Дмитрий Зурков - Бешеный прапорщик [Весь цикл в одном томе] [СИ голимый, не вычитанный, но вроде законченный]

– Ну да, все газетёнки только об этом и вопят, будто других тем нет. – Недовольно ворчит Келлер.

– Не без нашей помощи, Фёдор Артурович. – Академик первый раз за весь разговор изображает подобие улыбки.

– Но, Иван Петрович, зачем?

– Российский заём падает в цене, скоро дойдёт до нужной отметки. Терещенко и Путилов во Франции должны тихонько, не поднимая ажиотажа, через третьи руки скупить имеющиеся обязательства. У обоих там обширные деловые связи, справятся. Здесь, в Москве этим же будет заниматься Второв. Гинцбурги и Поляковы дают на это деньги. Рябушинский сейчас является председателем Московского биржевого комитета, он должен осуществить информационное прикрытие сделок. Сделать всё нужно до начала вашей десантной операции, потом цены взлетят. Теперь понятно?

– Понятно, но не всё. Они же купят бумаги на своё имя. И получится, что казна будет должна не французским банкам, а своим промышленникам, которые и так обнаглели сверх меры. – Рассуждает вслух Фёдор Артурович. – И получается, что вместо того, чтобы прижать их как следует, Вы, Иван Петрович, даёте им лишние козыри в руки.

– Нет. Конкретно по персоналиям? Пожалуйста. Терещенко в случае удачи получает амнистию и даже, возможно, восстановление в дворянском сословии. Пожертвовав при этом половиной своего состояния – помните, я говорил о конфискации земли и доли в "Электростали". Кстати, остальные соучредители – Коновалов и Второв. Доля первого – в собственности государства, Второву ясно дали понять, что по результатам ревизии лучше расстаться с этим заводом и ещё некоторыми активами, а также оказать Короне некоторые услуги, нежели попасть под суд и потерять всё. Он согласился. Поляковы и Гинцбурги "замаливают" старые грехи – спекуляции при строительстве железных дорог и Ленские прииски.

– То есть, они должны добровольно в своих лапках принести всё сюда и сложить к ногам великого финансового гения академика Павлова… – Пытаюсь дать свою оценку услышанному. – Не боитесь, Иван Петрович, что Вас разведут, как последнего лоха? Поинтересуйтесь, как Рябушинские в своё время Алчевского кинули. Мужик аж застрелился. О Второве тоже могу рассказать, как он торговый дом Карла Тиля к рукам прибрал. Юрист, тварь продажная, старого хозяина ему продал за долю в предприятии. Тоже – в списке, и тоже – не трогать?..

– Не боюсь! У меня для них есть и кнут, и пряник!.. Вот, смотрите!.. – Академик достаёт из ящика стола коробку и высыпает на стол небольшие металлические пилюльки с торчащими проводками. – Прошу любить и жаловать! Первые в этом мире полноценные германиевые диоды и транзисторы!..

Оп-паньки! Ничего себе!.. Ай да Павлов, ай да… гений!.. Беру в руки несколько штук и рассматриваю поподробней… Внешне – почти как в нашем времени МП38, только без маркировки и юбка побольше!..

– Рабочие? – Фёдор Артурыч тоже крутит в руках "революцию в области радиодела".

Иван Петрович всем своим оскорблённым видом показывает нам, что не стал бы демонстрировать макеты-пустышки, затем продолжает:

– У меня на них собраны передатчик и приёмник, их работу я продемонстрировал "гостям". И поставил условие, что лицензию и прочие привилегии получат те, кто справится с поставленной мной задачей. Господа в должной мере прониклись. Ты, Денис Анатольевич, в курсе, что Рябушинский в четырнадцатом году пытался найти месторождения радиоактивных элементов, снаряжал экспедиции в Забайкалье и Фергану? Я его переориентировал на добычу германия из отходов медеплавильного производства… Золотое дно в обозримом будущем…

– Я так понимаю, что это – пряник. А кнут?

– А кнут – это Ваши решительные действия, Денис Анатольевич, в случае нарушения договора. И устранение угрозы, если придётся, вместе с носителем. Люди не глупые, пример Владимировичей у всех на слуху…

– Почему мы узнаём последними? Трудно было сразу всё рассказать? А, Иван Петрович?..

– Вам своих проблем на фронте мало?.. А, во-вторых, ты уже один раз в плену побывал…

– Ага, с чьей подачи?..

– Ты, Денис, никак не поймёшь, что невместно уже полковнику и флигель-адъютанту, как резвому козлику по вражеским тылам прыгать и шашкой направо-налево махать…

Почему-то именно сейчас в голове мелькает мысль-догадка. У меня мой батальон есть, у Артурыча – Особый корпус, а Павлов со всеми своими делами один справляется…

– Иван Петрович!.. – Встаю из-за стола и вытягиваюсь, щёлкая каблуками. – Приношу Вам свои глубочайшие и самые искренние извинения!.. Но на будущее прошу учесть, что не стоит играть нас с генералом втёмную…

– … Хорошо, извинения приняты… – Академик устало смотрит на меня, затем поворачивается к Келлеру. – И, чтобы покончить с этим вопросом… Впредь Вам на передовой находиться запрещаю! Фёдор Артурович, этого очень наивного Супермена не отпускать от себя больше ни на шаг!..

Последнее "торжественное собрание" на ближайший месяц- другой началось! В Президиуме всё те же – Генерал Потапов и наш криптократический, как по научному обозвал всех Павлов, Триумвират. Ждём только Великого князя Михаила, о прибытии которого только что доложили с КПП. Публики в зале нет и не должно быть по определению. Повестка дня – "Что делать и кто за это будет виноват". Если серьёзно, – уже даже не обсуждение, а постановка задач по предстоящей Босфорской операции, как бы академик от неё не открещивался. Точнее – по её первому этапу – десанту в Болгарию и захвату "портов подскока" Бургаса и Варны.

Иван Петрович, пользуясь паузой, решает задать очень интересующий его вопрос:

– Денис Анатольевич, как встретили гостя?

– Без эксцессов и происшествий. Благополучно доставлен в Москву. Ждёт аудиенции…

Наверное, это мне за непонятные грехи наказание – постоянно и регулярно болтаться между Питером и Первопрестольной. Не успел приехать после "дела Владимировичей", как опять пришлось менять любимую двуспальную кровать на диванчик в купе. Французы, всё-таки, прислали своего переговорщика, по слухам, очень грамотного юриста-финансиста и звезду первой величины из "Лионского кредита" Эдуара Эскарра для обсуждения болезненной темы Русского военного займа.

– Как он Вам показался?

– Поначалу задирал нос, но потом бросил это нехорошее занятие. Внимать будет со всем почтением и благоговением…

Французик поначалу изображал из себя этакого небожителя и меня с группой сопровождения посчитал почётным караулом. Пришлось на сносном "парле ву франсе" объяснять глупому, что вот это вот "макраме" между погоном и пуговицей у меня на мундире называется флигель-адъютантский аксельбант, и что сам я являюсь офицером для особый поручений Его Императорского Высочества Регента Великого князя Михаила Александровича и протчая и протчая… Мусью, видимо, хорошо усвоил Молчалинские размышлизмы из Грибоедовского "Горе от ума" по поводу дворника и собаки и тут же стал приставать со своей походной фляжкой. Прозондировать обстановку у него получилось. "Захмелев", рассказал ему, что Регент очень недоволен и закулисными играми Ке д*Орсе, втянувшими румынов в войну, из-за чего у нас фронт растянулся до неприличности, и хитрожопым поведением Палеолога, знавшего о Феврале и последующих событиях и игравшего в молчанку, и ещё многим другим. И что как-то даже услышал из августейших уст фразу о том, что в случае войны с Францией долги отдавать не надо будет. То есть, роль написанную Павловым и Воронцовым сыграл дословно…