скорее всего, можно было принять за небольшой дворец, перешел к нему по наследству от отца, чье состояние оценивалось в миллионы рублей, заработанных на экспорте каракуля. А если учесть, что занятием сим бизнесом не брезговали даже сами Повелители Бухары, то круг знакомств уважаемого Файзуллы был весьма широк и полезен.

Торговля предполагала прием гостей, который мог перейти в ночлег, причем среди посетителей этого дома бывали весьма почтенные и весьма полезные люди, как из числа местных, так и из России и даже из Европы. А посему спальня была обставлена дорогой мебелью, которая представляла из себя причудливую смесь русского, европейского и восточного стилей. Массивная двуспальная кровать с резной дубовой спинкой производства мебельной фабрики Фишера и Шмидта в Москве, несколько стульев и кресел фирмы Гамбса из Санкт- Петербурга, комод из красного дерева на четыре ящика вышедший явно из-под руки английского мастера, шкаф с потайными отделениями с целой системой запоров, медная "Парижская" керосиновая лампа… Впрочем, несмотря на разные "родословные", все было очень удобным и располагало к отдыху. Вот только мысли и интуиция, которой капитан привык доверять, не давали уснуть…

Казалось, что нет никаких причин волноваться. Купцы, как известно, умеют хранить тайны, и не только коммерческие. Сам Файзулла еще в юности, во время учебы в Москве, увлекся революционными идеями, которые со временем сделали его активным участником движения бухарских джадидов и этим привлекли к нему внимание англичан, всегда и совершенно бескорыстно готовых поддержать борцов против деспотии, естественно не на своей территории, и теперь активно сотрудничал с британцами искренне убежденный в том, что действует во имя и на благо и Бухары, и России. Именно он принес известие, что Верховный кушбеги Насрулла сообщил самому эмиру о прибытии капитана Бейли, и вскоре состоится "высочайшая аудиенция" а, что еще более важно – встреча с теми лицами, от которых зависит многое, если не все, в Бухаре…

Но дела оставим на завтра, как говорится "Every day brings its bread with it. Каждый день приносит с собой хлеб. Бейли потушил керосиновую лампу и откинулся на подушку, не забыв предусмотрительно засунуть под нее револьвер, оснащенный прицельной световой трубкой германской оружейной компании "Wespi", а на прикроватную тумбочку положить электрический фонарик. Постепенно усталость взяла верх над эмоциями, капитан забылся в тревожном сне, который подобно морской волне то накатывал на него, то уходил в прочь, заставляя открывать глаза. Во время одного из таких "отливов" Бейли наощупь нашел на тумбочке свой золотой швейцарский репетир и нажал на его курок, дабы уточнить время. Дюжина таких трехкрышечных карманных часов, которые в дополнении к основным функциям могли показывать день недели, дату, месяц и фазу луны, были спрятаны в надежном месте. Разметка циферблата была выполнена на русском, что в совокупности с корпусом из золота 56 пробы делала их весьма ценным бакшишем для подношения чиновникам из русской администрации.