Валерий Гуминский - Найдёныш. Книга 2

Со стороны беседки, где только вчера все ужинали и мило беседовали, шли три человека, облаченные в темную униформу, похожую на ту, в которую одевают муниципальных служащих вроде грузчиков или мусорщиков. Они не торопились, с осторожностью поглядывая по сторонам. И приближались неумолимо, как метеорит к земной поверхности.

— Ваня! Еремко! — громко позвал Григорий, с тоской глядя на неподвижного лейтенанта, скорчившегося на ступеньках лестницы. Как же глупо он подставился под пули! Эх, кто-нибудь отвлек, пока он будет бежать к гаражу. Парень был уверен, что справится с парой убийц. Но для этого сначала надо пробежать открытое пространство на виду приближающихся наемников. Помещение скрыто за углом, и обзор со стороны особняка плохой. Напрягая все мышцы рук и ног, он уже собрался рвануть с низкого старта, когда дверь дома снова распахнулась, жалобно звякнуло разбитое стекло. На пороге показался Бэккет, тащивший как мешок картошки неподвижную Тамару. Ее длинные волосы, которые девушка не успела забрать в косу, волной спускались по груди американца. Переодеться она успела, нацепив на себя бриджи и рубашку, а вот на то, чтобы спрятаться — не хватило то ли времени, то ли удачи. Сам же автогонщик морщился от боли; с правой ладони обильно сочилась кровь. Хотел, наверное, зажать рот княжне, вот она и цапнула его от всей души. Как же она допустила к себе Джека? Что он с ней сделал? Выглядит девушка странно, безвольно, даже не дергается. Так и есть. Голова бессильно болтается от движения американца. Выстрелы тут же прекратились.

— Стой, гадина! — рыкнул как лев Гришка, стремительно сокращая расстояние между ним и Бэккетом, уже примериваясь, куда врежет кулаком.

Он не успел добежать до американца, нарвавшись на подоспевших помощников. Один из бандитов наставил на него пистолет. Время застыло в патоке. Гришка отчетливо видел, как палец медленно сжимает курок, а дульный срез оружия глядит ему в глаза. Его спасло кратковременное замешательство нападавших, смутившихся возрастом человека, волком кинувшегося к ним. Резким удар по чужому запястью Гришка увел оружие в сторону. Хлопнул выстрел, оглушив его звоном и запахом пороха. Открытая ладонь летит в наемника и бьет того в подбородок. Наемник кувырком летит с крыльца, запинается о лежащего Еремко и падая, замирает. Второй нападавший оказался расторопнее. Перехватив пистолет рукоятью вперед, попытался нанести боковой удар в голову, но Гришка уже «поймал волну», как учил его Донской. Рука противника проваливается в пустоту, и вдруг неведомым образом, схваченная в цепкий капкан, помимо своей воли делает разворот, уводя за собой тело хозяина. Незадачливый наемник всей тяжестью налетел на перила и хеканьем перевалился через ник.

Не останавливаясь после приема, молодой волхв увернулся от среза глушителя, которым третий противник решил просто ткнуть ему в переносицу, нанес рубящий удар по запястью и локтевому сгибу, а следом — коленом в бедро. И как-то забыл, что еще один человек, до вчерашнего вечера не вызывавший у него опасений, остался за спиной. Оглушительный удар по голове бросил Гришку вперед. Упав на колени, парень с ужасом понял, что не может подняться. Сознания он не потерял, но в движениях наступило непонятное оцепенение. Нога в берце прилетела в лицо, и только после обжигающего удара, парень опрокинулся на спину, чувствуя, как горячая кровь заливает подбородок и шею.

— Стоять! — выкрикнул американец. — Мальчишку не трогать! Уходим!

— Шеф сказал — валить всех лишних, — пробасил очухавшийся раньше всех наемник. Именно он и ударил Гришку.

— Убрал оружие, дубина! — чуть ли не взвизгнул американец. Если бы сейчас Григорий мог анализировать ситуацию, его бы позабавило, как Джек защищает плывущего на грани беспамятства, лежащего навзничь, нравившегося ему мальчишку. — Быстро уходим! Преодолев земное притяжение, Старицкий утвердился коленями на полу и с разрывающейся в груди болью смотрел, как бесчувственную Тамару волокут куда-то за дом, а потом громом среди ясного неба прозвучали выстрелы откуда-то со стороны гаража. Хлесткие, словно переломанные сильной рукой ветки сухостойного дерева. Раз! Второй!

Время то ли съежилось до состояния быстродействия, когда одни картинки сменяются другими как в калейдоскопе; то ли растянулось, затягивая в бесконечное прокручивание одного и того же события. Обмякшая девушка в руках бывшего коллеги-мага.

— Жив, пацан? — склонился над ним Дима, тоже далеко не в лучшей форме. На левом плече расплывалось кровавое плечо.

— Уа-аагх! — невнятно промычал Григорий, чувствуя, как во рту шевелятся зубы, а подбородок обожгло болью. Наверное, лицевые кости сломаны. — Тама-ааа!

— Не успел я! — сокрушенно хрястнул кулаком по полу Дима. — Ушли на квадрах! Ты полежи пока, не вставай!

Что он там делал, Григорий не видел. Он со злостью смотрел на бледного Костю, каким-то образом материализовавшегося возле него. Телепортатор сам был не краше водителя княжны: такой же бледный и съежившийся. А Вероника мелькнула шустрой белкой мимо него и затараторила:

— Отойдите от него! Дайте мне посмотреть! У него серьезная рана…

— Девушка, пожалуйста… — голос Димы-водителя куда-то уплывал, словно нестабильная радиоволна, то снова пробивался сквозь вату.

Григорий смотрел на Костю и шевелил губами. Ему казалось, что он высказывает все, что думает о бывшем (да, наверное, теперь бывшем) приятеле, называя того трусом, ублюдком, спрятавшимся за спиной хрупкой девушки, и даже носа не показавшего, когда убивали охрану Тамары, а ее саму как безвольную куклу куда-то утащили. Но Краусе-младший с непониманием уставился на залитого кровью парня, не понимая из его бормотания ни слова.

— База! — надрывался где-то Дима. — Нападение на объект! Код опасности — красный! Находимся в Холодном Ручье! Двое раненых, один убит! Преследовать не могу! У напавших — транспорт!

«Неужели Еремко погиб? — снова обожгла мысль о дикости происходящего. — Мне же надо Тамару спасать! Нельзя просто так валяться и тупо смотреть на этого предателя!» Он попробовал встать, но руки подломились, и он снова рухнул на деревянную поверхность. Тупая боль в затылке обрушилась гигантским молотом, и его вырвало. Сил еще хватило отползти от непотребства, и его уже крайне обессиленного подхватил под руки Костя.

Петербург, Великий князь Константин

— Ваша Светлость! — проснулся коммуникатор, голосом подполковника Спиридонова вырвав Константина Михайловича из глубокого раздумья. Князь только что мысленно прокручивал в голове последний разговор с Патриархом Назаровым (в который раз!), выискивая нестыковки и логические провалы. Не верилось, что старик так легко пошел на соглашение, но по прошествии двух дней головоломка чудесным образом не складывалась. Вроде бы нет подвоха, да и аналитики, прослушав записанный разговор (был грешок, решил князь записать на миниатюрный диктофон всю беседу), подтвердили серьезную намеренность Назарова по данному вопросу. — На первой линии советник по внешней политике Североамериканских штатов господин Харрисон.