Семён Афанасьев - Доктор-3 (СИ)

Араб ненадолго погружается в экран компьютера, видимо, действительно изучая сайты.

— Вы действительно очень милитаризованы, — задумчиво говорит он через несколько минут, сцепив пальцы рук перед собой. — Я знал об этом в теории и заочно, но никогда не думал, что настолько. И что, много школьников у вас может вот так?…

— А как бы вы себя вели, защищая за границей женщину, за которую отвечаете?, — Задаю встречный вопрос. — Тем более, если бы увидели, что нападавшие уже убили двоих? Я тогда не знал, что второй пострадавший из соседнего номера выживет.

— А как вышло, что они из напавших умер прямо в коридоре? И, кстати, от чего он умер?, — Тамим пристально смотрит на меня.

— Вам ли не знать, уважаемый господин Тамим, что в этом несовершенном мире на всё — Воля Аллаха? И ничто в мире да не случится без воли Его?, — Не мигая, смотрю ему в глаза. — Кстати, а от чего он умер?, — Возвращаю вопрос.

— Инсульт. — Араб тоже смотрит мне в глаза. — Причём в очень острый момент. Подходящий для вас.

— Вы же не думаете, что я могу убивать взглядом на расстоянии?

Тамим молчит, глядя мне в глаза.

— Он перенервничал. Возможно, его били по голове в армии или где он там служил на своей родине. Тут стресс, адреналин, и пожалуйста. — В очередной раз пожимаю плечами.

— Каким образом вы не дали умереть второму пострадавшему в номере?

— Я сотрудник НОВОЙ КЛИНИКИ, самого оснащённого медицинского центра моей страны. Собираюсь поступать в медицинский, пошёл нарабатывать опыт уже сейчас. В медицине не хватает рабочих рук, особенно в патронаже и уходе. Плюс моя опекун, и её подруга — врачи-реаниматологи; кстати, это вы легко можете проверить. И уж что такое непрямой массаж сердца, я знаю.

— Мне уже звонили насчёт тебя. Вот совсем недавно, — после паузы говорит Тамим, кивая на свой нагрудный карман, их которого торчит то ли большой смартфон, то ли маленький планшет, как у Саматова. — Причём, звонили из Дома, из старшей семьи. Ты говоришь очень логично, но меня больше всего пугают именно благоприятные совпадения. Для тебя благоприятные. На моей работе, именно к совпадениям нужно относиться очень осторожно.

— Чем они опасны лично вашей стране?, — смотрю на него, не мигая.

— Ничем. Именно поэтому мы ещё и разговариваем. Сейчас за тобой приедут. Один вопрос. — Тамим мнётся, потом всё же спрашивает. — А если бы я, в интересах своей работы и пользуясь общественным устройством страны, я о монархии, всё же попросил бы тебя раскрыть секрет и инсульта, и помощи раненому? Очень настоятельно попросил? Я не врач. Но я хороший полицейский, и иногда просто чувствую. Где нужно копать.

— Вашей стране в моём лице ничего не угрожает. — Твёрдо смотрю в глаза Тамиму. — Более того. Законы гостеприимства, с моей точки зрения, были нарушены на вашей стороне. И я не знаю, кто должен нести за это ответственность. Надеюсь, ваш Эмир, да продлит Аллах его годы, разберётся в ситуации: вы, наверное, в курсе, что отец моей опекунши знаком с ним лично.

Тамим продолжает задумчиво кивать, глядя на меня.

— А что касается ответа на ваш вопрос…, — вспоминаю точно формулировку. — Если бы ваша настойчивость нарушала моё понимание справедливости, мне бы пришлось уповать только на Справедливость Всевышнего. — Безэмоционально смотрю в переносицу арабу. — Вам знакомы хадисы о мольбе притесняемого? Вот этот, например. «Бойтесь мольбы притесняемого, даже если он является неверным, ибо между его мольбой и Аллахом нет преграды!» Ахмад три — сто пятьдесят три, Абу Я’ля три — семьсот двадцать один.

— Откуда такие познания в Исламе?, — удивляется Тамам.

— Живу в исламской стране, — пожимаю плечами в очередной раз. — Уважаю людей вокруг себя. Пытаюсь узнавать их получше.

Нашу дискуссию прерывает вход в кабинет целой группы людей, которых я почувствовал ещё несколько секунд назад. Роберт Сергеевич цепко осматривает кабинет, потом, не обращая внимания на Тамима, направляется ко мне.

Следом за ним идёт Лена, за которой шагает ничем не примечательный араб в национальной одежде. Как две капли воды похожий на того, кто изображён на портрете, висящем на стене кабинета.

— Ну вот он, твой внук, — говорит по-английски вошедший последним араб отцу Лены, кивая в мою сторону. — И вовсе он не младенец… Жив-здоров. Елена, я не буду сейчас острить на тему того, какой взрослый у тебя сын.

— Я его опекунша, не мать, — лицо Лены при виде меня расплывается в улыбке.

К сожалению, сейчас нужно соблюдать приличия. От тактильных ощущений с Леной я бы после всех напрягов не отказался. Хотя бы просто обняться.

— Ты как?, — спрашивает Роберт Сергеевич по-русски, подходя ко мне и внимательно глядя на меня.

— Всё штатно, — отвечаю как можно флегматичнее. — Только тут посидеть в ожидании пришлось, но уже даже накормили, — киваю на пустую тарелку из-под шаурмы. — Были неприятные вопросы касательно некоторых техник, но вы вовремя появились. А то бы пришлось в оборону, как под Сталинградом, становиться.

— Что рассказал?, — Роберт Сергеевич почему-то собран и не собирается расслабляться.

Его настрой автоматом передаётся и мне.

— Правду. — Многозначительно играю бровями. — Что у нас даже девочки с завязанными глазами калаш за двадцать секунд разбирают и собирают. И что к таким ситуациям именно мы, по инерции после Советского Союза, гораздо более подготовлены и технически, и психологически. У них просто менталитет сытый. А мы стрессоустойчивее. Особенно в ситуациях, когда в опасности близкие, — киваю на Лену. — Где-то так.

— Ну да, молодец, — неопределённо качает головой Роберт Сергеевич, потом неожиданно обнимает меня и прижимает к себе. — Я рад, что всё нормально. Очень рад. Молодец.

— Аселе кулаком прилетело, — говорю, дисциплинированно болтаясь в его объятиях. — Не успели добежать.

— Аська жива-здорова, — раздаётся голос Лены у меня над ухом. — Вот Вовик с его рукой… Впрочем, местные сделали там всё о-го-го. Респект.

— А что не так с нашей хирургией?, — ухватываю для себя самое интересное.

— Ну, материалы. Тут космический век. — Начинает Лена. — В отличие от нас. Ещё опыт…

— Если вы не возражаете…, — Вежливо перебивает Лену по-английски, напоминая о себе, вошедший последним неприметный араб в национальной одежде. — Лена, Роберт, от лица Эмирата, приношу свои извинения в связи с инцидентом. Считаю своим долгом сообщить, что все участники противоположной стороны задержаны. Присядем?

Все рассаживаются вокруг длинного стола для совещаний. Тамим занимает свой стул во главе стола последним.

— Все нападавшие задержаны. Более того, был ещё один человек, не в номере. К сожалению, не всех удалось взять живыми, — информирует нас араб в национальной одежде, — но двое из пяти это очень хороший для нас результат. К сожалению, у нас нет вашего опыта. — Он вопросительно смотрит на отца Лены.