Михаил Нестеров - Командарм

Размышления Северова прервал порученец маршала, пригласивший его подойти к тройке главных действующих лиц.

– Чего в сторонке стоишь, как сыч смотришь? – маршал смотрел хитро, прекрасно понимал чувства летчика. – Вот, познакомься.

И обратился к союзникам:

– Генерал-майор Северов, командующий армией особого назначения РВГК.

– Здравствуйте, господа! – перешел Северов на английский. – Не имею чести знать вас лично, господин Эйзенхауэр, но о выдающихся полководцах наших союзников у нас знает каждый образованный офицер. Рад знакомству.

Генералы вежливо улыбнулись, американец, стрельнув глазами по орденским планкам Олега, осведомился:

– Я вижу у вас высшие награды Британской империи. Когда и за что вы их получили?

– Крест «За выдающиеся летные заслуги» за оборону Александрии, орден «За выдающиеся заслуги» с планкой за взятие в плен фельдмаршала Роммеля и потопление «Тирпица» и «Шарнхорста».

– Генерал Северов имеет высшие степени всех полководческих и флотоводческих орденов Советского Союза. В состав его армии сейчас входят все авианосные ударные группы нашей страны. Это ему сдался итальянский линейный флот, три новейших линкора.

Эйзенхауэр с удивлением рассматривал стоящего перед ним молодого человека, планку Медали Почета он тоже разглядел, но спрашивать ничего не стал. А Жуков решил усугубить:

– Позавчера всего лишь с одной ротой генерал принял бой с батальоном эсэсовцев, поддержанных бронетехникой. У наших солдат тяжелого вооружения не было, только гранатометы. Дело дошло до рукопашной, из наших в живых осталось всего несколько человек, рота немцев сдалась им в плен, остальные были уничтожены.

Генералы разглядывали Олега с еще большим удивлением, потом американец спросил:

– Я не понял, кто вы. Пехотинец? Моряк? Танкист?

– Я – летчик-истребитель. Теперь морской летчик. Занимался в том числе подготовкой авиагрупп для наших авианосцев.

– Генерал Северов окончил академию, занимался проблемами взаимодействия авианосных ударных групп с сухопутными войсками. Имеет непосредственное отношение к разработке новейших типов оружия и тактики его применения. Имеет также ученую степень по военно-морским наукам.

– Не все наши противники повержены, – сменил тему Айк. – Япония сильна и капитулировать не собирается.

– Немцы полгода назад тоже не собирались, – хмыкнул Северов.

– Значит, Советский Союз скоро объявит войну Японии?

– Такие решения принимаются на самом высоком уровне. Задача военных – выполнять приказы.

Генералы кивнули, было понятно, что русские не могут распространяться на эту тему.

Дальше беседа потекла более непринужденно, по просьбе союзников Олег рассказал о действиях своей особой бригады в Северной Африке, о пленении Роммеля, о морских операциях. Монтгомери с юмором рассказывал о своем обучении в Королевском военном училище в Сандхерсте, о службе в Британской Индии. Об ярких эпизодах своей долгой службы рассказывал Жуков, а вот Айк больше молчал, воевать он начал только в Северной Африке и до этого в боевых действиях участия не принимал.

В зале стало душно, и гости потянулись на улицу, небо уже начало светлеть, наступали короткие утренние сумерки, наступал рассвет первого мирного дня. Неожиданно где-то неподалеку взлетела ракета, потом еще и еще, раздались выстрелы, а немного спустя докатился долгий многоголосый торжествующий вопль и пошла самая настоящая канонада.

– Узнали, славяне, – улыбнулся Жуков. – А ведь и правда, мужики, завершилась война! Пока подписывали, с союзниками любезничали, все как со стороны наблюдал, только сейчас по-настоящему дошло!

Американцы и англичане сначала с опаской переглядывались, но вскоре поняли, что стрельба означает не внезапное нападение противника, а что-то вроде праздничного салюта. Разумеется, через некоторое время командиры частей и соединений приняли меры к прекращению пальбы, но успокоились их подчиненные не сразу. Почти три года они шли к этому, теряя друзей, родных и близких, горели, тонули, мерзли, терпели всяческие лишения и мечтали об этом, самом первом дне мира. Северов заметил, что после слов Жукова стоящие неподалеку советские генералы и офицеры, чувствовавшие себя немного скованно на этом приеме, тоже немного расслабились. Он представлял себе, что сейчас происходит, видел много раз в прошлой жизни в фильмах, но видеть – одно, а чувствовать – другое. И как мало тех, кто принял первый удар в июне 41-го, дожили до этого дня!

«Но я один из них. И ребята мои! Сейчас тоже стреляют в воздух, обнимаются, орут от радости. И я рад, только в отличие от многих не могу выкинуть из головы того, что ждет нас впереди. Война с Японией, а после нее самое тяжелое. В тот раз мы выиграли войну и проиграли мир, этого не должно больше повториться!»

Северов не заметил, как выпил целый бокал шампанского, кто-то сунул в руку новый, полный, осушил и его, с непривычки дало в голову.

Разошлись только утром, но Жуков Олега не отпустил, пригласил на завтрак. Северов понял, что маршал хочет поговорить.

Командармы, приглашенные на церемонию подписания капитуляции, в большинстве разъехались по своим частям, поэтому кроме них на завтраке присутствовал только маршал Рокоссовский, только что приехавший в Потсдам.

– Дела такие, – Георгий Константинович подцепил на вилку кусок курицы. – Италия тоже из войны вышла, маршал Бадольо арестовал Муссолини. Но провернули мы, мужики, просто грандиозную аферу, иначе и не скажешь. Немцы сопротивление прекратили, итальянцы и не собирались, поэтому удалось обеспечить переброску в Рим двух дивизий десантников и несколько групп осназа, с ними прилетел генерал армии Петров, который с нашей стороны и подписал все документы. Фельдмаршал Кессельринг ликвидирован, немцы сдались, капитуляцию подписал генерал-полковник Фитингоф. Петров и с Бадольо все бумаги подписал. Вот так. Сейчас союзнички вой подымут. Не успели они, только на Сицилии высадились. Да, сейчас во Франции высаживаются, прямо в портах Нормандии. А в Бельгию и Голландию мы их не пустим.

– Лезть сейчас во Францию навстречу союзникам не лучшая идея, – сказал Рокоссовский.

– Мы и так отхватили гораздо больше, чем могли себе раньше представить. Нам с этим надо управиться, а Франция… Не так уж и любят там англичан. Вспомните операцию «Катапульта», им ее французы еще долго припоминать будут. Англичане им попытку удара по Гибралтару тоже напомнят. Так что пусть потягаются, взаимные претензии попредъявляют! – Северов усмехнулся. – Все лучше, чем против нас дружить.

Маршалы засмеялись.

– Кстати, на севере наши до самого Тромсё проперли, – Жуков принялся за вареное яйцо. – Десант Северный флот высадил удачно где-то неподалеку, да и в сам порт потом пару батальонов выбросили. Немцы сопротивляться передумали. Их, между прочим, тобой пугали!