Вадим Мархасин - Когда-нибудь мы будем вместе

— Да какие это деликатесы возмущенно воскликнул директор.

— По сравнению с тем, что в наших тарелках…..

— Простите Борис Николаевич! — вскочил с места директор.

— Не сделал….

—Что не сделал?

— Выводы не сделал! Меня-то о чем прощения просишь? Я не говорю, что ты должен в очереди со всеми стоять и в общем зале питаться. Я тебя в очередь поставил, чтобы ты прочувствовал эту тошнотную атмосферу, — обвел я рукой зал, — это убожество…. Вот за что стыдно должно быть, пусть бедно, но чисто, пусть стол небогатый но с душой накрытый и питательный. А вот на столе у тебя должно быть тоже, что и у него, — кивнул я на место ушедшего Семена. И посмотрев на довольные лица отдельных счастливчиков, подумав, поправился — у него как у тебя.

— Собери ка мне весь инженерный состав где-нибудь, пообщаемся!

— Есть Ленинская комната, — воспрянул директор завода.

— Пойдем в Ленинскую, — поморщившись от набившего оскомину названия, и подымаясь из-за стола распорядился, — сбор через полчаса, а пока пройдем по заводу.

"Вот оно какое дежавю" из моих снов. Узнаваемый облик завода сквозь призму сновидений всплывал у меня еще когда мы подъезжали к проходной, и подтверждался теперь когда шли по его территории наяву. Хотя точно никогда не был здесь, но почему-то перед глазами, как вживую, стояли пустые цеха с выбитыми глазницами стекол, сменяемые многоуровневыми парковками и огромным торговым центром.

— Ашан, — произнес я растерянно.

— Не понял, какой ашан, — удивился директор.

— Не обращай внимания, это я так о своем, о девичьем, — усмехнулся я, — веди Сусанин к Ленину.

"Действительно какой Ашан, откуда это мне навеяло? Какое-то слово монгольское, причем оно тут".

Завод впечатлял, кругом что-то грохотало, жужжало и стучало. Народ, вывалившись из столовой, тянулся по своим цехам, навстречу спешили рабочие на обед во вторую смену. Грязный снег, сдвинутый трактором, кучами лежал по всем свободным углам, подчеркивая общее неблагоприятное впечатление.

Подойдя к зданию администрации завода, мы поднялись на второй этаж и ведомые директором, зашли в Ленинскую комнату.

— Здравствуйте товарищи, — произнес я со входа и направился к трибунке, стоящей на столе, напротив сидящих в зале людей. Бурбулис и Гайдар расположились на первом ряду, а Шахрай присел за стол возле меня, приготовившись изображать секретаря. Директор завода присел рядом с Шахраем и окинул взглядом собравшихся.

Немаленькое помещение было заполнено почти полностью,только первые два ряда кресел были свободны, как обычно бывает в больших аудиториях институтов. Негромкий гул разговоров при нашем появлении стих и люди внимательно смотрели, ожидая разъяснений для чего мы их собрали.

— Я думаю представлять меня особенно не надо, — улыбнувшись, я обвел глазами сидящих в зале. — Хочу донести до вас свою тревогу и одну мысль, что бы вам было о чем поразмышлять, на досуге.

А перед этим… кто тут главный экономист, — я пробежался глазами по сидящим напротив.

Сидящий с краю пожилой мужчина привстал и громко представился.

— Я экономист, Буров Виктор Сергеевич.

— Замечательно, поведайте нам как вы замечательно работаете, сколько станков произвели в этом году и какой процент объем продукции составляет в сравнении с прошлым девяностым годом и восемьдесят пятым, для примера.

Экономист поднял глаза к потолку и бодро выдал, — по сравнению с прошлым годом объемы снизились на пятьдесят процентов, а в сравнении с восемьдесят пятым годом в пять раз. [21]

— Владимир Петрович, — повернулся я к директору, — а рабочих и ИТР на сколько меньше стало?

— Все штаты укомплектованы Борис Николаевич, сокращения не было.

— Это как понимать, понимаешь, — выдал я от удивления тавтологию. — Работать меньше стали в пять раз, а все при деле, и чем тогда вы тут занимаетесь? Вы еще не поняли, что халява кончилась? Вы, товарищ директор, очевидно уже запродались господам капиталистам, выполняете установку на развал предприятия?

— Борис Николаевич! — вскочил со стула директор завода, — я день и ночь на заводе, смежники подводят, комплектующих нет, заказов нет!

— Товарищи, мне тут подготовили интересную справочку, — оглядел я зашумевший зал, — в восемьдесят шестом году отрасль выпускала двести двадцать тысяч станков в год, а в прошлом году выпущено чуть более семидесяти тысяч. Мне в министерстве ездили по ушам, что из них почти тридцать тысяч станков с числовым программным управлением, более пяти тысячи обрабатывающих центров и с пеной у рта доказывали, что такой потребности в универсальных станках в СССР больше нет.

— Все верно, министерство план снижает, оплату задерживают, — раздались отдельные выкрики из зала.

— А вы что хотели? — я резко поднялся и взмахнул рукой, привлекая внимание, — хотели жить по новому? Будете! Только за забором! Чтобы жить по-новому, надо и работать, по-новому! Искать заказчиков, совместно с ними разрабатывать техническое задание, создавать новые станки и целые производственные линии с мировым качеством, можно и лучше. Даже нужно лучше. Сразу запускать их в производство.

Забудьте про поставщиков и покупателей из бывших республик СССР, им сейчас пять-десять лет будет не до нас. А вашу продукцию надо будет из чего-то сделать и еще продать кому-то! Если ваши станки никто не купит сейчас, кто вам зарплату будет платить? Кому ваш завод нужен будет? Вот и тревога моя в том, что еще год-два и завода, замечательного завода не будет!

"Какие они все разные, — подумал я, взяв небольшую паузу, чтобы собраться с мыслями, — как бы до них достучаться?"

— Почему не будет? — спросите вы, — да ПАТАМУШТА. Потому, что в рынок пришли. Потому и не будет, что если не будет заказов на вашу продукцию и оплаты за нее, вы не купите материалы для производства, не получите зарплату и все…и круг замкнулся. Завод встанет, потом, кого уволят, а кто и сам сбежит, посидев без зарплаты полгода. А без грамотных инженеров и опытных рабочих и завода уже не будет! И построят на этом замечательном месте, в центре Москвы, торговые центры и элитное жилье!

Сидящие в зале сотрудники завода возмущенно загудели, один из сидящих поднял руку и встал.

— Что вы хотите сказать? — обратился я к нему.

— Я начальник конструкторского бюро, Ковалев Сергей Афанасьевич. Вы нарисовали безрадостную картину, но что от нас зависит здесь? Мы готовы приложить все силы, но вы правы, от одного завода ничего не зависит, уже сейчас заказов на следующий год практически нет, а те, что есть не обеспечены материалами.

— А вы что-нибудь можете предложить нового, революционного, с безупречным качеством и совершенным дизайном, актуального на мировом уровне? У вас есть понимание кому в нашей стране или в мире нужна именно ваша продукция, и чем она лучше, чтобы склонить потенциального покупателя к выбору в вашу пользу, скажем для новых производств или соблазнить его заменить имеющееся оборудование вашим, так как оно дешевле или производительнее, долговечнее, технологичнее и так далее?