Александр Высоченко - Кесарь земли русской. Трилогия

Так вот дед Боян узнав, о том, что происходит в наших землях тут же прискакал ко мне.

Мы долго обсуждали произошедшие события и пришли к выводу, что война сейчас с родами антов нам не на руку. То есть те, кто все это замыслил именно того и ждут, когда Чеслав пойдет войной на Радко, но этого допустить нельзя. Я снарядил деда Бояна в качестве переговорщиков и направил его к Радко в Данаприус, а еще предложил деду организовать личную встаречу так сказать без свидетелей. В той истории, что я знаю, про всякие политические игры, многое приходилось делать в тихаря, что бы ни верховный совет СССР, ни конгрес США не знали. Так втихаря встретились два разведчика в одном уютненьком кубинском кафе, и разрулили вопрос с карибским кризисом. Вот такой разведчик сейчас у меня и поехал к Радко, одна надежда на деда Бояна.

К сожалению кроме предложения перемирия и просьбе в поиске отравителей и их заказчиков греков я не мог выдвинуть никаких условий. Цветана хоть и выжила, но я думаю, что не надолго. Страшное зелье попало в организм не просто так, а с квасом и теперь у Цветаны был сильно обожжен пищевод и пострадал желудок. Она почти ничего не ела десять дней и уже сейчас превратилась в фотомодель дистрофичку, больную анорексией. При таком подходе моя первая жена долго не протянет. Организм может победить болезнь и сам, но для этого требуется хорошее питание, а питания дать не получается, один раз в день жирный бульончик вот и все, на что решается Цветана, так как боли её скручивают не детские, даже после простого бульончика. Если Цветана умрет, то не видать мне мира с Радко, а все шло именно к этому.

А тут еще весть пришла, что идет к моим берегам нехилый флот аж в 20 кораблей от Радомира, вот и пойми чего он идет. Может помочь братцу хочет, а может и за стол Полоцкий поборотся возжелает. Но делать не чего, придется идти ускоренным маршем к Риге, а там на корабли и навстречу к Радомиру. Его нужно встретить именно в море, чтобы он узрел мощь флота своего брата, возрел и поумнел, и мысли глупые со своей головы выбросил.

Я проинструктировал воевод Оршу и Тазгута удерживать стойко и в случае угрозы помогать друг другу в обороне Орши и Смоленска, а сам пошел вдоль правого берега реки Янтарной (Западной Двины) к Риге. Княжну Цветану и царевну Сердолик с её гунской сотней я взял с собой.

Цветана останется под присмотром бабок знахарок в Полоцке, а Сердолик пойдет в поход со мной, боюсь я её оставлять при таком внутриполотическом хаосе. Не все последствия работы греческих лазутчиков еще сыграли, и не все спящие агенты еще сработали, а это очень опасно, так что пусть ездит со мной, вон ведь жена Петра 1 в поход с царем ходила, а как попали они в оперативное окружение в районе Молдавии, то царь откупился отдав турецкому паше все украшения царицы. Правда он отдал тогда и весь флот и все чёрное море, но об этом умолчим. Меня интересует лишь тот факт, что можно возить с собой царевну, и для женских нервов это не опасно, этого достаточно. А то не дай бог заскулит царевна и потребует её во дворец препроводить, и что, мне тогда войну заканчивать, царевна видите ли воевать устала и домой хочет.

Хотя эта царевна к походам привыкшая и раза в два лучше меня держится в седле. Перекинет ногу на ногу с боку седла, и сидит что-то ковыряет, типа вышивает, или плетет, или просто дурью мается. Главное что бы мне не мешала. У царевны есть своя личная охрана из десяти гуннских воинов, а остальной отряд с сотником Асафом в моем полном распоряжении.

И вот я имея две сотни своих воинов и сотню Асафа быстрым маршем двигаюсь к Полоцку. Там как положено почти все жители вышли за стены и встречали своего царя. Часть людей стояли на коленях склонив головы. Многие кричали, типа слава, слава царю батюшке, и царевне матушке. Ну это я шучу так, а вот крики реально были радостные. Тут нечего юморить, почти все эти люди лично на меня завязаны, и в случае моей гибели или внутренней соры, они пострадают первыми. Поэтому мое благополучие для Полочан, это их личное благополучие. Как говорится: ".. что хорошо для Форда, то хорошо для Америки", а почему бы и нет.

Я подъехал к воеводе и спросил - кто это?

- Это бунтари царь, призывали идти бить поганых и твою новую жену-отравительницу.

- Все железо у них изъять, но в поруб не садить, из города не выпускать, как с похода вернусь соберем большое вече, там их судить будем.

- Пойти ли мне с тобой царь, а ну как не удержишь ты флот брата своего?

- Нет воевода, с братом я сам разберусь, а ты возьми пять десятков воинов с Полоцка, пять десятков воинов с Новагорода и посади их в Витебск. Пусть на готове будут выйти на помощь воеводе Орше или воеводе Тазгуту, если Радко надумает нас воевать. Сам сиди в Полоцке казну оберегай и за порядком следи, что бы ни один мастеровой с города не сбежал и железо без моего ведома никто не вывез, я скоро вернусь. дай мне два десятка воинов из младшей дружины, что берег моря хорошо знают, они пойдут с Асафом лагерь Радомира искать.

Воевода кивнул и уступил место бургомистру, или как бы сказали губернатору Полоцка. Тот поклонился и спросил - что с припасами царь, обоз за тобой отправить, или сразу с собой возьмешь?

- Найдите врачевательниц, пусть в палатах царских с княжной Цветаной живут. Пусть лечат лучшими зельями, а за теми врачательницами установить личный пригляд. Сына своего Ждана на воеводино попечение оставляю. Всю еду и воду, что в царские палаты носят требуется пробовать. Если проникнет отравитель какой я с тебя живого шкуру сдеру - я наклонился к лицу губернатора, а у того от страха подкосились ноги и он чуть не сел в грязь.

- Всех кто с купцами иноземными сношался под личный присмотр возьми и до моего позволения с города не выпускать, их тебе вон Этил укажет, сюда свезут еще людей с Орши и Смолянки, что с торговыми людьми греческими сношались, их тоже под домашний арест до проведения разбирательства и суда, смотри старейшина - я показал кулак бургомистру и хлестанув коня заехал в город.

Через пять дней мой отряд на уставших лошадях был уже в Риге. Мы прошли почти 400 километров на одном дыхании. Дорога вдоль берега реки была уже протоптана сотней телег, а городища и хутора, что стояли у реки позволяли нам пополнять припасы и кормить лошадей отборным зерном. В принципе я содержал на тракте так называемые "магазины", то есть склады для дружины на случай передвижения большого количества людей и лошадей, однако как оказалось припасов заготовлено недостаточно. Отдельные места привалов и стоянок оставались пусты под чистую, так как мы изымали из погребов все припасы. Правда наличие большого количества серебра с собой позволяло мне тут же компенсировать местным жителям за продовольствие чистейшим серебром. Однако впереди зима, а то, что я изъял припасы у селений, это не хорошо, требуется проделать много работы, чтобы возместить утраченное до наступления настоящих морозов.