Семён Афанасьев - Доктор 4 [СИ]

— Так может, права моя Лена, — теперь встряхиваюсь я. — И действительно с точки зрения семейного спокойствия лучше куда-то перебраться?

— Да с чего? — удивляется Бахтин. — Львы ж бабочкам не страшны, я же сказал. Это на том уровне, — тычок большим пальцем в сторону люка в крыше машины, — будет конец и стабильности, и привычным механизмам, и всем раскладам! А ваша КЛИНИКА, как в ней тысяча в год рожает, по — -сот долларов, так и будут рожать…

— А вы на улицах ничего не опасаетесь? Есть же примеры вокруг?

— Какие примеры? ****ина??? Смотри тэвэ больше. Я туда в командировку ездил, по экстрадиции, всё там нормально… С тем, что по тэвэ, вообще ничего общего. Я даже думал поначалу, что на мой паспорт там агриться будут, и на акцент, но вообще зря переживал.

— А наши южные мусульманские горные южные соседи? — стан?

— Ну, там постреливают, — соглашается Бахтин. — Но если ты сравнишь статистику по убийствам, то увидишь: у них в результате четырёх революций… или сколько там революций было? — припоминает Бахтин, потом машет рукой. — В общем, у них с революциями насильственных смертей за десять лет меньше, чем у нас бытовух и ограблений! Так что…

— Так у них и население шесть миллионов, против наших восемнадцати?

— Там, Саня, на десять тысяч населения считается, — снисходительно улыбается Бахтин. — Типа рейтинга. А не абсолют на всю страну. И потом, у медиков же есть легенды товарища Семашко, слышал?

— Нет, что за легенда?

— Говорят, в двадцатых годах, когда к Сталину пришёл Нарком здравоохранения, Семашко, и попросил повышения зарплат сельским врачам, Сталин ему ответил:

— В деревнях врачам зарплаты повышать не нужно: хорошего врача народ и так прокормит.

— Смешно, — улыбаюсь. — Где-то даже не лишено логики, хотя и не цивилизовано…

— Так а времена какие были, — беззаботно поводит плечами Бахтин.

— Времён тех даже мой дед не застал… Но я сейчас не понял, к чему это вы.

— У тебя с новорожденными, Саня, шикарные успехи. — Серьёзно отвечает Бахтин. — В узких кругах, большие слухи идут. И среди счастливых мамаш, что у тебя своих чад лечат, есть не только моя Марина. А и жёны других, не менее серьезных товарищей. Ты так хотя бы три месяца планку продержи, и сам удивишься: сколько проблем в твоей жизни начнёт решаться само собой.

— Хм… Спасибо. В таком разрезе даже в голову не приходило. — Крайне удивляюсь. — Да на них и не написано, чьи они жёны. И чьи дети… Мы же всех подряд принимаем, в том числе с улицы. Там есть и по господдержке с патронажа, это с бюджета, дотация…

— Да я в курсе, — снова снисходительно улыбается Бахтин. — От меня за это отдельный респект: вы там действительно по ранжиру никого не делите, принимаете всех подряд. У начальника второй службы есть свой зам, ну, как у меня Ирина. Вот у зама сестра жены у вас, говорит, хотела срочно попасть, но не приняли.

— Это не та, что на весь коридор кричала, что в прокуратуру пойдёт? — Припоминаю один врезавшийся в память неприятный случай. — Крашеная блондинка, истеричная, у неё ещё девочка полгода?

— Да шут её знает, Сань, — продолжает снисходительно улыбаться Бахтин. — Я не вникал. Помню только, что в курилке речь зашла, а я ещё мысленно похихикал. На тему того, как у вас там всё шикарно с точки зрения социальной справедливости… Там у тебя и родственники серьёзных чекистов лечатся, если что; и не только они. Есть и другие серьёзные люди. Наш город, не смотря на два миллиона, всё же маленькая деревня, м-да. Ты так ещё хотя бы полгода попаш и , а потом, если только слух пустишь, что собираешься валить, так мамаши сами всех твоих недругов снесут. — Это помимо того, что, по вашей личной оценке, всем серьёзным людям, из-за турбулентности в Белом Доме, ближайшее время будет никак не до?..

— Не всем, — перебивает меня Бахтин. — Серьёзные люди есть и другие. Но такие, которых именно Котлинский называл, будут точно заняты не отъёмом бизнеса у школьника, поверь. Не впадай в истерическую паранойю вслед за Котлинским. А с другими… гхм… «кандидатами» даже твои благодарные мамаши справятся. Ну, при помощи своей родни, конечно…

— Олег Николаевич, а вы не преувеличиваете роль врача? Котлинский вон посерьёзнее и подольше меня врач, но как раз он этого и опасается?

— Так он не врач, и никогда им не был, — Бахтин снова смеётся. — Он администратор от бога! А лечить он уже давно никого и не лечит. Я думал, ты знаешь?

— Да, что-то такое говорили.

— А про врачей, так недавно случай был. Ну, как недавно, лет пять тому. Нейрохирург, фамилию называть не буду, с братом кое-кого из Администрации Президента из-за земельного участка зацепился. Причём, прав был как раз хирург.

— А из Администрации был серьёзный человек?

— Весьма. — Коротко кивает Бахтин. — Слово за слово, подключает оппонент хирурга своего брата. Тот лично садится на телефон… — Бахтин делает театральную паузу. — И через две недели ни в администрации не работает, хотя лично к Ноль Первому на доклад каяться ходил. Вначале — теряет работу. А ещё через две недели уже и сидит, потому что под следствием.

— Это всё один хирург смог?

— Как бы по факту да, но суть в том, что сам хирург вообще пальцем не шевелил. Просто со всеми подряд пациентами проблемами делился. А поскольку врач он хороший, а у нас в стране по возрастным изменениями почти что и единственный, то ему многие чем из-за своих родителей обязаны были. Родители-то у всех нас уже в возрасте… Ну и, того чудака из Администрации вместе с братом его чисто пациенты «снесли». Просто, что называется, каждый сделал на своём месте что мог, на две спички. А в сумме целый коробок набрался. Саня, общественного мнения вообще не нужно недооценивать. А сейчас оно с каждым годом всё больше расти будет. Ты же хотел моего прогноза?

Молча киваю в образовавшуюся паузу.

— Ну так вот тебе он и есть. — Кивает в ответ Бахтин. — Мы сейчас доживаем эпоху, которая вместе с «папой» и помрёт. А ему самому восемьдесят. Что будет потом, я не знаю, но не считаться с резонансом уже никто себе позволить не сможет. По крайней мере, у нас. Оно и сейчас, даже «папа» вон лично порой… ладно, то тебе не надо. И не по чину. — Осекается Бахтин. — А совет хочешь?

— Конечно.

— А задружись таки со своими арабами через Роберта. Если такая возможность есть. Как бы ни было, это очень весомый аргумент для любого из тех, кто у нас себя элитой величает. Если по степени близости к трону, то арабы у нас кого угодно попросить могут лично. И ради них все пойдут на всё, поверь…

— А по окончании эпохи?

— А по окончании эпохи, они найдут, с кем следующим после из нас дружить. Знаешь, они в нас очень много вложили. И пока своих средств нигде в мире не теряли. Значит, они ко всем вариантам готовы.