Александр Кузнецов - Нелетная погода для альянса

Анатолий о событиях недавнего прошлого не думал. Пока он находился в состоянии полной эйфории от выставки. Господи, разве мог он подумать совсем недавно, что его, махрового провинциала заметят, и направят в столицу. Нет, не так. В Столицу! Где он на равных, как ему казалось, будет общаться с признанными мэтрами фотоискусства. Работы которых получили признание не только в стране, но, и в мире! А ведь они ему руку жали, по плечу хлопали!

На улице было холодно. Вторая половина ноября оказалась на удивление морозной. Даже выпадал небольшой снежок. Чтобы немного согреться решил забежать в местное бистро. Это кафе ему посоветовал брат, мол, цены более — менее приемлемые, и, совершенно демократичные. Однако, с точки зрения провинциала, хоть и вошедшего в почетную десятку победителей, в конце списка, всероссийского фотоконкурса, не так уж и доступно. Да, и, фиг с ними, с деньгами — то! Заработает еще, подкалымит на свадьбах, первый раз что ли? Да, и премию небольшую к диплому победителя конкурса все же учредители выделили. Живем однова! Затвор у фотоаппарата, как и наша жизнь, щелкает всего один раз. После уже ничего не исправить на фотографии судьбы.

В кафе было все же уютно. Посетители, не смотря на разгар рабочего дня, были. Даже не привычно стало. Это у них в городе днем в подобных заведениях практически пусто. Весь трудовой народ на приватизированных предприятиях пытается копейку заработать, пока не обанкротились. Анатолий сел за столик, осмотрелся. По соседству заняли места трое молодых мужчин с спортивной выправкой. Один из них показался ему знакомым. Вот где он мог его видеть? Надо же, надо было ему приехать в Москву на несколько сот километров, что бы в центре города встретить знакомого. Молодой мужчина, почувствовал его взгляд, посмотрел на него, наморщил лоб. Похоже, тот пытался вспомнить, где и когда он мог видеть. Вот бывает же так в нашем мире. Верно говорят, земля похожа на огромный чемодан. Рано или поздно на одном из углов люди встречаются. Прямые линии выводят к точке пересечения, словно два поезда на одной ветке. Лоб в лоб. Вот думай, судьба это или прихоть геометрических кривых и линий.

Все же память фотографа дала о себе знать. Анатолий повернулся, и неуверенно сказал, — Товарищ старший лейтенант?

— Вообще — то уже майор, — поправил тот, — судя по всему, служили в одно время?

— Так точно, — улыбнулся Анатолий, — в Опочке сначала вас видел, когда в учебке нас дрючили. А, потом на «Тайвань» попал. Неподалеку от тех мест этот самый придурок из Германии пролетел на «сесне». Вы у нас командиром расчета были. Сколько боевых дежурств вместе в одной кабине!

— Бухвалинцев?

— Так точно. Он самый. А этого Руста тысячу раз могли сбить, только из Москвы запретили валить нарушителя. Об этом у нас в части все говорили. Вся эта политика налаживания отношений с вероятным противником боком для нас вышла. — Хмыкнул Анатолий.

— Вспомнил. Оператор наведения. Причем, лучший в дивизионе. Нисколько не изменился. Ты же у нас известный рационализатор части был! Бухвалинцев, давай за наш столик. Мы все здесь пэвэошники. Сами не летаем, так как высоты с детства боимся до пачканья трусов. Но, и другим не дадим, дабы экологию не нарушали. А, то сыпят гады сверху всякую мерзость. Так, что функции грин пис в полном объеме выполняем. Клиент не жалуется. Кляуз на нашу работу в ООН не поступало.

— Помню, вы всегда нам эту присказку говорили, — засмеялся Анатолий и пересел за столик. По очереди пожал руки. Мужчины назвали имена. Один, посолидней комплекцией, оказался, к тому же, его тезкой. Второй Сергей, а, бывший командир расчета наведения как был, так и остался Виктором. Официантка быстро принесла заказ. Разумеется, к закуске прилагался графин с холодной водкой. Без нее никак нельзя. Гусары шампанское, чай и сладкое отдают бесплатно дамам — с. Естественно, с прицелом на дальнейшее более тесное сотрудничество в вопросах гендера. Анатолий попытался заикнуться о своей доле в сем деле, но, ему заметили, что сегодня угощают, вроде как получили аванс солидный. В легкой непринужденной беседе выяснилось, что его неожиданные собеседники были все офицерами ПВО. Анатолий целым подполковником, а, Сергей, как и Виктор майором. Лишь у него было звание гвардии сержанта с высшим образованием.

— Чем занимаешься? — поинтересовался бывший командир, и, потянулся к графину.

— Извините, товарищ майор. Я наши традиции знаю, чту, берегу и творчески развиваю. Поэтому нарушать их не потребно. Разливает младший по чину. Себе больше, остальным как уж достанется, — остановил его Анатолий и наполнил рюмки.

— Молодец, — подмигнул его тезка, — на традициях вся наша армия держится. А ты откуда здесь?

— На конкурс в Москву приехал. Вошел в десятку лучших по номинации бытовая фотография. Завтра домой возвращаюсь, вот и решил по Москве побродить.

— Помню, ты же еще в дивизионе в газете свои фотографии и заметки размещал. Минуточку.

Майор достал из небольшой сумки небольшой фотоальбом и показал всем собравшимся. — Вот эти снимки в нашей батарее, как раз Анатолий делал.

— Качественно, художественно, — оценили пэвэошники. — О, Вить, ты оказывается, служил с самим фотохудожником. Теперь можешь в мемуарах отметить. Мол, однажды мне посчастливилось встретиться с знаменитым фотохудожником в боевой обстановке. Над нами в тот день реяли вражеские бомбовозы и штурмовики, а, мы мужественно продолжали без устали их посылать по нужному азимуту…

Так в шуточной беседе незаметно стерлись все должностные границы. Подполковник принялся расспрашивать его о биографии. Да какая она может быть у обычного гражданина, родившегося, и служившего еще во времена СССР? Правда, его усиленно начали рушить в окружении Горбачева. Полтора года оставалось просуществовать. Авиационный техникум, затем после службы в армии, институт. Работа фотографом в газете. Одновременно писал статьи. Как и положено, развал страны встретил с сожалением. Оторопел, когда командир расчета наведения мрачно сказал, что гвардейский дивизион недавно расформировали. Все комплексы вывезли в неизвестном направлении. Городок, стартовые позиции все теперь оказалось брошенным. Лишь банды мародеров выдирают все, что только можно. Одним словом — измена. Дальний гарнизон в глубине карельских лесов, прозванный пэвэошными острословами почему — то «Тайванем», прекратил свое существование.

— Да, за такое надо сразу вешать без суда и следствия! — возмутился ошарашенный Анатолий, — наш дивизион прикрывал фактически весь северный фланг и Ленинград! Наши С- 200 всю Финляндию поперек могли простреливать. Хотя она считается по недоразумению нейтральной, а натовцы там себя, словно дома чувствовали. Теперь же любой враг пройдет! Я же помню, сколько раз мы держали на прицеле натовские разведчики и бомберы. Раза четыре Б-52 вдоль границы ходили. Лично цели сопровождал! В случае чего, разнесли бы их вдребезги!