Сергей Лысак - Наследник Барбароссы

Как только стемнело, выбрали сеть и подняли парус, взяв курс в море, на выход из Тунисского залива. Большая группа рыбацких лодок, продолжающих промысел, осталась за кормой. Иван внимательно наблюдал за приближающимся незнакомцем и вскоре понял, что это свои. Корабль нес огни, расположенные на мачтах и фальшборте заранее оговоренным образом. Давут зажег фонарь и подал условный сигнал. На корабле тут же начали постановку парусов и он направился навстречу. Вскоре выяснилось, что это "Кирлангич". Оказавшись на палубе, все не скрывали радости. Очередная опасная вылазка в тыл врага закончилась успешно. Давут и Иван сразу же прошли в капитанскую каюту доложить обстановку, а на Фуада и Хакана набросилась с расспросами вся команда. Но те особо не распространялись, рассказав лишь то, что видели сами в порту, не удаляясь от рыбной пристани, и что могли видеть все сторонние обыватели. Тем не менее, все удивлялись, как им второй раз удалось облапошить противника и не только успешно выполнить задание, но и уйти незамеченными, не подняв шума. Лишь боцман Мехмед, усмехнувшись, неожиданной репликой заставил замолчать всех.

— А что вы хотите? Ведь с ними Хасан был! А если в деле Хасан, то можно не беспокоиться…

— Значит, говорите, от крепости на входе в канал толку мало? Ты уверен в этом, Хасан?

— Нет, досточтимый Кемаль-паша. Я случайно подслушал разговор двух наемников, но не уверен, что все, ими сказанное, соответсвует действительности. Вполне могли где-то сгустить краски, а что-то может быть досужими сплетнями, основанными на чьем-то личном мнении. Так что, не уверен…

Адмирал сидел за столом в своей каюте и рассматривал рисунки кораблей Черной Бороды, искусно сделанные Давутом. Удалось как следует их рассмотреть с близкого расстояния. Разведчики доложили ему все, что удалось узнать в этой вылазке, а также высказали свое мнение о происходящем. Кемаль-паша очень заинтересовался полученными сведениями, оказавшимися весьма неожиданными. Подробно расспросив Ивана о кораблях противника, он снова вернулся к вопросу о крепости Саиф-Альнаби.

— Не думаю, что гяуры-наемники обсуждали между собой заведомую ложь. Может где-то и приукрасили, но в целом эта информация должна быть верной. Вот он, ключик к Тунису. Возьмем Саиф-Альнаби, возьмем и Тунис. Если войдем в Тунисское озеро, то против наших пушек стены Туниса долго не продержатся. Вопрос — как это сделать…

Иван помалкивал, так как понимал, что вопрос чисто риторический и от его мнения ничего не зависит. И уже думал, чем заняться в ближайшее время. "Кирлангич" быстро вернулась в Беджайю, доставив разведчиков на борт флагмана, а ее сменила "Шахин", продолжив наблюдение за Тунисом. Никаких активных действий пока не предвиделось, корабли еще не закончили устранение повреждений после боя с австрийской эскадрой, и что делать дальше, Кемаль-паша, похоже, еще и сам не знал. А поскольку флот стоит в Беджайе и никуда не собирается, можно и отдохнуть. В том числе и на берегу. Если только адмиралу какая-нибудь очередная дурь в голову не взбредет и он опять их погонит туда, куда Макар телят не гонял. Ведь ему надо перед султаном отчитываться, а сейчас, кроме проигранного боя в Тунисском заливе, похвалиться нечем. Адмирал погрузился в раздумья, в каюте стояла тишина, и тут черт дернул за язык Давута.

— Досточтимый Кемаль-паша, но мы можем попытаться если не взять крепость, то хотя бы сделать ее небоеспособной на какое-то время, заклепав пушки. А если орудия крепости не смогут стрелять, то наши корабли беспрепятственно войдут в Тунисское озеро и начнут бомбардировку Туниса. Флот испанского короля Карла Пятого уже сделал это однажды более сотни лет назад и взял Тунис. Даже великий Барбаросса Второй не смог ему помешать.

— Знаю, Давут. Но тогда крепости Саиф-Альнаби еще не было, и испанцы фактически беспрепятственно вошли в Тунисское озеро под самые стены Туниса. Тем более, у испанцев было большое преимущество в артиллерии. В принципе, стены Туниса за сотню с лишним лет прочнее не стали. Если войдем в озеро, то Али-бею конец. Против наших тяжелых орудий старые стены не выстоят, а на суше его грабь-армия не будет воевать против сильного противника и сразу же разбежится, едва станет жарко. Не в первый раз. Барбаросса тогда не смог удержать Тунис в том числе и из-за этого. Его личная храбрость и храбрость немногих преданных ему людей не могли переломить ситуацию в целом. Местное воинство в подавляющем большинстве обычные разбойники, которым наплевать и на своего повелителя, и на свою страну. Они воюют только ради добычи, когда им это выгодно. Но как ты хочешь захватить крепость, Давут? Ведь какой-никакой, но гарнизон там есть. Да и офицеры из наемников-гяуров пытаются службу наладить. Так просто внутрь крепости никого не пустят. А устраивать штурм нельзя. Многих людей положим и можем ничего не добиться.

— Пока не знаю. Надо понаблюдать за входом в крепость. Как часто доставляют туда провизию, каков порядок пропуска на территорию крепости, сколько человек обычно приходит и кто именно приходит. Либо солдаты городского гарнизона, либо обычные крестьяне привозят все снабжение. Понимаю, что захватить крепость малыми силами нереально, а большие мы не сможем высадить на берег незамеченными. Поэтому, нужна какая-то хитрость. Проникнуть в крепость ночью, тихо убрать часовых, быстро заклепать все пушки и уйти. Уйти по-тихому вряд ли удастся, но на нашей стороне будут ночь и внезапность. Можно просто спуститься со стен крепости по веревкам, а в темноте нас никто не поймает. Тем более, кавалерии поблизости там не будет. А наш флот должен быть наготове, чтобы с рассветом сразу же войти в канал и пройти мимо крепости к Тунису.

— Хм-м… Заманчиво… Хасан, а ты что скажешь?

— Увы, в этом я не советник, досточтимый Кемаль-паша. Я ведь моряк, и взятие крепостей с суши — не мое. Но если Давут говорит, что так можно сделать, то надо попытаться. Однако не раньше, чем корабли Черной Бороды покинут Тунис и уйдут достаточно далеко. Встречаться с ними опять ни в коем случае нельзя. Вот это я уже, как моряк говорю. Мы не выдержим боя с ними, если Черная Борода поставит перед собой цель уничтожить нас, а не всего лишь прорваться из Туниса и уйти. А без артиллерии Черной Бороды оборона Туниса с моря стоит немного, если действительно удастся заклепать все пушки в Саиф-Альнаби, как предлагает Давут.

— Вот и я о том же. Идите, подумайте, как это можно сделать. Как надумаете что-то реально выполнимое, так придете. Посоветуйтесь с Рауфом, он в этих делах хорошо разбирается. Просто так, на авось, я вас посылать не собираюсь…

Выйдя из адмиральской каюты, Иван недовольно высказал Давуту все, что он думает о его предложении. Сам он, если бы действовал сейчас вместе с казаками, предложил бы то же самое и без труда проник в крепость, обеспечив затем доступ остальным. Но сейчас требовалось не выходить из образа контрабандиста, волею судьбы оказавшегося на военной службе, и не испытывающего никакого желания лезть очертя голову туда, где он ничего не понимает, и чего по идее знать не должен. Давут же принялся его горячо убеждать, что задача им вполне по силам, надо лишь хорошо подготовиться и согласовать все по времени. Им надо незаметно проникнуть в крепость и начать действовать после полуночи, когда до рассвета останется часа три, не больше. Быстро убрать часовых, быстро заклепать все пушки и быстро уйти, спустившись со стен. Возле берега их будут ждать лодки. А едва рассветет, эскадра должна подойти ко входу в канал, ведущий в Тунисское озеро, и быстро пройти мимо крепости. За такое короткое время гарнизон Саиф-Альнаби ничего не сможет предпринять, чтобы восстановить боеспособность своей артиллерии. Если вообще сможет. А когда тяжелые ядра и бомбы линейных кораблей Кемаля-паши обрушатся на стены Туниса, то разговор пойдет уже совсем на другом языке. А после взятия Туниса крепость Саиф-Альнаби, оказавшись блокированной с моря и с суши, долго не протянет. Иван с этим не спорил, но поставил в тупик не в меру инициативного янычара своими вопросами.