Дмитрий Светлов - Охотник на кукушек [litres]

– Товарищи командиры, вас срочно требуют в штаб!

Официант озадаченно посмотрел на троих бойцов в простых гимнастерках, затем на богатый заказ в записной книжке и озабоченно спросил:

– Товарищи вернутся на обед?

– Отнести в штаб, спросишь кабинет армейского комиссара, – без тени улыбки сказал Костя.

Друзья несдержанно фыркнули и послушно пошли за порученцем. Впрочем, при входе на второй этаж штаба веселое настроение увяло. Весь коридор от лестницы до кабинета армейского комиссара заполнен гражданскими в возрасте от двадцати до тридцати.

– Наши парашютисты, да? Они умеют стрелять или как? – ошарашенно воскликнул Василий.

– Ты кого спрашиваешь – меня или себя? – недовольно заметил Костя.

– Автора идеи, – пошутил Якимов.

В кабинете кроме хозяина расположились еще двое – военком и начальник ОСОАВИАХИМа со шпалой старшего политрука в петлице. После знакомства Костя сразу перешел к делу, задав самый важный, с его точки зрения, вопрос:

– Они имеют представление о прыжках на лес?

– Для парашютиста что лес, что поле – разницы нет, – снисходительно ответил начальник ОСОАВИАХИМа.

Цирк! В прежней жизни Косте приходилось общаться с парашютистами пожарного отряда, и кое-что он запомнил, в том числе основную проблему.

– Они умеют спускаться на землю при зацепе купола за крону дерева?

– Что вы выдумываете? Достаточно отстегнуть подвесную систему…

– Здесь деревья выше двадцати метров, и я получу взвод бойцов с поломанными ногами! – прервал Костя.

– Пилоты подыщут подходящую поляну, – неуверенно сказал армейский комиссар.

– Второй вопрос. Каким оружием владеют собранные добровольцы?

Начальник ОСОАВИАХИМа замялся, но ответил честно:

– Завершившие парашютную программу переходят на курсы подготовки пилотов, поэтому стрелковая подготовка ограничивается «Наганом».

– В два дня обучим автоматическому оружию, – бодро заявил армейский комиссар.

Костя рассерженно засопел, но тут в кабинет зашел давешний официант и начал сервировать стол. Якимов невозмутимо заплатил по счету с довеском чаевых и разлил по тарелкам наваристую уху с крупными кусками лосося.

Совместный обед под бутылочку продегустированного намедни «Петрозаводского хлебного вина» подействовал умиротворяюще, и собеседование прошло почти в домашней атмосфере. Добровольцы горели желанием бить «белофинскую сволочь», при этом никто из них не умел стрелять. Выслушав очередного кандидата в десантники, Костя поинтересовался у армейского комиссара:

– Чего мы выбираем? У всех одинаковые анкеты – учился, женился, работает. Разница лишь в количестве прыжков.

– Нам на час дали один «ПС-84К» [44], а он берет двадцать шесть десантников.

С транспортными самолетами действительно – беда. Тридцатого ноября финны блокировали отдаленный приграничный гарнизон, и снабжать его приходится авиацией. Костя вспомнил полет на форт Императора Николая II и предложил:

– Свяжитесь с военморами и попросите эскадрилью «амбарчиков».

– Уверен? – недоверчиво спросил армейский комиссар.

– Недавно сам летал в тыл на двух «МБР-2».

В кабинете сняли трубку телефона и позвонили в штаб КБФ? Ага, как бы не так! Сначала вызвали начальника службы связи, который только через час дозвонился до штаба в Кронштадте. Затем последовали длительные согласования с обещанием при случае отблагодарить. Переговоры завершились звонком из Шлиссельбурга с обещанием прислать звено «МДР-4» [45].

Соглашаясь найти диверсионный отряд финнов, друзья предполагали задержку на парочку дней. По факту только на стрелковую подготовку добровольцев ушло три дня. Костя тоже не сидел без дела, авиаторы потребовали различимых с двух километров сигналов и забраковали обычную ракету. Пришлось идти за помощью к начальнику тыла, который посоветовал доселе неизвестное оружие:

– Бери гранатомет Дьяконова или Наймана – в комплекте отличные сигнальные ракеты и боевые дымы.

– В комплекте с чем? – уточнил Костя.

– С боезапасом. В ящике – осколочные и противотанковые гранаты. Прицельный выстрел под километр.

Первый вариант представлял собой насадку на ствол винтовки, а маленький отряд вооружен автоматами «ППД-34». Гранатомет Наймана напоминал ротный миномет с прикладом, чем сразу всем понравился. Вес всего четыре килограмма, а забрасывать врага гранатами с безопасного расстояния стоит дорогого. После пробных выстрелов на полигоне Якимов решительно заявил:

– Вы как хотите, а я возьму с собой сани с гранатами. С таким гранатометом никакой враг не страшен.

На третий день прилетели «МДР-4», из-за широких лыж напоминавшие лапчатых гусей, и снова озадачка.

– Если район десантирования не обозначат сигнальными дымами, я никого не сброшу! – с ходу поставил условие командир звена.

– Там лес! – возмутился Костя. – Кроны сосен рассеют любой дым!

– Лезь на макушку дерева!

– Ерунда, привяжем дымовые шашки к палкам, – легкомысленно заявил Василий.

– Здесь реликтовый лес с высотой деревьев от двадцати пяти до тридцати метров, в некоторых местах доходит до пятидесяти метров.

Новый поход к заму по тылу озадачил еще больше. Стандартный сигнальный бочонок весит два килограмма и дает в течение часа густой оранжевый дым, что хорошо. Запал из обычной терки исключает дистанционную активацию, что плохо. Но Василий выдал очередную идею:

– Сделаем по принципу колодезного журавля. Закрепим жердь за ветку, а когда наступит время – чик, и подняли сигнал!

– Какой чик! Нас всего четверо! Радист на связи, двое наводят ракетами «И-153», одному эту хрень, обо…ся, не поднять!

– Один сигналит, двое поднимают, – не унимался Василий.

– Штурмовать будут бомбами и реактивными снарядами, промажут пилоты – и ку-ку, некому журавль поднимать!

Как бы то ни было, а иного выхода у них нет, и Костя отправился на аэродром. Летчики благодушно выслушали просьбу о комбинированном применении сигнальных ракет с дымами и согласились, пообещав ударить точно в цель.

Операция началась с поездки на блокпост, где стоял радиопеленгатор на шасси «ЗИС-5» и радиостанция на шасси полуторки. Первый определял направление на врага, а второй держал связь с операторами других радиопеленгаторов. Ждать пришлось долго, финский радист вышел на связь лишь на вечерней зорьке. Полученное направление на сигнал переслали ведущей станции, затем радист принял радиограмму с координатами.

– Они здесь, – контрразведчик поставил на карте крестик, – вокруг ничего приметного – ни речушки, ни озерца.

Костя приложил обычную школьную линейку и разочарованно сказал:

– От нас без малого тридцать километров, по сугробам и буеракам за день не дойти.