Владислав Савин - Красный бамбук [СИ, черновик]

В селе Суходолье зашли в сельсовет, отзвонились диспетчеру. И получили задание – студенты на связь не выходят. В отличие от нас, «полувоенных», есть во Львове (с прошлого года) и туристы обычные, в основном студенты – при университете, при Политехе. Ходят в каникулы – январь, и еще лето – и на более долгий срок, им к выходным привязываться не надо. Хотя и нас тоже как положено, мобилизуют, две недели в строй, каждый год. Но в году прошлом, например, мы так же командой по лесу бегали – а не ногу тянули на плацу, тот же отпуск на природе вышел в дополнение к обычному.

Студенты вообще-то народ очень недисциплинированный – могут и от маршрута отклониться, и срок не выдержать. Диспетчер говорит – вы лагерь проверьте, они должны были встать на ночевку (указывает координаты по карте). И не доложились – а у них в группе должна быть рация. Политехнический, радиолюбители, еще и затем шли, чтобы аппаратуру испытать. И на вызовы не отвечают! Так может, у них просто поломалась самоделка? Но вы пройдите, осмотрите лагерь – были ли они в том месте, давно ушли и куда. Хорошо – но вы доложите нашему начальству, что мы возможно, задержимся и на работу к утру понедельника не успеем.

Координаты – от села, где мы, километров тринадцать. Но по лесу и пересеченной местности, большая разница с равниной. Так что вышли мы туда лишь часам к трем пополудни. Не доходя еще до места, на склоне разглядели – вроде, тело лежит, в бинокль глянули, точно! И еще следы на снегу, в лес уходят. Мы тут развернулись в цепь, причем Витька с Саней Грушиным заняли позицию за камнями, нас прикрывать – поскольку тактически было похоже, что люди убегали от лагеря (который по карте, должен быть наверху), а по ним били снайперским огнем. Сначала прошли по следу вправо, в лес – и под елью нашли мертвого парня, в одном свитере, без бушлата, рюкзака и лыж, рядом пистолет ТТ валяется, гильзы – восемь штук. И голова пулей разнесена – похоже, парнишка отстреливался от кого-то, всю обойму выпустил, а последний патрон себе. Но чужих следов вокруг не было – нетронутый снег! С кем он тут так отчаянно воевал?

Тело на склоне – девушка, так же легко одета. Видимых ран нет, крови тоже не видно. И страх на лице застыл. Но опять же, чужих следов (человека, или крупного зверя) – не наблюдаем. Вверх поднимаемся, как к немецкому блиндажу, оружие наготове. Вверху на расчищенном месте – палатка, погасший костер. И еще тела. Двое, с пулевыми в грудь, гильзы под другую сторону костра лежат. Там же, брошенный мосинский карабин без патронов. Возле палатки девушка, на мертвом лице такой ужас, что нам, бывалым и воевавшим мужикам, стало не по себе. Шестого нашли последним, когда уже после окрестности осматривали – там обрыв был, он с него и сорвался на камни. А в лагере, такое впечатление, ничего не взято. Лыжи, все шесть пар, продукты, и главное, рация! Аппарат не стандартный армейский – но мы общими усилиями сумели разобраться, как включить, и нужную волну поймать, раньше у диспетчера на всякий случай частоту и позывные спросили. И доложили, как есть. Нам приказ – оставаться на месте, все беречь, ничего не трогать. Ну а как тут не трогать, если судя по всему, нам тут ночевать придется? А палатка – вот она, одна.

Однако на ночь остаться не пришлось. Час с лишним прошел, темнеть уже начало – как прилетел Ми-4, мы площадку для посадки уже нашли, зеленой ракетой место указали. Из вертолета целый взвод вываливается – и погранцы, и какой-то капитан, кто сразу стал командовать – ну а нас напротив, погрузили, а как на базу доставили, где-то возле Франковска, то еще долго мурыжили, заставляя вспоминать, кто что видел. В воскресенье лишь отпустили, и даже транспорт дали, грузовик Зис-151 под брезентом, прямо до Львова и отвезли, до дверей военкомата, где мы оружие и остальное казенное имущество должны были сдать. Ну а дальше, в общежитие – и тут я полбутылки сразу принял. Поскольку эти ребята и девчата из памяти, ну не идут!

Бандеровцы виноваты? Ну во-первых, места там были совершенно не их. Там в деревнях вокруг переселенцы-хорваты, которые ОУНовцев ненавидят люто, и стакнуться с ними не могут никак. А это известно, что где население против, там никакие «лесные» выжить не могут. Даже если сидел десяток бандитов в двадцати километрах отсюда, с чего им зимой тащиться туда, где им никто и корки хлебной не даст, там в каждой деревне по сотне мужиков, вооруженных не хуже и с боевым опытом – не только отобьются, но еще и гнать, травить будут как волков, и пограничников наведут. А во-вторых, бандеровцам жрать надо – а в схронах зимой даже в лучшие для ОУН времена было не сыто, ну а сейчас, когда никто им «налог» не платит, так вообще голод. Слышал я, тут в марте-апреле сорок шестого целые банды просто дохли, когда наши блокаду ставили, чтобы из леса и в лес никому. И чтоб голодные бандиты у ребят тушенку не взяли, да быть такого не могло – выгребли бы все до последней крошки! И оружие бы наверное, тоже унесли. А рацию ладно, не взяли, но даже не разбили.

Дальше – вот вы, диверсант, вам надо с гарантией уничтожить вражеский пост. Я бы сначала выбрал лежку, откуда все просматривалось и простреливалось – чтоб наблюдать, и прикрыть огнем. А с наступлением ночи, как все уснут, всех бы взяли в ножи. Даже если бы был один караульный – это куда надежнее, чем нападать, когда студенты еще обедали. Двоих застрелили, один с обрыва свалился, убегая – то есть сразу его положить не сумели. У девушки в палатке вообще никаких ран нет, ни пулевых, ни ножевых, ни следа удавки на горле. Двое по склону убегали – и не было следов, что за ними кто-то гнался. Парнишка в лесу – ну наверное, нервы от страха сдали совсем, ночь, кругом враги мерещатся, вот и не выдержал. А возле лагеря – тут ручаться не могу, да и ветер поднялся, поземку мело – но кажется мне, что если бы банда в девять рыл подходила, она бы гораздо больше следов на снегу оставила, и я бы заметил. И если бандитов было девять, они бы там всех на месте положили, никто не сумел бы убежать.

Так что нечисто что-то с этим делом. Конечно, на бандеровцев списать – удобнее всем. Тем более что их всех там поймали и в расход. Но если там еще какие-то гады есть, они же и других так завтра могут?

Валентин Кунцевич.

Американский патриотический пин-ап (поскольку мы, «инквизиция», за пропаганду ответственны, то образцы получаем). Запомнилась мне картинка, как десяток полуголых красоток, вооруженных винтовками и мачете, на бамбуковых носилках тащат крутого американского парня с перевязанной ногой. По антуражу, Филиппины, вторая мировая – у американца к ноге вместо лубка привязан японский меч в ножнах, а в руках «шприц», автомат М3, и растительность вокруг похожая.

Ну а я всего лишь сижу в купе скорого поезда Москва – Прага. В попутчицах у меня три прекрасные дамы из «РИМа» – Тамара, Вика, Варя. И ехать нам до Львова три ночи и два дня. Хотя тянет нас уже не паровоз, а тепловоз – которому на узловых станциях водой заправляться не надо. А мягкий вагон вполне комфортный даже в сравнении с тем, что будет в двадцать первом веке – вся разница, что пластмассы в отделке нет, лишь дерево, кожа, металл.