Семён Афанасьев - Доктор 4 [СИ]

— Слушай, а ещё на этих форумах через строку говорится, что самый неприятный тип рожениц это как раз дипломированные врачи. Которые…

Лена не даёт мне закончить, затыкая меня приступом смеха, пересаживаясь на моих коленях в положение "верхом" и впечатывая мою голову себе между плеч. Продолжая при этом сотрясаться от смеха.

— Ф-у-у-у-ух, — всхлипывает через полминуты она. — У меня уже живот болит… Мелкий, давай так. Хи-хи… Я спортивная, не курю, не бухаю. Пока всё тьфу-тьфу. Если что-то начнёт меня беспокоить, особенно на более серьёзных сроках, я тут же во-первых сообщу тебе, а во-вторых приму меры. — Пытаюсь врезаться с уточнениями и вопросами, но она накрывает мой открытый рот своей ладонью. — Давай я сейчас внесу ясность, а потом ты вещай. Если будет что сказать. Мелкий, ты — моя самая большая драгоценность. Как и наше потомство, хе-хе, будущее. И мой альтруизм, жертвенность, чувство долга, не смотря на свою безграничность, просто не вступят в противоречие с интересами моей, то есть нашей, семьи: я просто этого не допущу. А теперь говори, что хотел.

— Да уже нечего, — сконфужено откидываюсь на спинку стула. — Вопросов по этой теме больше не имею.

— А ещё чего хотел? — спрашивает Лена, поднимаясь и разворачиваясь к кастрюле. — Кстати, вот, зацени. — Она протягивает мне тарелку с супом.

— Супер, — искренне говорю через пять секунд. — А второе даже не вопрос, а скорее просьба.

В этот момент раздаётся неожиданный звонок в дверь.

— Ты кого-то ждёшь? — спрашиваю Лену.

— Не-а, — качает головой она, и я иду открывать.

Обнаруживая за дверью Юру Крематория.

— О, а у вас суп, — втягивает воздух в прихожей, принюхиваясь, Юра. — Дадите? Пахнет вкусно…

— Неожиданно, — удивляюсь я, делая шаг в сторону и давая ему пройти. — Заходи, дадим конечно.

— Да я на секунду, Лена, это тебе Алия просила завезти! — говорит Юра, проходя в кухню и протягивая Лене какой-то пакет. — А я чего-то днём замотался, только сейчас вспомнил. А тут мимо вас еду, гляжу, у вас на кухне свет горит. Так что извиняюсь, что без предупреждения.

Лена ставит перед Юрой ещё одну тарелку с супом, а потом и сама присоединяется к нам.

— Вы общайтесь! Я же вижу, что вы разговаривали! — говорит Юра, старательно пережёвывая двойной бутерброд с колбасой и сыром.

За следующую минуту, особо не стесняясь Юры, выкладываю Лене все свои соображения насчёт борьбы с отторжениями при трансплантациях, о достижениях 3D-печати и о своих личных планах в этом направлении.

— Знаешь, сейчас даже не готова к анализу, — задумчиво сводит брови Лена. — Я бы вообще поделила этот вопрос на несколько. Первое: созвониться с нашими южными друзьями можно завтра: сейчас уже не время. Плюс, лучше, чтоб это делал мой батя, а не мы с тобой: тогда это будет решено автоматически на их уровне, как мелочь. И режим содействия будет полным, без лишних вопросов.

— Второе что?

— Второе это очерёдность действий. Ты буквально недавно отбрил все предложения по переезду туда , пусть и временному. Я тогда согласилась с тобой. Но ты не сможешь вести этот процесс отсюда, не присутствуя там . Получается, тебе всё равно надо туда. Мне, в принципе, без разницы, где нам жить; потому теперь ты скажи свои комментарии по этому пункту. Я сейчас не понимаю, как ты планируешь находиться в двух местах одновременно.

Вздыхаю и дисциплинировано пересказываю свой разговор с Котлинским. Особенно в той его части, которая касается неизбежного отъёма у нас результатов, буде таковые воспоследуют.

— Когда шла речь о переезде, у меня ещё не сложилась эта идея. Раз. — Поясняю. — О тех сопутствующих деталях, что открыл Котлинский, я не был в курсе, два. Искренне думал, что это всё вообще можно организовать если и не у Котлинского в КЛИНИКЕ, то, по крайней мере, в нашем городе, поскольку вопрос-то нужный. И никак не мой шкурный…

— Юра, а ты что думаешь? — Лена неожиданно поворачивается к внимательно прислушивающемуся к нашей беседе Крематорию. — Я бы с удовольствием послушала на эту тему тебя.

— Лично я бы пободался. Причём, тут, — бодро и с явным удовольствием отвечает Юра. — Никуда не уезжая. Только вы не подумайте, что мне на старости лет моча в голову стукнула. Просто, судя по тому, что я от вас сейчас услышал, опасаться надо только… Ну, вы поняли кого. Вернее даже, госаппарат под их управлением, да и то, только на последнем этапе. И вот вам моё частное мнение: эффективность государственной машины, лично у нас, даже против даже уголовников сильно преувеличена. Не то что тут; тут же речь не об уголовщине, а о богоугодном деле. Знаете, на нашем бывшем филиале в Окраине, при одном из их предыдущих президентов (который сбежал) Налоговая Администрация тупо грабила ювелирные заводы. На наш филиал тоже наехали. Вот я тогда лично в Кр-му скрывался, литейку туда перевёл, шлифовку, полировку… При том, что в розыск был объявлен и я сам, и финансист, и начальник сбыта… ещё и лицензию они оперативно отозвали. — Юра весело смотрит на нас. — В итоге, всё по-моему вышло. Хотя и против Государства.

— Ну-у, там такое Госуда-а-арство, — задумчиво тянет Лена.

— Вот не надо недооценивать, — серьёзно качает головой Юра. — Ты там не была. Всё более чем профессионально, особенно в этой части. Наши им вообще не чета.

— А как ты клеймился в пробирной палате у них с отозванной лицензией? — спрашивает Лена. — Или?..

— А никак. Весь объём филиала, по тем временам около двадцати килограмм в месяц, без клейма. — Юра безмятежно смотрит на Лену. — Ещё и рассып а ли по стране примерно в три сотни точек. А потом дебиторку собирали без потерь. Лен, я же говорю: вы, законопослушные, сильно преувеличиваете эффективность государственной машины. С ней вполне можно пободаться, если подготовиться.

— Юр, но ты же там филиал в итоге закрыл? И вообще в Восьмипалатинск потом перебрался? — Лена вопросительно смотрит на Юру, орудуя ложкой. — Как это стыкуется с неуспехами их госаппарата в борьбе с тобой?

— В Палатинск перебрался только для того, чтобы поближе к добыче быть. Лена, извини, без подробностей, — пожимает плечами Юра. — А там филиал мы закрыли же не от того, что их государству проиграли! А от того, что уровень жизни там стал такой, что им не до ювелирки. А у нас тут, в сочетание с добычей и открывшимся Китаем, наоборот… А по тем временам, я все полгода, что бодались, и производство, и продажи наращивал. Специально в пику. Из вредности. А потом уже и их президент сбежал, а уровень жизни из-за всех событий вниз покатился…

— Юра, а какой практический совет лично ты бы дал мне, молодому и зелёному, вот на этот самый случай, которого боится Котлинский? — вступаю в разговор Лены с Юрой, в котором я мало что понимаю, не владея деталями. — Я так понимаю, что ты, в отличие от Котлинского, не считаешь вопрос заранее проигранным?