Алексей Вязовский - Я спас СССР! Том 2 [полностью] [СИ]

Мезенцев смотрит на меня тяжелым взглядом.

– Вы подняли в ружье дивизию Дзержинского?!

– Если ее не поднял бы я, то это сделали бы Захаров с Семичастным. Я его видел в здании с утра. И тогда они выполняли бы их приказание.

Да… Дела. Дивизия Дзержинского это не армейцы. Базируются под Балашихой – им быстрым ходом сорок минут до Кремля. Бл… Что я устроил?! Так гражданские войны и начинаются. Я осторожно кашлянул:

– Э… и что дальше?

– А вот что – Мезенцев опять кому-то звонит – Сергей Семенович? Доброе утро, Мезенцев. Уже по голосу догадываетесь?

Генерал грустно усмехается.

– Да, боевая тревога. Кремлевский полк в ружье. Действуем по плану Альфа-прим. Будьте пожалуйста, у телефона – Никита Сергеевич детали объяснит лично. Дивизию Дзержинского я тоже поднял. Так что… Да вы все правильно поняли, могут появится рядом с вами… Резкое осложнение оперативной обстановки. Это пока все, что я имею право сообщить. Да, ждите разговора с Хрущевым.

Я понимаю, что Мезенцев звонил коменданту Кремля. Всех поднял.

– А теперь последний, самый сложный звонок, и едем – Генерал закрывает глаза, делает глубокий вдох, выход. Решительно набирает следующий номер.

– Полковник Литовченко? Доброе утро. Да, Мезенцев. Никифор Трофимович, вы сейчас где? Во Внуково? Отлично. Никита Сергеевич уже выехал? Интересуюсь потому, что получена оперативная информация о готовящемся покушении. Почему я звоню, а не Захаров? Он как раз проводит совещание по этому вопросу с оперативным составом 9-ки. Да, проверяем, вводим усиленный режим. Нет, разворачивать кортеж не надо, ситуация под контролем. Я сейчас к вам выезжаю во Внуково, и лично доложу Никите Сергеевичу всю информацию. А там уже сообща примем решение о полете. Предварительно…?

Первый раз вижу растерянный взгляд Мезенцева. Не рассказывать же ему по телефону детали с пленки. Шепчу: «албанский террорист-смертник, взрывчатка». Генерал удивленно смотрит, но повторяет за мной.

– Албанский террорист-смертник. Со взрывчаткой. Да, внешнее оцепление будет не бесполезным. Только предупредите насчет меня. А то еще с испугу подстрелят. Все, отбой, выезжаю.

– Так – Мезенцев вешает трубку, опять смотрит на часы. – Полчаса он будет расставлять оцепление, встречать Хрущева. За это время мы постараемся добраться первыми до аэропорта с диктофоном. С албанцем ты, кстати, хорошо придумал! Поехали.

Рисковый, все-таки, генерал мужик. Я трясся, просчитывая варианты, а он моментально принял решение, поставил на уши дзержинцев и кремлевцев. Теперь все они будут ждать звонка Хрущева в полной боеготовности и посылать на три буквы Захарова с Семичастным с их приказами. Мы встали, я повесил Филипс на плечо. ТТ убрал в карман пиджака. Мезенцев же, покопавшись в одной из коробок, нашел наплечную кобуру. Надел ее, вложил пистолет. Сверху прикрыл пиджаком.

Мы вышли в приемную.

– Товарищи, извините, срочное оперативное мероприятие – обратился к присутствующим генерал – Андрей, идем в гараж.

Литвинов, без разговоров, вскочил и первым проскользнул в коридор. Мы идем следом. Спустились на первый этаж, идем куда-то коридорами. На одном из переходов нос к носу сталкиваемся с группой мужчин. Впереди Семичастный с незнакомым мне генералом в форме. Позади них еще двое. Я засовываю руку в пиджак, и на всякий случай смещаюсь вправо. Мы останавливаемся.

– Генерал Мезенцев! – первым начинает Семичастный – Вы арестованы. Русин, ты тоже. Отдай диктофон!

– Санкцию на мой арест может дать только президиум ЦК – Спокойно отвечает Мезенцев и расстегивает пиджак.

– Степан, вы проиграли – скрипит генерал рядом с Семичастным. Новый председатель КГБ Захаров? Сам лично нас задерживает? – Мы все знаем и заберем пленку. Если надо будет, то с ваших трупов.

– С дороги! – Мезенцев выдергивает из кобуры ТТ.

– Взять их!

Сопровождающие Захарова – начинают двигаться одновременно с нами. Они первыми вскидывают пистолеты, но я уже нажимаю на курок, стреляя прямо через карман пиджака.

Гдах, гдах!

Руку обжигает пороховыми газами, первым складывается и валится на пол Захаров. Пуля проходит через председателя навылет и попадает в правого сопровождающего. Второй выстрел делаю в левого. Тот тоже стреляет, но курок его пистолета щелкает впустую. Осечка. Кажется, высшие силы берегут меня сегодня! Одновременно со мной стреляет Мезенцев. По ногам. И тут же бьет рукояткой ТТ Семичастного в голову. В коридоре воцаряется ад и неразбериха. Крики, стоны боли, мужской мат.

– Ходу! – Мезенцев плечом сбивает с ног скрючившегося охранника Захарова (или Семичастного?), грузно бежит по коридору. За ним мчится Литвинов с побелевшим лицом. Я же бегу последим, достав пистолет из кармана и постоянно оглядываясь. А ну, как нам начнут стрелять вслед? Хотя нет, все четверо продолжают валяться на полу. Из кабинетов начинают выглядывать ошарашенные сотрудники КГБ.

– Быстрее! – мы прибавляем темп, выскакиваем в проходную главного входа. Тут уже ждут – несколько охранников вытащили свое табельное оружие и даже наставили на нас.

– В здании враги! – кричит им издалека Мезенцев – Ты и ты в левое крыло, остальные – занять оборону.

Генерала узнают, начинается суета. Мы же в это время беспрепятственно выскакиваем наружу.

– Андрюха, колеса! Быстро!

Литвинов бросается прямо на проезжую часть, визжат шины черной Волги. Лейтенант прижимает к лобовому стеклу красное удостоверение чекиста, кричит страшным голосом: «Вон из машины». Из-за руля выскакивает испуганный водитель.

За руль Волги садится Мезенцев, рядом – Литвинов. Я быстро втискиваюсь на заднее сидение.

– Пушку убери, дурак! – генерал успевает одновременно рулить и оглядываться назад. Мой ТТ и правда, еще в руке, ствол его пахнет кислым порохом. Ставлю курок на предохранительный взвод, засовываю пистолет назад в дырявый карман пиджака. Меня трясет от волнения, моих «подельников» кажется, тоже изрядно потряхивает. Оба ругаются матом, и все больше на меня.

– Русин, муд#*к, ты зачем стрелять начал?! – орет на меня, обернувшись, бледный Литвинов – Нам же Захарова и его ребят не простят!

– А что мне, бл#*$ть, надо было ждать, пока они в нас первыми выстрелят?!! А потом с моего трупа пленку заберут?! – ору в ответ я, ощупывая Филипс. Слава Богу, цел!

– Мы бы мирно не разошлись, Андрей – не соглашается с Литвиновым Мезенцев – Они нас там бы и положили.

Я вижу крупные капли пота, текущие по его шее за воротник, кровь на щеке. Кровь Семичастного? Голову ему Мезенцев разбил прилично, а вот сам, слава богу, не пострадал. Машина тем временем выскочила на пустой Ленинский проспект, спидометр достиг максимальной отметки – 130 километров в час. Космическая по местным меркам скорость. Сейчас взлетим.