Борис Нефёдов - В лето 6746 года от сотворения мира

Утром проводник пришел едва ли не первым. Когда все собрались, я указал на Добрилу, как на старшего, сказал несколько напутственных слов и раздал все имеющиеся у меня панамы с накомарниками. Священник провел молебен, благословляя, опрыскал всех участников похода святой водой. Наконец, 32 человека и 64 лошади выступили в направлении моей стоянки «у валуна» и от результатов этой экспедиции теперь зависело все.

В подарок Добриле и проводнику я вручил каждому по столовой серебряной ложке. С одной стороны, подарок был дорогим, с другой — сразу выделял их из остальной среды. Оба были страшно довольны, а я поймал себя на мысли, что мне приятно дарить подарки. Думаю, что надо с этим начать бороться. Так и промотать можно все, ёкарный бабай.

Прошло более полугода. Было начало февраля 1238 года. Природа замерла, будто что-то предчувствуя. В этот день с утра, что стало уже привычкой, я поднялся на южную (или, как мы ее еще называли, главную) стену моей крепости. Отсюда открывался великолепный вид на окрестности и, кроме того, с такой высоты я имел возможность наблюдать и за текущей жизнью моих людей, и за происходящим на дороге, как со стороны Новгорода, так и со стороны Нового Торга. Вон внизу на площадке у крепостной стены проходят тренировки конницы. Мимо них, направляясь к стене, строем прошла сотня меченосцев. Ежедневно, меняясь друг с другом, бойцы отрабатывают штурм стены и ее защиту. Эти сейчас будут ее штурмовать на заранее согласованном отрезке, а потом встанут на ее оборону. Такой подход позволяет воинам посмотреть на ситуацию и с той и с другой стороны, понять сильные и слабые стороны защитных сооружений, привыкнуть и научиться отражать вал агрессивных и быстро действующих наступающих, а также почувствовать самим тот червячок страха и неуверенности, что неизбежно появляется у каждого, штурмующего хорошо защищаемую стену. Слева, ближе к дороге, стрельцы устанавливают на разном расстоянии свои мишени. Ежедневно каждый из них должен сделать не менее 150 выстрелов. Но это — минимум и он установлен для всех, даже для тех, кто занят на хозяйственных работах, поехал проверять сети или на охоту. Вон, кстати, поднимаются к крепости сани с бочками. Эти, наверное, везут воду для прачечной, столовой или бани. Конечно, для текущих нужд есть и два колодца, но их воды (особенно если учесть, что нужно поить лошадей) не всегда хватает. Бельский даже приказал на случай осады наморозить воды в ведрах и полученный лед сложить пирамидой на пятачке у больших стогов сена за конюшней. В случае нужды, воды для лошадей из них всегда можно будет натопить.

Но я ошибся, завернули сани с бочками в другую сторону. Похоже, что они выполняют другой мой приказ — начинают заливать водой бревенчатые стены. Ну, что же, тоже дело нужное.

Краем глаза почувствовал движение на дороге со стороны Нового Торга. Напрягся было, но сразу отпустило. Это шел один из моих обозов. За эти месяцы я выгреб из новоторских купцов столько зерна, пшена, овса, гороха и соли, сколько смог. Достаточно сказать, что из моих когда-то приличных запасов железных ломов (так и оставшихся самым ходовым товаром) осталось всего около сотни, но эти я трогать не стал. Пришлось свои стратегические запасы серебра использовать. Еще в начале декабря, сделав необходимый запас муки для собственных нужд, пришлось продать мельницу немецким купцам (которые живо перетащили ее к себе). Это в значительной степени поправило мои финансовые дела. Князь за мельницу на меня попенял, но я напомнил ему, что оставил в его распоряжении (считай в подарок) в селище практически все хлебопекарное производство, что у меня своей вотчины нет, а Новгород содержать мне мое войско никак не помогает, что купить мельницу за ту же цену, что я продал зарубежным гостям, он вряд ли бы согласился, а расходов у меня немерено. Даже попытался эти расходы озвучить, но тот только рукой махнул. Не мог же я ему сказать, что потом археологи найдут мельницу именно на Немецком дворе, а не на старом Городище.

Да, хорошо я почистил Новый Торг. Битком набиты зерном срубы в крепости, да и в селище, и даже в моем доме в Новгороде (в нем и осталось-то незанятыми, только помещение под свечной заводик, да жилье для немногочисленных оставшихся там моих людей). Впрочем, и другие новгородские купцы не дремали. Но выгрести всё из закромов новоторов мы, конечно же, не смогли. Недаром монголы, после взятия этого города, будут еще две недели отъедаться на найденных захоронках его купцов.

Это был один из последних моих обозов. Дальше — рисковать нельзя. Этих обозных отправлю вместе с лошадьми и санями в селище. Здесь и так места не хватает. Там они будут ждать моей команды на возвращение. И не просто ждать, а охранять сосредоточенные там запасы продовольствия и корма, а потом, после битвы, доставят их сюда, в крепость. К тому времени здесь много складского места освободиться. Там, в селище, осталось и все остальное обозное хозяйство, включая лошадей, а за ними тоже надо присматривать. В общем, сильно отдыхать им будет некогда. В то же время, большая часть обозных уже сейчас находится в крепости. Мне здесь каждый человек дорог.

О, надо же, впереди обоза на трех санях едут мои охотники. Что-то они рано сегодня. Да нет, вон туши освежеванных животных на санях. Причем, не меньше трех лосиных, остальные поменьше. Видимо сегодня охота для них была удачной. Это хорошо, такой запас карман не тянет. А то скоро никого, кроме разведки, за ворота выпускать будет уже нельзя. У монголов тоже разведчики имеются. Риск в этом деле мне ни к чему.

Прибежал запыхавшийся Митяй. Хорошо подрос и окреп он за этот год. Добрый будет витязь со временем.

— Михаил Игнатьевич, князь едет.

— Где?

— Да за обозом, вон же из-за последнего поворота показался.

Я перевел бинокль и действительно увидел Александра Ярославича с небольшим (человек 15) окружением. Кто-то из них затрубил в рог и люди у ворот башни засуетились. Князь не обоз, этого по-другому встречать надо.

— Давай, Митяй, дуй к Марфе и к Степану Молчуну. Пусть подумают, чем людей князя кормить, да где разместить. Да пусть Степан о бане побеспокоится, с дороги баня — это первое дело. Обозным придется помыться потом. А я пойду к воротам, встречать гостей.

Встреча прошла тепло. Князь сразу объяснил, что он проездом из Нового Торга, встретил в нем мой обоз и решил с ним поехать, да к нам заглянуть, посмотреть, что тут, да как. В случайности я, конечно, не поверил, но промолчал.