Комбат Найтов - От винта! : Не надо переворачивать лодку. День не задался. Товарищ Сухов [сборник litres]

– 20 000 километров?

– Максимально, что сможем получить. Боевая нагрузка пять-восемь тонн.

– Не реально, молодой человек!

– Знаю, Андрей Николаевич. Но попытаться надо. Вы наши Су-12 видели уже?

– Конечно! А вы думали, что я в Крыму был? Очень интересная конструкция. И ни на что не похожая. Чрезвычайно насыщенная изобретениями, о которых я ничего не знал.

– Мне тоже говорили, что не реально.

– Если бы сам его руками не потрогал, сказал бы то же самое. Вам, видимо, уже пора в Чкаловский.

– Да, пора! Кого ещё порекомендуете привлечь для конкурсных проектов?

– Петлякова, Мясищева, Бартини и вас, молодой человек!

– Я не конструктор, и, к сожалению, совершенно не имею времени для этого. У меня сейчас совсем другие задачи. Надо вплотную заняться прицелами для ваших машин.

– Жаль, было бы очень интересно! До свидания, молодой человек.

– До свидания, Андрей Николаевич.

На передаче самолётов не было ничего интересного: речь посла Криппса, ответная речь Молотова. Сталин и Криппс обменялись рукопожатиями, вместе обошли самолёты, Английские лётчики запустили моторы и погоняли их на холостых. После этого заглушили моторы, выскочили из машин и построились возле них. Сталин поздоровался с каждым из них и поблагодарил за помощь, как их, так и весь народ Великобритании. И пожелал им скорейшего возвращения домой и победы над фашизмом. После этого сел в машину и уехал. Голованов познакомил, через меня, англичан с будущими командирами экипажей этих двух самолётов, и англичан увезли куда-то в ресторан. Я поехал домой. Было ещё несколько звонков, но вечер прошёл спокойно. Около 22 часов раздался звонок по ВЧ: «Срочно в Ставку!» Взял документы, выехал в Кремль. Вхожу в кабинет Сталина. Он ходит по кабинету, почти все в сборе, нет Голованова, Голикова и Берия. Начали подъезжать через минут тридцать. Сталин молчал, ему приносили какие-то документы, он их читал и складывал в папку. Избегал смотреть на кого-либо. Тимошенко и Шапошников усиленно перебирали документы. Прибыли Голованов и Голиков. Голованов сел рядом со мной и тихо спросил:

– Что случилось?

– Не знаю!

А Голиков отдал ещё какие-то документы Сталину, подождал, когда он их прочтёт, и тоже пошёл к своему стулу. Приехали Берия и Судоплатов. Берия сел справа от Сталина, а Судоплатов в конце стола.

– Начнём, товарищи! – сказал Сталин. – Товарищ Судоплатов, доложите обстановку.

Павел встал, поправил гимнастёрку, прокашлялся:

– Сегодня, в 7.50 утра по тихоокеанскому времени, три часа назад, японская авиация нанесла удар по основной базе тихоокеанского флота США. Два часа назад японцы повторили атаку. Потоплено и повреждено восемь линкоров, три крейсера, несколько эсминцев. Основной удар пришёлся на линейные корабли. В атаке принимали участие до 500 самолётов, сбито около 30. На земле было уничтожено и повреждено около четырёхсот самолётов USAF. Обе палаты парламента США собираются на совместное заседание. Час назад Япония объявила войну Соединённым Штатам и Англии, ссылаясь на незаконно объявленное эмбарго на поставку нефтепродуктов в Японию, многочисленные задержания танкеров под японским и другими флагами, следующих в Японию. Сведения проверены и подтверждены из независимых источников. НарКомИнДел СССР получил соответствующее уведомление от японского МИДа 30 минут назад. Японцы напоминают и подчёркивают наличие договора о нейтралитете между нашими странами.

– У вас всё, товарищ Судоплатов?

– Да, товарищ Сталин!

– Спасибо, товарищ Судоплатов. – Павел вышел.

– Как видите, товарищи, у агрессоров один и тот же почерк: раннее утро в воскресенье… – продолжил Сталин. – Товарищ Андреев! Какими, с вашей точки зрения, будут действия Соединённых Штатов?

– То, что ответ будет дан незамедлительно, в этом я не сомневаюсь. Но есть подозрения, что они объявят войну только Японии. Судя по реакции Гарримана и остальных американских дипломатов, их, в первую очередь, интересует Юго-Восточная Азия, которая осталась без должного надзора со стороны Англии, Голландии и Франции. Но у Японии достаточно сильный флот, большое количество авианосцев. После такого поражения американцы не смогут сразу действовать. Им важно закрепиться поближе к Японии. Считаю, что у них только три места, где они могут это сделать: Филиппины, Китай и Монголия. Но есть тонкости! Филиппины японцы захватят раньше американцев, их придётся выбивать оттуда. Английских и французских сил и средств в этом регионе явно недостаточно. Английский флот практически не имеет воздушного прикрытия. В данный момент, в течение полугода, вся ЮВА будет захвачена японцами. В Китае японские войска тоже есть, а армия Гоминдана серьезной военной мощью не обладает. Остаётся только один плацдарм: Монголия, но США не признают её в качестве суверенной державы. Там сейчас находится наша 17-я армия, уже показавшая Японии, что на суше с нами необходимо считаться.

– То есть, Андрей Дмитриевич, вы считаете, что пришла пора разговаривать с Англией и США о признании Монгольской Народной Республики?

– Только с США! Англия хочет одного: чтобы мы вступили в войну с Гитлером. Мы же можем предложить США, в обмен на признание Монголии, использовать монгольскую территорию для ударов по Японии. При этом мы вроде как бы и ни при чём, и наших тридцати-сорока дивизий на ДВ вполне хватает…

– Там же нет аэродромов, способных принимать тяжёлые самолёты! – возразил Тимошенко.

– Американцы и англичане используют сцепляемые настилы из перфорированного металла. В Англии Пе-3 работали с такого аэродрома.

– А если они всё-таки объявят войну и Германии? – спросил Сталин.

– Маловероятно. Скорее всего – нет, только если Гитлер это сделает. Они пока стараются играть только за себя.

– Всё равно надо рассмотреть и этот вопрос!

– Несомненно. Для нас это худший вариант, но есть возможность ещё более ухудшить положение Германии, объявив войну Румынии. Даже не войну, а ультиматум: выйти из «Оси» и прекратить поставки нефтепродуктов в Германию. Тем более что до Плоешти всего 300 километров, и нефтепромыслы находятся в радиусе действия нашей авиации. И мы не объявляем войну самой Германии, не хотим её разрушения. Мы просто останавливаем агрессоров. Мы же вели переговоры об этом с Гитлером, но он прекрасно понимал, что останется в полной зависимости от наших поставок.

– Борис Михайлович, а вы что скажете?

– А у меня всё готово. Резерв Ставки уже на левом фланге в 200 километрах от границы. – Сталин поочерёдно рассматривал нас обоих. – Нет-нет, Иосиф Виссарионович, мы с Андреевым не сговаривались! – улыбнулся старый маршал. – Просто одинаково оцениваем противника.

– Это очень хорошо! Борис Михайлович, приводите войска на западной и восточной границе в боевую готовность. Сбивать все разведывательные самолёты. Это вас касается, товарищ Андреев. Товарищ Берия! По вашему ведомству есть неясности? Если есть, ликвидируйте малейшие возможности утечки информации. Товарищ Голиков! Для вас план «А». Товарищ Голованов! У вас есть возможность посмотреть ВНИМАТЕЛЬНО, что происходит в тылах противника?