Олег Дивов - Поворот рек истории

– Господа, – Колчак повернулся к подчиненным. – Боюсь, заседание придется завершить.

– Это что же, расстрелов и грабежей не будет? – потерянным голосом спросил матрос Известняк.

– Рассредоточьтесь по этажам, – приказала Татьяна Николаевна. – Никого, кроме наших и Зиверса, не пускать.

Войсковой старшина взял товарища под локоток и вывел из зала. Известняк шел словно во сне.

Когда привели ученого, они остались в зале втроем. Снаружи их приватность охраняли матрос и войсковой старшина. Стоило дверям закрыться, Татьяна подскочила к Отто Карловичу и радостно заявила:

– Я настоящая!

Тот изобразил непонимание.

– Я настоящая великая княжна Татьяна Николаевна Романова! – воскликнула девушка. – Залесский успел подменить меня на Марту перед расстрелом. Смог подкупить солдат. Вместо меня расстреляли ее.

– Что? – опешил ученый. – Но откуда вы это взяли?

– От Залесского! Он скопировал свою личность мне в голову на вашей установке. Только он не привязал свою копию ни к одной из трех осей, а скопировал ее под углом в сорок пять градусов к каждой оси. Я не могла к ней подключиться, потому что вы не учили, что вне осей может что-то находиться.

– Это невозможно, – помотал головой Отто Карлович. – Начнем с того, что Залесский не умел пользоваться установкой. Да, он присутствовал несколько раз при копировании и видел мои манипуляции, но я не объяснял ему теорию. Для того, чтобы в этом разобраться, нужно обладать задатками математика.

– У него были задатки. Он состоял в переписке с Фробениусом и Планком. Он понял, что настройки установки зависят от взаимной геометрии мозга-источника и мозга-приемника. Он привез меня к бронепоезду и скопировал Марте мою личность, а потом ее личность – мне. При этом от Марты я получила в нагрузку еще и копию собственной личности. От этого у меня в голове все помутилось. Вы застали меня в таком состоянии, но решили, что я больна, а когда скопировали мне личности расстрелянных, включая Марту, я получила от нее вторую копию ее самой, а также второю копию самой себя, что дополнительно ухудшило мое состояние – я уже не могла понять, кто я такая.

– Невероятно, – от волнения ученый сел на ближайший стул. – Он ничего мне не говорил.

– Татьяна Николаевна, – подал голос Колчак, слушавший их все это время. – Но зачем этому вашему Залесскому было делать такую подмену?

– У Залесского действительно были пророческие видения, – сказала она. – Они-то и определяли логику его поступков… Другое дело, что если бы вы принимали те же препараты, что и он, у вас тоже были бы видения не меньшей силы.

– Подтверждаю. Кондратий Витольдович экспериментировал в этом направлении, – кивнул ученый. – Искал божественных откровений, с его собственных слов.

– Допустим, – нахмурился Колчак. – Но почему он тогда убил себя? Тоже следуя видениям?

– Вовсе нет, – ответила Татьяна. – В бою с Юровским он лишился руки и глаза. Он понимал, что те члены Клуба, что поддерживают большевистский проект, рано или поздно убьют его в отместку… Залесский скопировал свою личность в мальчика Митю – того, что потерял память, когда чуть не утонул в зимней реке. Для Мити личность Залесского была единственной доступной, так что, фактически, Митя стал Залесским. Так Кондратий Витольдович обменял сорокалетнее калечное тело на двенадцатилетнее. В этом облике его никто искать не станет. А настоящий Залесский после этого со спокойной душой застрелился. Но перед этим встроил в меня команду, дававшую доступ к его личности в случае опасности. Это и позволило мне победить ассасина Клуба и его приспешников.

– Ассасины очень сильны. Они профессиональные убийцы. Как вам удалось справиться? – спросил Отто Карлович.

– Помогло стоп-слово. Когда Залесский сражался с Юровским, тот решил, что Залесский ассасин, и произнес секретную фразу, которая должна была парализовать Залесского, но на том она не сработала – он был уровнем ниже, чем нужно, и никаких стоп-слов в него не встраивали. Этой фразой я обездвижила посланца Ленина, а потом убила одной из эзотерических способностей, которые Залеский приобрел, когда гостил на Тибете.

– А это еще что такое? – недоверчиво спросил Александр Васильевич.

– Сейчас покажу! – радостно улыбнулась Татьяна. – Смотрите.

Переключившись на личность Залесского, она шагнула к ближайшему стулу и обрушила на него кулак – тот пробил фанерное сиденье. Выдернув руку, на которой не было ни царапины, девушка спросила:

– Ну как?

– Обычная биомеханика, – Зиверс не был впечатлен.

– Эти стулья очень дорогие, а запасных нет, – Колчак и вовсе остался недоволен.

– Ничего вы не понимаете, – нахмурившись, она полоснула ногтями по столу – на полированной столешнице остались глубокие борозды.

– Я прошу вас остановиться, – верховный правитель отвел ее в сторону. – Это единственный стол, за которым было не стыдно собираться министрам. Все остальные меньше и проще.

– Разве вас это не впечатляет? – расстроилась Татьяна.

– Для общего дела это бесполезно, – признался Колчак. – Даже если бы из ваших глаз били смертельные лучи на десять верст, как в «Войне миров», то это все равно не сделало бы погоды, потому что вы одна, а наших врагов – миллион. Сколько бы вы ни копировали в себя талантливых полководцев, вы по-прежнему одна, и ваши гениальные приказы будут выполнять обычные командиры силами обычных солдат.

– Раз я одна, тогда сделаем много копий меня, – решительно заявила Татьяна. – Найдите мне молодых монархистов. Не нужно опытных ветеранов, нужно лишь, чтобы они были преданы Белому движению и ненавидели большевиков всем сердцем. Мы скопируем им мою личность и все остальные личности, что есть во мне.

– Почему именно монархистов? – удивился Колчак.

– А кого еще? Тех, кто принудил моего отца отречься, устроил революцию и приветствовал Временное правительство? А потом растлевал войска на фронте?

– Если мы поднимем знамя монархизма, концерт держав нас не поддержит, – ответил Верховный правитель.

– Как однажды метко выразился на эту тему товарищ Ленин, «устроили, блядь, концерт!» К черту интервентов. Утрутся. У нас найдутся сторонники здесь в России.

Колчак показал рукой на двери:

– Сторонники? Да я погляжу, у вас целый бронепоезд монархистов, просто они букву «м» не проговаривают.

– А вот сейчас проверим! – Татьяна подошла к дверям и открыла их. – Обер-фейерверкер Известняков!

– Да, матушка? – отозвался матрос Известняк, заглядывая в залу.

– Скажите честно, нам царь нужен?

– Не нужен. Обрыдло хуже смерти, – не задумываясь, ответил матрос.

Девушка услышала победный смешок Колчака.

– А вот царица бы нам не помешала! – закончил свою мысль Известняк.