Александр Кузнецов - Нелетная погода для альянса

Когда запад объявил жесткую транспортную блокаду Сербии, то она оказалась закрытой со всех сторон. В этом случае Россия практически не могла оказать помощь при всем своем желании. Воздушные коридоры для наших транспортных самолетов легко прерывались. Что потом доказали румыны, болгары и венгры, когда закрыли нашим самолетам пролет в Сербию. Договориться с ними по воздушному коридору не удалось. Со многими оговорками оставался единственный порт Бар в Черногории, куда еще могли подойти сухогрузы. От него железная дорога шла до Белграда, а, значит, можно было легко перегнать нужные грузы в Сербию. Но, и здесь прервать морское сообщение было легче легкого. Все морские пути контролировались странами НАТО, а в Адриатике кишмя кишели их боевые корабли. Учитывая, что авторитет России на мировой арене упал ниже уровня воды в ватер клозете, то и отношение к стране изменилось. Поэтому во многих государствах начали в наглую задерживать российские суда и самолеты, якобы за какие — то там долги, а, на таможнях арестовывать грузы, то о свободном проходе в этот порт можно было и не мечтать. Оставался еще один маршрут по Дунаю до сербских речных портов в Белграде, Панчево, Смедерево, Нови Сад и Прахово. Однако в последнее время и на этом пути начали создавать проблемы. Румыны, пытаясь показать новым хозяевам свою приверженность европейскому выбору, начали чинить всевозможные препятствия на проход сухогрузов. Особое внимание обращали на суда под российским флагом. Даже резинки на трусах от усилия с треском рвались. Несколько раз досмотровые партии в нарушение всех международных норм судоходства по Дунаю, пытались подняться на палубу для проверки. Вели себя на фарватере нагло и вызывающе, порой имитировали навал, играли в лихих речных пиратов. К счастью, в этот раз суда перевозившие технику ПВО и расчеты, они прошляпили. Или же просто нашлись неизвестные богачи, которые просто подкупили нужных лиц, и на некоторое время развилась у служивых горячих курчавых румынских парней куриная слепота. Купюры на расстоянии вытянутой руки могли рассмотреть, а дальше нет. Тьма египетская. С такой ограниченной видимостью выходить на большую воду опасно.

В Черногорию расчеты продолжили путь в автобусах под охраной полицейских патрулей. Анатолий с любопытством смотрел через тонированное стекло на другую страну. Хотя много ли можно понять таким образом? В целом Сербия оставила у него благоприятное впечатление. В селах каменные, чаще всего двухэтажные дома, нередко попадались трехэтажные. Строили на столетия, чтобы и внуки могли жить. Строительного материала навалом, только не ленись. Откровенной разрухи пока не видел. Хотя, последствия недавнего развала, гражданской войны, падения экономического производства сказывалось. Пока еще неявные следы заброшенности начинали проявляться. Особенно на второстепенных дорогах. На асфальте все чаще образовывались ямы, наспех забитые кирпичной крошкой. Многочисленные беженцы из союзных республик ютились, где придется. Нередко у дальних родственников. И тогда дом превращался в своеобразное общежитие семейного типа, где было не протолкнутся. Но, хозяева и не думали проявлять недовольство. Для сербов родственные связи, взаимопомощь, и поддержка в трудные минуты всегда были на первом месте. За столетия внешнего давления со стороны агрессивных соседей без этих качеств не выжить. В отличие от России православная церковь по настоящему заняла место связующего и цементирующего состава. Именно на Балканах православие приобрело настоящий духовный стержень самоиндетификации. Хотя самым причудливым образом вместе с официальной идеологией христианства, в народе уживались старинные, еще допотопные, дохристианские представления о роли человека в этом сложном мире. А многие тайные знания, которые в горах по-прежнему передают из поколения в поколение старцы, идентичны тем, что в Сибирской тайге хранят русские приверженцы древнейшей веры, уходящей в глубь истории на десятки тысяч лет.

В Подгорице, столице Черногории, остановились в воинской части. Для добровольцев сербы выделили отдельное небольшое здание, в котором на скорую руку соорудили общежитие. Скромно, но несколько дней в более — менее комфортабельных условиях прожить можно.

Пользуясь некоторой степенью свободы, с разрешения командира части добровольцы ходили в увольнение. Столица Черногории им очень понравилась. Далеко на горизонте были видны горы. Если рядом они освещались солнцем, и были разных оттенков, то чем ближе к горизонту, становились темнее. Поэтому вопрос, почему эта небольшая республика называлась Черногорией, отпадал сразу. Добровольцы ходили в гражданской одежде, старательно изображали из себя «туристо» с повышенным «облико морале». Но черногорцы с первого взгляда определяли их настоящую национальность. Ничего удивительного в этом не было. Во всех сербских газетах, телевизионных каналах, открыто говорили о русской добровольческой армии, которая уже прибыла в страну для помощи пока еще Югославской народной армии. В том, что война вот — вот начнется, жители были просто уверены. Руководство страны решило специально выделить этот аспект внешней политики. В СМИ открыто призывали граждан готовить запасы необходимых продуктов на время военных действий. В магазинах, тем не менее, полки были полны. Все же сельское хозяйство этого сложного региона могло без особых проблем обеспечить свое население всем необходимым. Хотя в Черногории со свободными землями под угодья было посложнее. Относительно равнинные участки находились в центре страны, благодатный климат создавал идеальные условия. Март же вообще по ощущениям русского человека был на уровне конца мая и начала июня в средней полосе России. Лишь ночами похолоднее было. Пользуясь возможностью, расчеты несколько раз искупались в Адриатическом море. Местные жители считали, что в это время условия для водных процедур не очень комфортны.

Зенитные дивизионы лихорадочно готовились к схватке. Когда на позиции начали подходить «Шилки» и «Тунгуски», то сразу привлекали внимание сербских военных. До сих пор в стране таких комплексов еще не было. По внешнему виду с ними можно было условно сравнить двадцати миллиметровые трехствольные сербские «Праги». Вот только они были без собственных локаторов, и наводились на цель от отдельной станции. К тому же они были чисто пушечными. Зенитных ракет, как на «Тунгусках» и модернизированных «Шилках» у них не было. Впрочем, и в других армиях мира подобных комплексов, по принципу — два в одном, практически не было. Все средства противовоздушной обороны ближнего радиуса действия делились на чисто пушечные, и ракетные. Удачного симбиоза пушки и ракеты, по примеру «Тунгуски» в СССР, еще не было. В ближнем бою скорострельные пушки страшнее зенитной ракеты от ПЗРК. Любую воздушную цель в пределах прямого поражения снаряды просто разрывают на части.