Валерий Гуминский - Найдёныш. Книга 2

— И где же я? — слабым голосом спросила саму себя Тамара, всего лишь для самоуспокоения. Гнетущая тишина в сарае и за его стенами давила на уши. Напрягая слух, пыталась разобраться в звуках. В любом случае что-то должно дать подсказку. Ага! Вот что-то стукнуло по крыше, прокатилось из одной стороны в другую и затихло. Потом раздался легкий шорох чего-то, словно мелкую крупу рассыпали сверху. Пару раз звонко гавкнула собака. Слава Творцу! Все-таки она здесь не одна, пусть и с похитителями!

— Собака — это уже хорошо, — призналась себе Тамара и встала, старательно обходя засыхающую дурно пахнущую лужицу. Внезапно она поняла, что стоит на земляном полу и с радостью закидала продукты выделения землей, активно работая ногами. Хотя бы вонять не будет. Но что же это за место?

Ее глаза привыкли к полутьме, и теперь можно хоть что-то разглядеть. Помещение было небольшое, шагов так шесть в длину и четыре в ширину. Потолок очень низкий, что для высокой девушки было некомфортно. Макушка то и дело задевала за какие-то жерди, протянувшиеся от одной стены до другой. Наверное, на них сушат одежду и носки, появилась первая рациональная мысль. Вон там, в уголке, небольшая чугунная печка, обложенная диким камнем. Труба, обмазанная алебастром, уходит в потолок. Вдоль дальней стены протянулись полати из грубо сколоченных горбылей, где Тамара и лежала до сей поры. Скорее всего, ее увезли куда-то за город или в лес, подумала княжна. Такие домики никто в черте города или в дачных поселках строить не будет. Пещерная хибара какая-то, предназначенная для кратковременного пережидания непогоды. Или для охотников, что шастают по лесу до первого снега. Практического опыта распознавания таких мест у Тамары не было, но она много читала, особенно мемуары знаменитых путешественников, и кое-какое представление о жизни вне столицы имела.

Подойдя к обнаруженной двери, осторожно подергала. Как и думала — закрыто. И в щели не посмотреть. Отесанные жерди, составляющие дверное полотно, тщательно пригнаны друг к другу, а с другой стороны, наверное, натянут то ли дерматин, то ли кусок брезента.

Теперь о себе, любимой. Первое, что Тамара сразу почувствовала — Сила ее никуда не делась, но была блокирована настолько мощным ограничителем, что самолично разорвать невидимые путы ей не удавалось. Оглядев себя со всей тщательностью, вынесла вердикт, произнеся в темноту:

— Личных артефактов нет, браслет изъят, амулеты и кольца пропали. На руках какие-то дешевые железяки. Не они ли блокируют энергию?

Подергав плотно сжатый на левом запястье широкий металлический браслет (чужой, не ее) с нацарапанными нарочито грубо рунами, потом повторив такое же действие на правой руке, Тамара убедилась, что все попытки сорвать их тщетны. Браслеты замагичены. Руны похожи на скандинавские или друидские. С таким блоком девушка не умела работать. Что есть, то есть. Надо признать, не во всем обладатель Дара преуспевает. Интересно, а Старицкий сумел бы расцепить эти железяки? Он, кажется, говорил, что рунической магией он занимался с раннего детства, и для него нет секретов в запутанной методике употребления древних начертаний.

Так что имеем, дорогуша? Родных амулетов нет, кольца с защитой сняты, Сила блокирована. Получается, сейчас в сараюшке сидит обыкновенная девица с растрепанными волосами, в грязной рубашке и бриджах. Какие-то черные полосы на бедрах, словно ее волочили по земле, собирая весь мусор. Хорошо, хоть бриджи не порвали.

Снова раздался лай собаки, но теперь он звучал гораздо ближе, словно животное куда-то бегало, а теперь крутится возле сараюшки. А вот и человеческие голоса! Один что-то бубнит непонятно, а второй отвечает со смехом. Шаги приближались к двери. Тамара отпрянула назад и села на полати, и от резких движений ей сразу стало плохо. Появилось подозрение, что вкололи что-то наркотическое, чтобы не могла далеко убежать, буде появится такое желание.

После короткой заминки дверь распахнулась и на пороге появился какой-то низкорослый человеке кривыми ногами и в меховой куртке.

«Надо же, и как ему не жарко!» — удивилась Тамара.

— Встала? Очень хорошо! — голос у мужчины был низким, хрипловатым, и по каким-то едва различимым признакам княжна поняла, что он не русский. — Пошли кушать, чай пить! Два дня, однако, лежишь! Плохо это!

Два дня? Тамара ужаснулась. Двое суток в отключке? Да быть такого не может! Словно загипнотизированная, она поднялась и пошла следом за кривоногим мужчиной. А на улице не так уж и темно. Просто день пошел на убыль, да и над лесом (точно, куда-то в глухомань завезли!) скопились облака, закрывая заходящее солнце. Первым делом девушка с жадность осмотрелась, куда ее нелегкая занесла. Сараюшка, в котором она находилась под замком, находился на краю большой поляны, и почти до самой крыши врос в землю. Сразу видно — построен давно. Бревна позеленели от мха, кое-где осыпаются трухой, но в целом избушка еще крепка. Над ней раскинули свои кроны сосны. Они то и дело сбрасывали с себя хвою и шишки, часть из которых падала на крышу. Стала понятна природа странных шумов. Чуть в сторонке, на ровном месте среди мощных сосен и кедров стоял дом чуть побольше ее узилища. Рубленый из листвяка, приземистый, с парой небольших окон; маленький крытый пристрой вроде веранды; из крыши торчит жестяная труба — значит, дом не предназначен для постоянного проживания. С чугунной печью много не назимуешь. Возле дома сложена аккуратная поленница, неподалеку от нее возвышается большая конура, словно здесь живет не собака, а тигр. Где, кстати, собачка? А вот и она! Мамочки, какая она огромная! Это явно не лайка! Какая-то овчарка или помесь ее! Лохматая, черная, на груди белая подпалина. Собака с умным видом подошла к замершей Тамаре и с ярко выраженным ехидством обнюхала девушку, ткнулась в левую руку и степенно направилась в сторону своей конуры. Для такого крокодила жилье в самый раз.

— Признала, однако! — усмехнулся низкорослый мужик. — Это плохо!

— Почему? — неожиданно вступила в разговор Тамара, разглядывая мужчину.

Он действительно не был русским. Скорее, в чертах его лица присутствовали все признаки азиатской внешности, но кого именно, Тамара не смогла бы ответить. То ли даур, то ли монгол, а может и вовсе якут. В этом она совершенно не разбиралась. Знала, что в Амурской губернии много как раз выходцев из Маньчжурии, но и своих инородцев хватало. Кто здесь проживал? Нивхи, эвенки, орочи, удэге… По одежде не определить. Штаны неопределенного цвета из плотной ткани, легкая куртка из тщательно выделанной шкуры какого-то животного, на ногах добротные кожаные сапоги со стертым верхом. Лицо мужчины словно выдублено ветрами и морозами, покрыто морщинами, но не кажется старым. Нос маленький, как и щелки глаз, которыми абориген поглядывал на девушку с непонятной серьезностью и опаской.