Евгений Красницкий - Отрок. Ближний круг: Ближний круг. Стезя и место. Богам – божье, людям – людское [сборник litres]

– Товсь! Бей!!! – скомандовал Мишка, наводя самострел на здоровенного детину в закрытом нурманском шлеме. Опасаясь не пробить одновременно щит и доспех, он направил болт в лоб коню. Конь и всадник полетели через голову, еще один конь рухнул, но его седок умудрился соскочить на ноги, остальные два болта настигли всадников – один свалился на землю, другой повалился на шею коня.

– Спешиться! Заряжай!

Мишка соскочил с коня, упер самострел в землю, надавил ногой на рычаг и понял, что не успевает – противники приближались слишком быстро. Егор, Немой и Фаддей Чума, оставшиеся в седлах, бросились навстречу журавлевцам – трое против шестерых или семерых, считать было некогда. Остановить противника они, конечно же, не могли.

– Назад! В ручей!

Смотреть, успели отроки выполнить его команду или нет, Мишке было некогда. Чувствуя спиной надвигающуюся смерть, он нырком кинулся в воду – сработало вбитое еще в Советской армии убеждение: «окоп выручит». Русло ручья, конечно же, не окоп – мелковато, но за неимением лучшего…

Успел бы враг достать Мишку мечом, или нет, так и осталось неизвестным – над берегом ручья вдруг высунулся Варлам с взведенным самострелом, щелкнул выстрел, и противник рухнул в воду, едва не придавив Мишку. Конь без всадника перемахнул через ручей, на мгновение закрыв своей тушей, как показалось, все небо.

Мишка сильно ударился о дно – глубины было меньше полуметра, поднялся на колени, одновременно нащупывая в подсумке болт, оглядываясь и пытаясь оценить обстановку. Первым на глаза попался ратник Савелий. Он успел перепрыгнуть на другой берег ручья и оказаться справа от последовавшего за ним всадника. Журавлевцу было ни прикрыться щитом, ни увести коня в прыжке в сторону, он лишь сумел замахнуться мечом и тут же дико заорал, брызгая кровью из разрубленного колена – Савелий своего шанса не упустил.

Сзади вдруг донесся отчаянный мальчишеский крик, Мишка резко развернулся и увидел, что Максим, не успевший спрыгнуть в ручей, катается по земле, уворачиваясь от конских копыт и меча, которым пытается достать его всадник. Пока Мишка накладывал болт, топтать и рубить журавлевец уже прекратил и начал медленно заваливаться назад с самострельным болтом в спине, но Максим этого еще не понял и продолжал откатываться подальше от конских ног. Власий, стоя в воде, перезаряжал самострел, а Демка направил оружие куда-то Мишке за спину и нажал на спуск. Мишке опять пришлось разворачиваться, и вовремя – на спешенных Арсения и Петра наседали сразу трое конных журавлевцев. Одного свалил Демьян, второго достал Мишкин выстрел, третьего – выстрел Варлама.

Снова щелчок стопора, болт ложится на ствол самострела… Рядом целей нет, взгляд вперед. Десятник Егор, свалив своего противника, проскочил строй журавлевцев насквозь, но не развернулся, а загнал коня в ельник и сейчас кого-то там рубил, видимо, лучников. Немой крутился со своим противником на месте, длинным мечом не подпуская того на расстояние действенной атаки. Фаддей Чума опять лишился коня и схватился пешим с командиром журавлевцев, потерявшим при падении с коня щит. Отражая лезвием секиры выпады меча, он норовил ударить своего противника концом рукояти, но тот, видимо, достаточно поднаторел в рукопашной схватке и на уловку не поддавался. Еще один журавлевец – тот, что так удачно соскочил с падающего коня – попытался прийти на помощь командиру, но в него впились сразу два болта – отрокам некогда было распределять цели.

Мишка долго выцеливал командира журавлевцев. Тот так быстро двигался в паре с Фаддеем Чумой, что была опасность поразить своего, наконец момент для выстрела нашелся, и болт ударил детину в нурманском шлеме в ногу. Фаддею секундной заминки хватило – секира грянула в шлем, прорубила его и завязла. Мгновением раньше умер и противник Немого – мало того, что в него вогнали сразу три болта, так еще и (Мишка думал, что такое бывает только в кино) меч Андрея снес журавлевцу голову вместе с правым плечом и рукой, пройдя от левой стороны шеи до правой подмышки.

Внезапно наступила тишина, только Фаддей Чума орал и ругался последними словами, пытаясь выдрать засевшую в шлеме командира журавлевцев секиру. Все, что ему удалось сделать – оборвать подбородочный ремень и теперь Чума лупил по трупу искореженной железякой.

«Вот, блин, отморозок, и как с таким Варвара-то живет?.. Мать честная! Мы победили! И не убит никто! Нет, господа ратники, витязи и прочие рыцари, пехоту, засевшую в окопе, и танком не возьмешь, не то что кавалерией! Знай наших, едрена вошь!»

– Урядник Варлам, доложить о потерях! – скомандовал Мишка совершенно не командным тоном, чувствуя, как рот расплывается в улыбке.

– А?

Хотя лицо Варлама и было закрыто полумаской шлема и бармицей, Мишка готов был поклясться, что тот сейчас придурковато помаргивает глазами, не зная, как реагировать на обращенные к нему слова.

– Нет потерь! – констатировал Мишка вместо урядника и добавил: – Командовать ты ни хрена не можешь, но стреляешь хорошо! Хвалю!

– Рад стараться… это… три раза попал… вот.

– Ну и молодец!

Убитых действительно не было, но ранеными оказались почти все ратники, правда, тяжелых ранений не оказалось. Сильнее всех пострадал десятник Егор: выпущенная в упор стрела пробила кольчугу и поддоспешник, вспоров кожу и мышцы на левом боку, скользнула по ребрам и на выходе, еще раз проткнув поддоспешник, застряла в кольчуге. Несмотря на такую рану, Егор зарубил в ельнике двоих лучников и с трудом удержался от того, чтобы не добить лежащего там же раненого со сломанной ногой и разбитым лицом.

Пока ратники оказывали друг другу первую помощь, отроки, по приказу Арсения, снова принявшего на себя руководство десятком, ловили коней, собирали оружие, а потом взялись стягивать доспехи с убитых: раны ранами, а трофеи – дело святое. Тут-то и проявился снова дурной характер Фаддея Чумы.

– А ну, отойди! – раздался, чуть ли не на весь лес его голос. – Мало ли, что вы его спешили да подранили! Победил я! И добыча моя! А вам, молокососам, доля в добыче вообще не положена!

Конфликт надо было гасить в зародыше и так, чтобы Егор или Арсений не успели вмешаться – если они выскажут свое мнение, то оспаривать его будет уже трудно.

– Добычей Младшей стражи распоряжается сотник Корней! – заорал Мишка. – Если болт в убойном месте, то все с тела – Корнею. У этого, – Мишка указал на труп командира журавлевцев, – болт в ноге, значит, добыча твоя!

Казалось бы, Чума должен был этим удовлетвориться, но его явно «несло»:

– Учить меня будешь, недоносок! А ну, поди сюда, я тебя научу со старшими разговаривать, если Корней, старый пень, не научил! Сейчас я тебе уши-то пооборву.