Вадим Мархасин - Когда-нибудь мы будем вместе

Пять лет наши новоявленные экономисты, кормящиеся с рук фондов Сороса и прочих, направляемые сотней американских советников, пудрили мозги Горбачеву и разваливали страну.

Своего добились. Теперь принялись за развал России. Теми же средствами, вон Чечню объявившую независимость уже поддержали!

Мне больше года впаривали свои идеи следующее поколение экономистов, управляемые теми же советниками, переехавшими от Горбачева на третий этаж здания правительства России. И ведь как складно пели! Запад нам поможет, запад и свет в оконце, и свет в конце туннеля!

Только вот здесь сделай так, а здесь вот эдак и вот так! Запад поможет! Потом догонит и еще раз и не раз поможет. Помогли — долг страны составляет половину ее годового бюджета! Долги по процентам запада вашим внукам не выплатить!

Кстати, все, о чем мы тут с вами так порассуждали, относится и к культуре и спорту, министерство которого еще предстоит упразднить.

Учебные заведения культуры, детские спортивные клубы, передадим министерству образования, так как они в первую очередь УЧЕБНЫЕ заведения.

А большой, так называемый, спорт должен заработать на свое содержание. Хочешь мячик пинать и зарплату в миллион, пинай на здоровье, если на твой футбол зрители ходят, с оплаты билетов и зарплата и аренда стадионов. Так, между прочим, во всем мире делается.

Финансироваться из бюджета должен только детский спорт.

Театры и кинотеатры, художественные студии и киностудии, кино и литературные критики, певцы и прочие — на здоровье, пусть берут помещения и оборудование в аренду или выкупают по государственной цене и привлекают зрителей своими постановками, фильмами, интересными статьями.

Испокон века комедианты жили и живут за счет сборов со своих выступлений. Только в СССР почему-то перевернули все с ног на голову.

Я уверен настоящие режиссеры и артисты, певцы и музыканты, любимые народом, не будут забыты.

А та часть нынешней творческой интеллигенции, ничего из себя не представляющая, через губу разговаривающая, всех поучающая, скромно величающая себя богемой, называющая народ быдлом, спившаяся и обкурившаяся наркотой, будучи лишена бюджетной иглы, либо вымрет, либо найдет себя в этой жизни.

Тогда и бюджеты министерств образования и здравоохранения, науки можно будет увеличить.

Хитрый вы товарищ, Валентин Афанасьевич, — осознав, что все равно ответил на вопрос академика, — не хотел я отклоняться существенно от цели нашего здесь присутствия, но наболело. Вернемся же к нашим баранам.

Владимир Владимирович, — обратился я к министру всея электронной промышленности, скромно стоящему в стороне, изложите свое видение проблемы, каким образом вы планируете исправлять ситуацию? Я не вижу другого пути кроме как жесткого администрирования и координации сверху, с одновременным увеличением прав организаций, на выбор способов реализации поставленных задач.

Булгак выдвинулся вперед, откашлялся, огляделся по сторонам и решительно рубанул:

— Борис Николаевич, приватизация предприятий по предлагаемому законом варианту просто развалит производство. Ожидания и чаяния части руководства, инженерного состава и рабочих заполучить акции и ничего не делая жить в шоколаде, уже сейчас привели к тому, что вместо ударного труда все ждут обещанных приватизационных чеков.

Я старый коммунист, но не верю в возможность появления такого количества собственников, и что каждый будет жить припеваючи. А поставленные вами задачи по созданию научно-промышленных концернов, без единой системы планирования всего и вся, в том числе по межминистерскому взаимодействию, реализовать абсолютно невозможно.

Министр прервался и выжидательно посмотрел на меня, отслеживая реакцию.

— Да, да. Продолжайте.

— Предложения по созданию консорциумов мое министерство подготовит в течение месяца, но я прошу правительство в вашем лице принять все меры к отмене или кардинальной доработке закона о приватизации иначе все усилия и планы пойдут прахом, — заключил Булгак.

— А вы что скажете от лица науки? — подтянул я к разговору председателя СОРАН.

— Владимир Владимирович прав абсолютно. Вот директор Бердского радиозавода приватизирует завод, а мне что, электронный микроскоп приватизировать? Министерству свои кабинеты в собственность оформлять?

— Ваша позиция без сомнения шкурная, но честная, — согласился я, — а вы что скажете Иван Никитыч?

Директор завода встрепенулся: — Мы три года последних корячились, полностью перешли на самоокупаемость и хозрасчет и люди просто не поймут, если все вернется на круги своя.

— Вы сейчас от себя или от людей выступаете? И удовлетворят ли вас десять процентов акций поделенных на весь руководящий состав, а рабочих — остальные сорок процентов, которые предполагаются законом о приватизации?

Вы подели́те их по количеству работников и подсчитайте процент на каждую акцию, потом прослезитесь и поймете, что вся эта идея не стоит даже бумаги на которой будут отпечатаны акции.

— И что делать?

Я тяжко вздохнул, устав отвечать на этот вопрос на каждом углу.

— Работать. Просто работать, работать неустанно, работать производительно, выпускать качественную продукцию, развивать производство, осваивать новые виды продукции.

***

Секретарша Людочка очень радовала Щукина Григория Григорьевича, генерального директора Челябинского тракторного завода. Старая грымза Марь Ванна достала своим нытьем, до самых печенок, хуже ревизора надоедая с всякими проблемами, большинство которых сами собой рассосутся в ближайшее время.

Для остального у Григория Григорьевича был целый штат исполнителей от заместителей, экономистов, до генеральных конструкторов и прочих инженеров с бухгалтерами.

Когда Марь Ванне исполнилось пятьдесят пять лет, Григорий Григорьевич, торжественно, с крокодильими слезами на глазах, проводил сотрудницу на пенсию, не смотря на ее явное и горячее желание продолжить работу.

Людочку предложил принять на место Марь Ванны прокурор железнодорожного района Печоров, с которым Григорий Григорьевич еженедельно расписывал пульку в баньке, построенной на берегу Миасса, на территории заводского профилактория.

Баня была на современный взгляд, прямо скажем так себе, небольшой домик восемь на восемь с бильярдом и парой кожаных диванов на мансардном этаже, радовала только парилка, шикарная беседка и благоустроенный выход к реке, огороженный высоким забором от случайного нескромного взора.

Построить баню Щукин предложил лично еще в семьдесят пятом году, по просьбе своего приятеля – второго секретаря обкома КПСС Селиванова. С тех пор баня стала местом постоянных встреч руководства завода, руководителей обкома КПСС и силовых министерств области.