Иван Оченков - Стрелок-2

– А!!! – попробовала завизжать гадалка и опрометью кинулась к двери, но не успела потому, что человек, назвавший себя Посланцем, мгновенно настиг её и, неожиданно ожег шею чем-то непонятным, отчего ноги женщины сразу подкосились, дыхание перехватило, и она кулем опустилась на пол.

Если бы мадам Ряполова имела раньше дело с электричеством, то, возможно, догадалась бы, что её ударило током, но, увы, старая аферистка и слов-то таких не знала. Тем временем, молодой человек, полюбовавшись делом своих рук, поднял жертву с пола и перетащил на стоящую подле оттоманку. Затем, убедившись что она ещё жива, похлопал по щекам, приводя в чувство.

– Не кричи! – внушительно приказал он очнувшейся гадалке.

– Охти мне, убил, проклятущий, – захныкала та вполголоса. – На что я тебе? Отпусти душу на покаяние…

– Откуда у тебя душа, ведьма?

– Не убивай, а? Всё отдам – деньги, расписки; золотишка немного есть, только не убивай!

– Да ты за кого меня принимаешь? Мне Хозяин такую силу даёт, что твои гроши – тлен просто!

– Так что же тебе надо от меня?

– Ты от соседки своей – Анны, – что хочешь?

– От этой дуры? Да ничего!

– Не смей врать мне!

– Да, правда, ничего! Ну, разве что хотела с кавалерами денежными свести. И ей полегче было бы, и мне на старости лет копейка.

– В «Веселый дом», что ли?

– Да где там! Старовата она для веселого дома, но на лицо и фигурку ещё ничего – годится. И в обществе себя вести умеет. Есть господа небедные, которым по публичным домам не с руки ходить, а любовного марьяжу ещё желательно. Опять же, если к веселой вдове захаживать – это одно, а к портнихе на примерку – совсем другое. Опять же, мается баба – без мужика да в бедности, а…

– А ты, значит, помочь решила?

– Ну а чего не помочь-то, что я – зверь какой?

– А теперь слушай меня внимательно. Оставь её в покое. Не послушаешь – накажу, да так, что молить о смерти будешь!

– Как скажете… господин.

– Ну, вот и славно, вот и договорились!

– А на что она вам?

– Любопытствуешь?!

– Ой, молчу-молчу…

– Ладно, слушай, раз пожелала…. В жертву я её хочу принести!

– Как это? – изумилась гадалка.

– Не знаешь как?

– Так для жертвы девушки нужны невинные, – проявила осведомленность мадам Ряполова.

– Ты меня ещё поучи, – усмехнулся Посланец. – Эти «невинные» иной раз такие лярвы в душе, что самому замараться недолго! Да и какая в чистоте корысть, если соблазна в жизни ещё и не было? А вот у соседки твоей душа чистая, несмотря на то, что такая, как ты, рядом!

С такими доводами старая аферистка, будучи дамой многоопытной, не могла не согласиться, однако был ещё одно обстоятельство, которое она никак не могла упустить.

– Она мне денег должна, – робко, но вместе с тем настойчиво заявила гадалка.

– Много?

– Да почти тринадцать рублей…

– Н-да,– задумчиво протянул Посланник. – А может, мне тебя в жертву принести? Там только обряд чуть-чуть изменить и пентаграмму по-другому нарисовать. Оно, конечно, Хозяину не так по вкусу придется, однако же, на безрыбье и карася можно раком… У меня и нож с собой, а свечи ты сама запалила!

– Ой-уй-ёй! – завыла мадам Ряполова, проклиная свою жадность. – Не надо, миленькой! Я отслужу, отблагодарю…

– Отслужишь, куда ты денешься!

– Отслужу-отслужу, касатик, Христом-богом клянусь … ой…

– Вот лахудра! – потерял терпение молодой человек и с руганью потянулся за пазуху. – Ты ещё святой водой на меня полей, дура!

– Ой, прости-прости, милай – чего по глупости не ляпнешь! Чем хочешь клянусь, не стану более Его поминать и Анну твою не трону…

– Не мою – его, – Посланец с изуверской улыбкой показал пальцем на пол, отчего гадалке стало совсем худо. – Ладно, утомился я с тобой, ведьма. Живи покуда…

– Благодарствую, милостивец!

– Прощевай, старая…

– Ой, а ты не тот ли солдат, что давеча у соседки моей был? – признала, наконец, незнакомца мадам Ряполова, и тут же прикусила язык, но было поздно.

– А хочешь, я к тебе завтра околоточным явлюсь, да еще с городовыми? – вкрадчиво поинтересовался Будищев. – Я чаю, немало интересного можно будет найти, а?

– Что вы, что вы, – замахала руками женщина, – я это так, к слову…

– Ты бы попридержала язык свой, пока я его у тебя не отнял!

– Молчу-молчу.

– То-то! – криво усмехнулся молодой человек, и подкрутил ус. – Прощайте мадам, наша встреча была ошибкой! Но в сердце моем Вы оставили неизгладимый след и я Вас не забуду!

Совершенно сбитая с толку аферистка лишь хлопала глазами в ответ, а её нежданный гость в очередной раз переменил манеру разговора и жестко добавил: – А если ты меня, карга старая, где не надо, вспомнишь, то я тебя на британский флаг порву, уяснила?

Этот язык мадам Ряполова понимала хорошо, и когда её гость собрался выйти, бочком скользнула к нему, держа в руках свернутый в трубочку ассигнационный билет.

– Возьмите, не побрезгуйте…

– Ты что меня – с полицией спутала? – презрительно улыбнулся Дмитрий.

– Ну, что вы, Господин, я только из уважения, – испугано пролепетала гадалка и добавила к Катеринке еще четвертной*.

–––––––––––-

#Катеринка – банкнота достоинством в 100 рублей с изображением Екатерины II. Четвертной – банкнота в 25 рублей.

Глава 7

Мастер механического цеха завода господ Барановских — фигура для простых рабочих немалая. Поэтому господин Егор Никодимыч Перфильев привык держать себя с достоинством, приличным своему возрасту и положению. Рабочие при виде его снимали шапки и, здороваясь, низко кланялись, и ни при каких обстоятельствах не смели сквернословить. За такое легко можно было получить штраф, а заработок у них и так был не велик. Также Никодимыч не терпел пьянства, лени и неаккуратности в работе. Впрочем, зря он никого не наказывал, поскольку человеком был справедливым. По крайней мере, в своих глазах.

Хозяин завода своего доверенного человека ценил, платил ему недурное жалованье, и всё это позволяло Перфильеву с оптимизмом смотреть в будущее. Двух старших дочерей он удачно выдал замуж, причем за людей вполне почтенных, а не за какую-нибудь голытьбу! Младший же — любимец отца – скоро должен будет окончить гимназию, а там, глядишь, отучится в университете и сам станет барином. Главное, чтобы не забаловал Аркашка…

Окинув строгим взглядом цех, мастер удовлетворенно кивнул и двинулся дальше. Все были при деле, никто не бездельничал, не точил лясы, зря получая жалованье. Разве что Прохор подозрительно отворачивался в сторону и старался не попадаться начальству на глаза. Наверняка успел, подлец, похмелиться с утра и теперь делает вид, что всё в порядке. Ну да ничего, пусть работает покуда, а за «наградой» за его художества дело не станет. Всё прочее вроде было в порядке, хотя…