Комбат Найтов - Жернова Победы: Антиблокада. Дробь! Не наблюдать!. Гнилое дерево [сборник litres]

Барбара освоилась в роли матери и много времени уделяла маленькой Веронике – так назвали дочь, несмотря на возражения Владислава. Та уже гулила и любила пускать пузыри. Так что скоро первые зубы пойдут. Много времени уделить семье невозможно, так как освобождался Владислав поздно, но будучи в Осовце, специально приходил домой обедать.

Так прошло почти два месяца. В ночь с четвертого на пятое июля 1942 года немцы начали наступление на двух участках нашего Западного фронта. На северном фасе они ударили от Амтсфрейхта силами двух армий в направлении на Ломжу, и у Цехановца попытались форсировать Буг части 6-й армии. То, о чем все время говорили на Западном фронте, произошло: немцы попытались срезать Серокский выступ. Их наступление ожидалось, и фронт готовился к нему. Немцы выбрали не самые удобные места для наступления: у них было мало танков, восстановить потерянное в боях сорок первого и зимы-весны сорок второго года сложно, но есть довольно много «штугов» – StuG III Ausf. F/8 с новой 7.5 cm StuK 40 L/48, которая уверенно пробивает Т-34, основной наш танк. Наша пушка ф-34 новые «штуги» в лоб на дистанциях пятьсот и более метров не брала. Немцы бросили в наступление более четырехсот пятидесяти таких самоходных орудий и небольшое количество танков Т-IV с такой же пушкой, но имеющей меньшую длину ствола – тридцать три калибра. Плюс повсеместно они стали навешивать на лоб и борта гусеницы от подбитых танков, тридцатимиллиметровые дополнительные экраны. В общем, уравняли бронирование с нашими машинами. Сделано это было быстро и достаточно эффективно. Наша промышленность с некоторым запозданием отреагировала на «летнюю моду-42». Основной противотанковой пушкой оставалась 45-мм 53-К под кодовым названием «Прощай, Родина». «Арт-штурм» она не пробивала уже ни на какой дистанции.

На весь корпус было двадцать четыре орудия М-42, полученных в мае сорок второго года, и на вооружении 1-го гвардейского противотанкового дивизиона стояло тридцать шесть орудий ЗиС-2 57 мм. Кроме того, было довольно много 130-мм орудий М-46. Но они стояли на вооружении не полков, а дивизий и дивизионных противотанковых полков.

Удар в направлении Кольно и Ломжи приняли на себя артпульбаты 66-го УР и бойцы 320-й дивизии, которые подменяли 5-й гвардейский корпус на этом направлении. Ситуация резко обострилась, так как разведка проспала сосредоточение немцев в Великой Пуще. Немцы форсировали реку Пису у села Птаки и двинулись на позиции 112-го артпульбата. Народ в 112-м обстрелянный и стойкий, но вот пехота, недавно прибывшая на фронт из Крыма, к такому накалу боя оказалась не готова. Немного выручили штурмовики Каманина, отработавшие по атакующим всей дивизией. Но положение было очень серьезным! Несколько дотов сильно повреждено, оборона ослаблена, и командир 320-й явно паникует. Так как с Владислава командование УРом никто не снимал, пришлось срочно подключаться к ситуации. Два мотострелковых и один танковый полк подняты по тревоге и перебрасываются в направлении Кольно.

Немцы не просто так сидели до начала июля! Лето в этом году опять неимоверно жаркое, прибрежные болота просохли, речки обмелели, противник пытается использовать сосредоточение массы артиллерии и танков на узком участке. Но глубина обороны здесь большая! Прорыв – это очень опасно, однако есть резервы, достаточно снарядов, вполне налажена работа с авиацией. Но все равно вспоминается сорок первый год! Те же названия, те же устремления противника. А танки 1-й гвардейской танковой спешат в Йоганнисбург, готовятся ударить во фланг атакующим. Немцы нарвались на минное поле и надолбы, ворочают вправо, стала понятна их цель – Ломжа. В лоб на позиции 112-го артпульбата не лезут, повернули. С одной стороны, это плохо: там пехотинцы 476-го полка майора Дорошкевича, а у них серьезных орудий нет. Только 45-мм в капонирах и два арткапонира фланкирующих. Должны удержать атаку, ведь там 76-мм Ф-34. В борт берут. Почему подполковник Шаповалов не поддерживает их дивизионной артиллерией, не понятно. Влад сорвал трубку и запросил КП 320-й дивизии. Связи нет! И радист не отвечает.

– Дайте Бирюсу!

– Бирюса на связи!

– Николай Петрович! Они прошли 1.7 км и повернули на юг. Угости их еще!

– Через двадцать минут будем над целью, передайте зелеными обозначить, противник – красными в направлении.

– Где твой корректировщик?

– Это не мой район, там «девятка» должна работать.

В общем, дурдом разрастался, связь с 320-й восстановить пока не удается. Заработали доты в «Колымагах» и в «Пупках». Четыреста семьдесят шестой держится, но нет артподдержки, так что это максимум на два часа.

Наконец, через почти час после начала немецкого наступления, заговорил 1-й гвардейский артполк от запасных позиций в Ставински. И вот, наконец, сообщение из Кольно из штаба 320-й дивизии. Там генерал Гришин из первой гвардейской.

– Владислав Николаевич! А здесь никого! И телефоны все сняты.

– А провода?

– Провода на месте!

– Делайте связь, Михаил Данилович! Срочно! И дайте огня на Птаки. Сто двенадцатый еще держится!

Появление у обороняющихся довольно большого количества танков и артиллерии немного выровняло ситуацию, но немцы продолжали пытаться проломиться через заграждения. Произвести смену не удалось, так как бой ни на секунду не прекращался. Требовалось еще усилить артиллерийский кулак на участке прорыва. Туда же перебрасывается и 1-й гвардейский противотанковый дивизион и несколько дивизионных противотанковых полков. Однако немцы накопили довольно большой потенциал на этом участке, и заставить их перейти к обороне не удавалось. Шел бой на изнурение противника с обеих сторон. Небольшая ширина прорыва вынуждала сосредотачивать крупные силы на неудобных участках обороны. С такой тактикой Влад еще не сталкивался. Даже в сорок первом году этот участок был относительно спокойным. Доты здесь стояли на холмах и отлично могли оборонять эти участки. Танкоопасных направлений всего ничего.

Чем дольше шло сражение, тем больше Преображенский понимал, что это – не главное направление удара. Удар еще последует, но где? Вторая линия обороны находилась за рекой Скрода и была полностью готова отразить атаки немцев. Промежуток между линиями полностью заполнен оборонительными инженерными сооружениями. Пробиться здесь было очень сложно. Было непонятно, на что надеялись немцы. Второй вопрос, который волновал Влада, куда делся штаб 320-й дивизии? Через четыре часа после начала немецкого наступления генерал-майор Гришин восстановил полностью связь с полками 320-й и отдельными ее частями. Дивизия хоть и понесла очень серьезные потери, но оставалась на своих местах. Заработали ее артиллерийские полки и средства усиления, но обнаружить полковника Шаповалова не удавалось. Его обнаружили через двое суток в Пятницкой крепости, в двадцати пяти километрах от Кольно.