Зеленин Сергей - Корпорация «ussr». Часть третья: «революция».

— Я, человек — не военный, не знаю, к чему — в «военном» отношении, это привело [5] Немецкий генерал М. Гофман в послевоенных интервью и мемуарах благодарил своих русских коллег-генералов за примененную ими в 1915 году «тактику 1812 года». По словам генерала Гофмана, «…в 1915–1917 гг. немцы были избавлены и от возможного шпионажа, и от массы населения, которое в противном случае следовало бы кормить». … Может, к скорому разгрому Австро-Венгрии и Германии? А, вот в политическом… Вы про бандеровцев слышали, Володенька?

— Слышал…,- насторожился я, — к чему, Вы это?

— Про то, как они нас — москалей «любят», слышал?

— Да, хрен на их «любовь», Ильич! — завёлся я, — нехай строятся в колонну по пятьдесят и, «любят» сами себя — сколько им угодно! А мы как-нибудь и, без их гомосятской «любви» обойдёмся…

— Я, их и их деяния не оправдываю, Володенька! То, что бандеровцы творили с теми же евреями, поляками и… Их сотрудничество с немецкими нацистами… Этого, оправдать нельзя НИЧЕМ!!! Я просто рассказываю, откуда их такая «любовь» к нам пошла, а Вы уж сами делайте выводы… Продолжать?

— Хорошо! Внимательно Вас выслушаю, Ильич. Авось, пригодится…

Набравшись сил, Ильич «продолжил»:

— Не берусь сказать почему, но русские считали (а, некоторые и, до сих пор считают!), что Галитчина или — Западная Украина иначе, из-за своего этнического фактора есть неотъемлемая часть России и, следовательно, галичане есть — те же русские… В корне неверный подход, к сожалению унаследованный и советскими руководителями! Последствия этого фатально ошибочного постулата, мы до сих пор можем наблюдать в российско-украинских отношениях и, в том диктате — какой западные области «Незалежной» навязывают украинскому, но пророссийскому Юго-Востоку.

— Пожалуй, Вы правы, Ильич! Возможно, когда-то были западные «украинцы» русскими… Были, да все вышли! Дважды в одну реку не войти — былого не вернуть…

— Правильно, Володенька! И, чем раньше мы это поймём — тем, для нас же… Для всех будет лучше!

«Надо будет намотать всё это, хорошенько себе на ус…,- подумал я тогда, — впрочем, откуда у меня «ус»? Надо намотать это одному усатенькому товарищу…»

— …Когда русские войска вступали в Галицию летом четырнадцатого года, «бандеровцы» встречали их как освободителей — цветами и хлебом с солью! Перед уходом же с этих земель через год, русские войска по приказу Ставки разрушали и сжигали всё, что не могли с собой угнать… Здания, скот, запасы продовольствия… Взрослое мужское население угонялось на рытьё окопов в прифронтовой полосе — оставляя женщин, стариков и детей без пропитания и без кормильцев [6] «Галичане стали теперь нашими врагами. Перед уходом из Галиции русские войска ее выжгли, затоптали, разграбили, народ с собой угнали, избивали даже их войтов. Галичане озлоблены до крайности. В России они содержатся в невозможных условиях…», - Князь Н. П. Урусов, работавший в организациях Красного Креста на Юго-Западном фронте. «Зрелище от этих пожаров было грандиозное и незабываемое. Огнем беспощадно уничтожались целые цветущие районы. Население выгонялось с насиженных мест и должно было бежать в глубь России, погибая по дороге от голода и эпидемий. Самая жестокая и бессмысленная страница войны, начиналась. Ни в чем не повинные мирные жители, забрав с собой лишь самые необходимые вещи, бежали без оглядки назад. Обозы их нередко попадались между нашими и германскими линиями, и тогда этим несчастным приходилось к довершению всех бед испытать на себе стрельбу артиллерии», - Торнау С.А. «С родным полком» Берлин, 1923 год, стр. 73 … То же самое творилось в отношении населения Восточной Польши, Курляндии, Литвы. Как ты, Володенька, думаешь, что испытывали — какие чувства, после этого галичане к «москалям»? …А, их потомки — до сих пор, что чувствуют?

Вот такая, оказывается фигня… Да, печалька — наломали дровишек!

— Согласен! Если, это действительно так — то, «любить» нас особенно то, не за что…

— Самое ужасное, Володенька в том — что и, австрийцы, занимая обратно свою территорию летом пятнадцатого года, мстили галичанам за их «измену» русским — массово загоняя их в концлагеря с охранниками из венгров и хорватов! Отчего огромные толпы беженцев — как вынужденных, так и добровольных, двинулись вглубь России.

— …Вся эта огромная масса народа — по весьма скромным данным, добровольные и вынужденные беженцы, «гражданские пленные» — депортируемые граждане Австро-Венгрии и насильно выселяемые евреи, плюс ещё угнанные на рытьё укреплений, за которыми зачастую следовали их семьи, насчитывала пять миллионов человек. По самым скромным прикидкам…

Я, только присвистнул.

— …Первоначально, основная масса лиц этих категорий (различий между которыми, я повторяю, практически не делалось!) скапливались во временном лагере близ городка Кобрин — что у Брест-Литовска, где одновременно находилось по сто пятьдесят тысяч человек, не считая приводимого беженцами скота. Условия существования в этом лагере, были ужасные [7] «Возле Кобрина большая песчаная равнина. На ней осели тысячи беженцев, и под знойным солнцем раскинулся на сыпучих песках огромный город-бивак. И тут же рядом за двое суток вырос почти такой же обширный город мертвых — детское кладбище», - Врач Л. Н. Войтоловский, наблюдавший всё это собственными глазами. , Володенька! Антисанитария, некачественная вода, голод… Вшивость… Смертность, особенно — детская, была просто… Не было ни одной семьи, у кого бы в эту… В эту «эвакуацию», не умер бы кто-нибудь из близких!

— Ндааа… А, как-нибудь побыстрее эвакуировать их в центральные губернии нельзя было, Ильич?

— А, их и эвакуировали, Володенька! Причём, «максимально быстро» — насколько это получалось. Даже, сама Императрица, курировавшая госпитали, приказала санитарным поездам вывозить из западных губерний беженцев. Сейчас я тебе расскажу, Володенька, к чему в итоге привела эта недоброй памяти «эвакуация»…

— …Во-первых: эвакуация военного и казённого имущества из западных губерний Империи, проводящаяся вместе с переселением в глубь страны огромной массы местного населения, послужила началом транспортного коллапса России! Началом развала её железнодорожного транспорта.

— Надо полагать!

Вывести пять миллионов человек беженцев да депортированных, да ещё и всякое барахло — копившееся в Польше столетие. Это, одного угля для паровозов надо сколько… Очень много!

— …По нормальному, на фронт должны идти эшелоны с пополнениями и предметами снабжения — боеприпасами, продовольствием… Обратно, с фронта в тыл — порожняк и раненые. В год «Великого Отступления», порожняка не было — обратно в тыл шли, ещё больше забитые людьми и грузами вагоны! Из-за плохой организации, разгружать их было некому и некогда и, эти эшелоны и толпы беженцев, напрочь забили собой все железнодорожные узлы…