Евгений Щепетнов - 1971 [litres]

– А на какую ты бы поставил? Разве у тебя есть выбор?

– Выбор всегда есть… пуля или петля.

– Дурацкая шутка. Даже настроение испортилось. Придумай что-нибудь, Миш! Ну придумай же! Ты умный! Ты знаешь будущее! Придумай!

– Думаю. Крепко думаю! Ох как крепко!

Шелепин сидел в своем кабинете и, не веря своим глазам, читал это странное письмо. Первым его позывом было набрать знакомый номер и, услышав в трубке голос Андропова, возмущенно проговорить: «Зачем вы устраиваете такие дешевые провокации?!» Но, дочитав до конца, Шелепин не снял трубку и не набрал номер. Он разорвал другой конверт, который был вложен в предыдущий, и углубился в чтение. После первых же строк он оторвался от письма, нажал кнопку на коммутаторе и приказал секретарю не соединять его ни с кем. Вообще – ни с кем. Его нет!

Закончил чтение через два часа. Во что-то вчитывался, что-то просто пробегал глазами и шел дальше. А некоторые места прочитал по три-четыре раза, останавливаясь, закрывая глаза и будто впитывая, запоминая прочтенное.

Этот конверт ему принес курьер. На конверте было написано печатными буквами: «Председателю ВЦСПС тов. Шелепину лично в руки. Строго конфиденциально». Письмо было оставлено на проходной здания ВЦСПС каким-то стариком – высоким, бородатым, сгорбленным, хромающим на левую ногу. Лица его никто не разглядел, куда он пошел – тоже никто не видел. Был – и сразу исчез. Как испарился. Волшебник, да и только! Шаман!

Когда заинтересованный этим странным конвертом Шелепин его вскрыл, оказалось, что под этим конвертом находится еще один, с надписью: «Я же сказал, ТОЛЬКО ШЕЛЕПИНУ, лично в руки! Какого черта суешь сюда свой поганый нос?!»

Шелепин хохотнул, и ему очень захотелось вскрыть этот конверт. И он его вскрыл. И лучше бы не вскрывал…

«Товарищ Шелепин!

Пишет вам человек, который проходит в КГБ под именем Шаман. Вы должны были обо мне слышать. Это я дал информацию Андропову о генералах-шпионах, засевших в верхах КГБ и работавших на ЦРУ и другие разведки. Это я дал информацию о Бразинскасах, в результате чего их ликвидировали во время угона самолета».

Шелепин не поверил своим глазам, перечитал еще раз. Потом еще! Еще!

Что это? Игра Андропова? Или это кто-то другой? И зачем им опальный функционер? Брежнев проверяет его на способность трепыхаться?!

«Пишу я вам потому, что вижу в вас единственного человека, способного что-то изменить в этой стране. Человека, энергия которого нужна этой стране. Умного, дельного, справедливого человека. Другого такого я лично в руководстве страны не вижу».

При чем тут руководство страны? Он и не руководит страной! Он руководит профсоюзами – организациями бесполезными и ни на что не влияющими! Почему Шаман обратился к нему?

«Вы моя последняя надежда. В этом конверте письма, которые я отсылал Андропову и Брежневу. Уверен, что о них знает только ограниченный круг людей и никакого ходу им не дадут. Почти все мои рекомендации и советы, которые я изложил в этих письмах, ушли в архивы КГБ и были там похоронены. Прошу вас, прочитайте эти письма. И подумайте над тем, как можно было бы все изменить, если бы вы встали у руля страны».

В этом месте Шелепин закашлялся, и только выпитый стакан воды из граненого графина остановил судорожный спазм. Вот теперь он точно должен позвонить Андропову – это заговор! Его, Шелепина, провоцируют! Но… он стал читать дальше.

«Брежнев свое место не отдаст без боя. Единственный способ его убрать – это приставить к голове пистолет и объявить о том, что на бумаге отречения от должности окажутся либо его мозги, либо его подпись».

Шелепин мгновенно вспотел и снова уцепился за телефонную трубку, но тут же ее отпустил. Дочитать до конца! Обдумать, а потом принять решение! Не делать опрометчивых шагов!

«Нужно пообещать ему, что его семья, его родственники не будут репрессированы. Тогда он пойдет на соглашение гораздо быстрее.

Если вы не сделаете выводов, то в конце концов Брежнев выведет вас из ВЦСПС и отправит на пенсию. А страна «под чутким руководством» Брежнева и его клики «благополучно» развалится – в начале девяностых годов. Если вам дорога эта страна, если вы хотите все поправить, вы должны сделать решительный шаг. Вместе с единомышленниками – устранить от власти Брежнева, поставить на ключевые должности своих людей и взяться за так необходимые стране реформы!

Александр Николаевич, неужели вам не дорога наша страна?! Неужели она не стоит того, чтобы рискнуть за нее своей жизнью? Прошу вас, подумайте над моим предложением. Если вы его примете, если решитесь на этот шаг – я сделаю все, чтобы вам помочь. Подскажу, какие события произойдут в будущем и как их избежать. Вы не совершите ошибок и останетесь в истории лучшим правителем этой страны!

Прочитайте письма – это дубликат тех писем, что я отправлял наверх. Сохраните их. В них ценнейшая информация.

Если вы решите пойти по тому пути, на который я указал, дайте объявление в газете «Труд». Поместите там статью с заголовком: «Возможны ли полеты на далекие звезды?»

Я свяжусь с вами только в том случае, если узнаю, что переворот произошел и вы пришли к власти. Сами понимаете, я должен опасаться любых случайностей. Но если вы станете Генеральным секретарем – обещаю, я отдам вам все сведения, которые имеются у меня в голове. Все, что вам нужно для успешного управления страной. А пока я ложусь на дно. Меня ищет КГБ, и я не хочу попадаться.

После того как прочитаете это письмо, уничтожьте его. Сожгите и пепел перемешайте.

С огромным к вам уважением – Шаман.

P.S. Я знаю и про то, как вы оплатили ремонт своей квартиры из своего кармана. И про то, как вас порицал Брежнев, когда вы поехали в обычный санаторий и питались в столовой с обычными людьми. Я уважаю вас за это и знаю, что только вы сможете остановить развал страны. Надеюсь на вас».

А потом Шелепин начал читать письма, что лежали во втором конверте. И эти письма его потрясли. Он долго сидел неподвижно и никак не мог собраться с мыслями – что ему делать?

Сказать, что Шелепин был ошеломлен, – ничего не сказать. Он автоматически, не думая достал из стола зажигалку, пододвинул пепельницу и, щелкнув крышкой, крутанул колесико. Огненный язычок, остро пахнувший сгоревшим бензином, поднес к письму, и оно сразу же занялось ярким пламенем. И это было решением, тем решением, которого он боялся и которого жаждал всей своей душой.

Письмо сгорело дотла. Шелепин перемешал пепел, затем сходил в туалет, находившийся у него за спиной в комнате отдыха, и тщательно промыл пепельницу, вымывая из нее пепел. Открыл окно, впустив в него декабрьскую стужу, и, когда из комнаты исчез запах гари, снова закрыл.