Владислав Савин - Красный бамбук [СИ, черновик]

– Ну, если это нужно Америке… Как истинные патриоты, мы хотим, чтобы наша страна получила самую длинную и тяжелую воздушную дубинку – достаточную для сдерживания мирового коммунизма.

Гриб Михаил Иванович, Герой Советского Союза, командир 6-го гвардейского истребительного полка ТОФ.

Ну вот, наконец и я попал на войну!

Целый год тут было – как в Отечественную, в Ташкентском округе: где-то война, а у нас лишь учения. Готовились, что вот сейчас начнется, и армады В-47 пойдут на Ханой и Хайфон, а по земле с севера надвинутся гоминьдановцы, с запада Таиланд (союзник США по Южно-Азиатскому военному блоку), с моря высадится американский десант, поддержанный флотом США, ну а американское наступление с юга, это само собой. Нет, сомнений в том, кто победит в очередной мировой войне у нас не было – но конкретно мы себя ощущали, примерно как гарнизон Ханко или Севастополя в сорок первом: кругом враги, а Большая Земля далеко. Что нервировало – но сильно в форме держало. В рефлексы было вбито, что вот завтра начнется по-крупному – и тогда любое разгильдяйство окажется смертельным.

И в Москве явно что-то знали. В пятьдесят третьем нас тут было, одна смешанная дивизия (три полка на «мигах», один на Ил-28), против трех тысяч самолетов, что могли бросить против ДРВ американцы, это даже не смешно – но если Родина прикажет… так что у нас было злое ожесточение, ну как бы полк перебросили в Брест перед 22 июня, и пусть мы погибнем, но чтоб и фрицы так кровью умылись, чтоб им икалось всякий раз, вспоминая свою «победу». Весной пятьдесят пятого нас тут было уже как полноценный авиакорпус: на острове Хайнань смешанная дивизия, и на территории ДРВ восемь истребительных полков, два бомбардировочных на Ил-28 и один (правда, сокращенного состава) на Ту-16. Вьетнамскими были лишь штурмовые полки на Ил-10, так же и транспортная авиация на Ли-2 и Ан-2. Не оттого, что нам было жалко им «миги» доверить – слышал, что в Союзе пытались вьетнамских курсантов обучать, и оказалось, что не выдерживают они перегрузок, поскольку при колонизаторах банально недоедали, теперь и мышечной массы не хватает для полета на реактивных, и кости слабые, на перегрузке ломает, кальция мало ели. Так что когда начнется – в воздухе отдуваться придется нам.

Очень много было зенитной артиллерии, прежде всего малокалиберной – спарки ЗУ-23 на мой взгляд, так вообще были самой характерной чертой вьетнамского пейзажа, у всех сколько-то важных объектов ставились, аэродромы обычно кроме них еще и батареи С-60 с радионаведением прикрывали, а в Ханое, куда я по службе приезжал (ну и отдохнуть – какой соцкультбыт на «точке» среди джунглей), видел на площадях наши 100мм зенитки. И расчеты были отлично натренированны – слышал, что упражнение, на дереве подвесить уменьшенные силуэты самолетов (да еще и вперемешку, «наших» и противника), и снести эти мишени за максимально короткое время (при этом «наших» не задеть) было еще на китайской войне в пятидесятом, ну а здесь стало обычной практикой подготовки зенитчиков. А летом пятьдесят четвертого из Союза прибыли дивизионы С-75, первых наших массовых и удачных зенитных ракет. Так что к весне пятьдесят пятого мы обоснованно считали: если американцы сюда сунутся, то зубы обломают.

Мы знали, что происходит на юге – в порядке передачи боевого опыта. Если в Южном Вьетнаме партизаны Вьетконга действовали, как наши на Брянщине в Отечественную, то в Лаосе вдоль границы был настоящий партизанский край, коммунистическая зона, там были партизанские базы – учебные лагеря, склады, госпитали, туда бежало мирное население, не желающее жить под американским игом. И вдоль границы на юг по джунглям шла «тропа Хо Ши Мина», по которой партизанам поступала помощь от ДРВ. Несмотря на название, это была не караванная тропа для носильщиков (хотя во Вьетнаме и такое не редкость), а настоящая дорога для автомашин, с мостами и тоннелями, с тысячами людей, которые поддерживали все в исправности; все это было тщательно замаскировано под пологом леса. Американцы стремились прервать движение по этой «дороге жизни» – прежде всего, посредством авианалетов. Пока в них участвовали лишь «скайрейдеры»-штурмовики, вьетнамские товарищи отбивались сами, нанося агрессору ощутимые потери. Но в начале 1955 года ВВС США стали привлекать к авиаударам тяжелые бомбардировщики – В-50, В-29 (уже считавшиеся устаревшими, эти самолеты еще активно применялись периферийных войнах) и даже В-17 (они еще остались в строю ВВС Национальной Гвардии США). «Суперкрепости» бомбили с высот, на которых их не могли достать малокалиберные зенитки – и потому, оборону «тропы» решено было усилить. Для начала, на юг перебрасывался тяжелый зенитно-артиллерийский полк, и одна эскадрилья истребителей (ограничение было, наличием подготовленных аэродромов – вернее, на тот момент был готов только один). Выбор пал на одну из эскадрилий нашего бго гвардейского. Первая эскадрилья нашего полка – традиционно, лучшая. Которую я счел своим долгом вести лично.

Нас было двенадцать, все 1го класса (класс «летчик-снайпер» в советских ВВС ввели позже). Морские летчики – имеющие, в сравнении с сухопутными, гораздо лучшую штурманскую подготовку, что было важным: навигация над горами Индокитая была сложной задачей, и запасных площадок для посадки не было. Повезло, что в этот день не было облачности, которая здесь часто опускается до верхушек гор – ниже которых мы должны были лететь, чтобы скрыться от американских локаторов. Обычно при перелете на незнакомый аэродром группу всегда сопровождает лидер, уже знакомый и с маршрутом, и с условиями посадки – но на эту площадку до нас не садился еще никто. И хотя нам сообщили описание того места – увидев его с воздуха, я пожалел, что я не Валерий Чкалов.

Сначала надо было заходить между гор, курсом 192, одна вершина слева, две справа. И одна прямо по курсу – чуть не долетев, когда вторая вершина справа оказывалась на траверзе, надо было повернуть на курс 139, и всего в двух километрах оказывалась еще одна гора, полоса была на ее склоне, на террасе, начало ее было сразу после обрыва, и катиться по земле приходилось с уклоном вверх, девятьсот восемьдесят метров, после которых отвесная скала. И тропический лес, слева и справа – когда аэродром принимали или выпускал самолеты, целый батальон вьетнамцев дружно тянул за троса, отгибая деревья (прием, широко распространенный у вьетнамских маскировщиков). Грунт был твердый, укатанный почти до состояния асфальта – вот только, что будет, когда начнется сезон дождей? Хотя наличествовал и дренаж, канавы слева и справа. Заполненные камнями, как положено – но все равно, боже упаси попасть в них колесом при пробеге.