Александр Высоченко - Кесарь земли русской. Трилогия

Может так и должны заканчиваться древние войны, все устали и разошлись по домам? Вряд ли, это было бы слишком просто. На трех моих кораблях, что сейчас представляли один плавающий остров на ногах осталось всего шестнадцать воинов, многие лежали раненными, многие уже и остыли, это были те кто погиб еще ночью. На остальных островках дело обстояло не лучше. Я осмотрел детально все три корабля и пришел к выводу, что мое судно и сосед с лева по порту более менее боеспособные суда, а вот крайний левый кораблик гниловат.

- Стаскивайте убитых на левое судно - скомандовал я и взяв бочонок понес его на свой корабль.

- Все ценное переносите на наши корабли, убитых воинов проводим в царство богов на этой ладье - я показал на последнюю пристань мертвецов, они были уложены вдоль бортов в броне и с оружием, не стоит обирать мертвых собратьев по оружию, пусть уходят как воины.

Облив судно смолой из горшков мы отвязали кораблик, оттолкнули его веслами и бросив в корабль горящий факел стали провожать взглядом последний поход морской дружины болотного князя Чеслава. Сколько их еще будет, воинов ушедших в последний поход, сколько трупов выложат мне дорогу к царству попаданца, а вот именно этих жалко, как то по особому, они умерли в море. Люди из болот погибли в морской битве, в первой серьезной морской битве. И эту битву мы уже выиграли, враг сломлен, враг запуган, враг не решается нападать, а значит мы должны показать все свое презрение к этим трусам.

- Приготовится к походу - заорал я - развязывай канаты, убитых на одно судно, распределить раненных по чайкам.

Застучали топоры, разрубая канаты, связывающие суда закопошились люди, перетаскивая раненных и убитых, мы работали, а противник просто стоял и наблюдал. Почему, почему они там стоят, молча стоят, может потому, что мы новый враг, всех местных они знают, а вот меня они видят впервые. А может они приняли нас за руянцев, варанги-ругии враг для ютландцев знакомый, они воевали веками, а язык у меня по всем меркам либо ободритский, либо руянский, вот враги и испугались. Хотя нет, это было бы слишком просто, они скорее всего нас вообще не идентифицировали, как древние русы смотрели на татарские отряды, молча с затаенным страхом, так и эти сконцы-гётты смотрели на нас. Просто неизвестный и сильный враг, появился ни откуда и сейчас уйдет в никуда. И мы уходили, оставив за собой очередной горящий как факел кораблик, на котором в последний путь к богам отправились наши воины, а наш караван тонкой ниточкой уходил на север вдоль шведского побережья.

Мы так и ушли. Мы на север, а враги на юг, мы просто разошлись как в море корабли, и только в конце нашей встречи все тот же бородатый прото датчанин вскочил на скамейку и что есть духу заорал - 'svennet tu Hund'.

Я орать не стал, просто встал повыше и показал ему согнутый локоть, я мать вашу еще научу вас русскому факку.

Но вражеский капитан в рогатом шлеме, напоминавшем морду дракона даже не смотрел на меня, он стоял возле кормчего своего корабля и смотерл в даль, туда, где в далеке находился датский пролив. Сможет ли он удержать теперь этот пролив, вот в чем вопрос.

Я опять, как и три дня назад иду искать Радомира, но теперь я тащу за собой маленький жиденький караван побитых судов, и мы уже не способны перепрыгнуть море, нам придётся идти на север вначале к берегу Финляндии, а потом по финскому заливу в ладожское озеро, а дальше если повезет может поднимемся реками к селению Цветаны, что стоит у озера Ильмень. Вот и все, мой поход на остров Готланд окончен. Теперь уже мы точно не сможем взять этот островок. Сейчас гётты-сконци вернутся к себе на родину и поведают, что островок Готланд ими захвачен, и там сидит сейчас не менее пяти сотен воинов, воинов без кораблей. Враги соберут новые суда и новых бойцов и придут на Готланд, все Алларат остался без царства, а жаль, хотя может ему царство и не понадобится, он получил приличный удар топором по голове и сейчас лежит раненный в своей чайке. В этом походе отряд готов Алларата понес самые серьезные потери. Их погибло больше 80%. Сейчас на веслах двух чаек сидели всего восемнадцать воинов, весь пол кораблей был завален раненными, вот и все, что осталось от завоевателя Алларата. Вонская удача она такая, прошел человек две войны в отрядах царя царей славного Аттилы, а тут на конце известного людям мира попал под топор своего прото родственника, и вот сейчас умирает в предсмертном бреду.

То что гётты и готы это однокоренные слова я уже догадался, подозреваю что это извращенное слово ютты. То есть готы, гётты и ютты, это родственные слова, а значит возможно и родственные народы, то есть прото датчане, а вот свеев они не любят, выходит свеи другого рода-племени будут, вот и зайду я в гости к свеям по дороге. Где то там впереди имеются аж целых три морских конунга страны тысячи скал, то есть будущих виков, и где то там есть корабли брата Радомира, там целый флот, а я тут один.

А может это что то другое означает, например Алларат сказал что 'готс' означает слово 'свавный', ну типа крутой, может все эти гётто, ютто, готы считают себя просто крутыми парнями, вот только мои готты не понимают язык этих ютто-сконцев, это я уже понял.

И еще меня зацепило оскорбление этогог паршивого датчанина, ну не то чтобы я обиделся, назвать человека 20-го века собакой - это даже и не сокорблениея. Я при необходимости могбы выдать такие трех этажные маты, что переводчик бы завис на три дня. Но вот слово 'венетс' я услышал, то есть этот датчанин нас идентефицирует, то есть распознает как венетов, ну это понятно. А слово собака 'Hund', мне сильно напоминает слово 'Хунну', или 'Гунну', возможно эти прото, мать их так, европейци в своих писаниях просто так оскорбили Атиллу и его людей, просто назвав их 'Hund', то есть собаками?

Ладно, думаю я все таки со всеми этими припарками рано или поздно разберусь.

Шведский берег меня не обрадовал, мы гребли до самого вечера и только перед закатом я таки увидел приличный участок, где можно безопасно пристать. Мы выгрузились, нарубили толстых веток, наспех связали щиты и выставив их частоколом вокруг небольшого лагеря приступили к приготовлению пищи. Отправленные мною охотники достаточно быстро подстрелили из арбалета кабанчика, а я уже не смог ни командовать, ни даже думать о собственной безопасности. Оказавшись на берегу я все больше и больше сдавал, устал как и все мои люди. Устал и хотел спать. Но просто так спать нельзя.

Я осмотрел всех людей, нашел более менее бодрых воинов и узнав одного из них позвал - Щукарь, подойди ко мне.

Щукарь обернулся, осмотрелся и поняв, что я зову его подошел.

- Щукарь, возьми пятерых воинов и разделитесь на пары для ночного дежурства - я показал рукой на сопку чуть дальше нашей стоянки.