Александр Кузнецов - Нелетная погода для альянса

— Он потребует абсолютных гарантий! Иначе за все, что он успел натворить, ему светит настоящая «вышка» безо всяких натяжек.

— Хрен с ним, — махнул рукой Примаков, — будут Борису гарантии. Но, только музея в его честь создавать не надо, это уже слишком! Народ нас не поймет.

— Мне в любом случае нужна поддержка.

— Как и договорились, я займу должность премьера. Не думай, не потому, что грызет тщеславие. Вышел я из этого возраста. Предупреждаю, команду для экономического блока буду набирать сам из настоящих зубров, а, не этих «чикагских мальчиков» в розовых кружевных панталончиках с двумя дырочками. Они ни на что серьезное не годны. Нам и без этого разгребать за этими реформаторами придется до седьмого пота. Надеюсь, лет на пять, пусть даже три года, меня должно хватить. Должны успеть.

— Разумеется, силовая и информационная составляющая будет за мной, — согласился Владимир Владимирович, — и, еще по поводу скорой войны против сербов. Помощь в полной мере мы оказать не сможем. Нечем. У самих дыра на дыре. Вот — вот их заблокируют со всех сторон. Да, и по нам ударят, что бы связать по рукам и ногам. В Чечне опять движения начались. Зубы то боевикам до сих пор не вырвали.

— Пусть шебутятся. До часа икс нам никаких превентивных мер не предпринимать. Вайнахам и всему наемному сброду по любому придется отрабатывать деньги от хозяев. Чем глубже они залезут в капкан, тем легче для нас. Пора эти метастазы вырезать без жалости. Здесь американцы переиграют сами себя. Когда они увязнут в Сербии, то им уже будет не до поддержки всех этих мусульманских батальонов на наших границах. Мы же должны раскатать их в тонкий блин. Чтобы в ближайшее время головы не поднимали. Верхушку в плен не брать. Потом же нам боком выйдет. Вся эта правозащитная сволочь поднимется. Визгу будет. Я шумливых не люблю с детства, пустые и никчемные это люди, — махнул рукой Примаков, — перед нами задача более глобальная — сохранить Россию. Мы уже достигли такого дна, что жуть берет! Впору о Боге задуматься! В ад все таки попадать не хочется.

— Аналогично.

— Можно считать, мы договорились?

— Договорились.

— Володя, позволь мне так тебя называть? Не обидишься? Вот и прекрасно. Как бы тебе не было горько слышать от меня эти слова, но прими их, хотя бы к сведению. У тебя есть одна замечательная черта, которая мне лично нравится больше всего. Потому, что и сам всегда стараюсь выполнять свои обещания. Сегодня ты в лагере тех, кто считает себя реформаторами, хотя они по мне враги и разрушители всего и вся. Не спорь пожалуйста. Тебе подобных слов никто и никогда прямо в лицо не скажет. Ты, я так понял, уже дал им некую гарантию, точней говоря, дашь в самое ближайшее время. Причем, все свои обещания будешь выполнять, во что бы то ни стало. Так устроена твоя личность. Ты никогда не ударишь в спину. Например, тому же Собчаку. Да, согласен, я его, мягко говоря, терпеть не могу! Скорей всего, это чувство к нему у меня иррациональное, необъяснимое. Ничего поделать в этом случае с собой не могу. Понимаю, что у него ни политического веса, ни значимости никакой нет. Одна фикция. Была бы моя воля, я бы его лично, вот этими руками удавил бы! И многих их этой когорты без жалости! Наоборот, испытывал бы радость, слыша, как хрустят у них шейные позвонки! Можешь считать меня скрытым садистом, не обижусь. Скажу прямо, вести допросы меня учили специалисты еще той, смершевской закваски. Сегодняшние им в подметки не годятся. Ладно, оставим мои эмоции за скобками. Если ты лично не будешь их бить, то это не означает, что они не предадут тебя с легкостью необыкновенной! Потому что у них за душой гроша ломанного нет! Прекрасно понимаю, что тебя уже в самое ближайшее время вынудят дать такое обещание на неприкосновенность. Скорей всего через месяц, с тобой на эту тему начнет говорить глава администрации президента Волошин. Это он у Чубайса, Гайдара, и всей либеральной шушеры вместо мозгового центра. Те без него пустое место. На них даже время тратить жалко. Умен, сука, до крайности! Хотя, тварь редкостная. Старается держаться в тени. За ним силы забугорные стоят. Он им предан до печенки. Фактически же, через Волошина его прямые кураторы тебя начнут за вымя трогать, и вербовать.

— Выбора у меня, выходит, нет?

— Почти нет. Бориса ладно, орган с ним. Как говорили раньше, шанс дадим. Сцеплю зубы. Остальных надо прессовать до сукровицы. Виктора Степановича отдай мне. Хлюст еще тот. Он ихний до мозга костей. Верить ему нельзя. Хотя изображает из себя целку македонскую до сих пор головкой нетронутую. Между Березовским, Абрамовичем, Чубайсом и партократами старается, так задом вильнуть, чтобы не забрызгаться. Докрутился до того, наш цицерон записной, что при нем весь бюджет страны за 1998 год до последней копейки растащили! Весь бюджет! Даже пальцем не пошевелил для его оберега! Да, помню, во времена нашего Леонида Ильича за крошки к стенке ставили. На его фоне, директор бывшего Елисеевского магазина ангел с крыльями. Хотя ворюга был еще тот. Оправдывать даже не хочется. Лично с его делом знакомился.

— Можно я подумаю немного. В голове полный сумбур.

— Разумеется, — по отечески улыбнулся собеседник, мгновенно становясь добродушным среднерусским помещиком. — Давай выпьем Владимир Владимирович за нашу Победу!

— За Победу с удовольствием…

Возвращаясь от Примакова домой, Владимир Владимирович не мог сосредоточиться. Прекрасный аналитик, наблюдательный, как все профессиональные разведчики, он в деталях прокручивал в голове необыкновенную встречу с зубром политики. Ну, не тот человек Примаков, чтобы просто так взять и позвонить ему! В принципе, знакомство у них было, мягко говоря — шапочное. Слишком разные у них весовые категории. Евгений Максимович, к примеру, терпеть не мог пустобреха Собчака, ни его крайне приземленную супругу с непомерными амбициями. Ни для кого это особым секретом не было. На дух не переносил. Считал его дешевым «популизом», который ради достижения цели соврет, и не даже за это деньги брать не будет по мелочи. Ему не копейки нужны, а весь кошелек сразу. А Примаков прекрасно знал, что он начал работать у Собчака. Получается, с его легкой руки, он отправился в свое плаванье в бурных водах российской политики. Признаться, с оценкой своего петербургского патрона Путин был во многом согласен. Но, ведь у Собчака были положительные стороны. Отвечать за то добро, что он сделал для него, когда ему, выброшенному в запас офицеру разведки, приходилось подрабатывать таксистом, чтоб прокормить семью, он будет всегда. Никто же не протянул ему руку помощи, когда он, и его семья фактически голодала. Собчак подал. Ведь он прекрасно знал, что во многом негатив на бывшего мэра Петербурга связан с его второй супругой. Во многом бабой вздорной, и, по большому счету недалекой. Хотя, до крайности хитрой и коварной.