Евгений Красницкий - Отрок. Ближний круг: Ближний круг. Стезя и место. Богам – божье, людям – людское [сборник litres]
- Название:Отрок. Ближний круг: Ближний круг. Стезя и место. Богам – божье, людям – людское [сборник litres]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент АСТ
- Год:2019
- Город:Москва
- ISBN:978-5-17-117740-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Евгений Красницкий - Отрок. Ближний круг: Ближний круг. Стезя и место. Богам – божье, людям – людское [сборник litres] краткое содержание
Жизнь спрашивает без скидок и послаблений. Твое место – несовершеннолетний подросток, но ты выступаешь в роли распорядителя весьма существенных ресурсов, командира воинской силы, учителя и воспитателя сотни отроков. Если не можешь отказаться от этой роли, измени свое место в обществе. Иного не дано!
Отрок. Ближний круг: Ближний круг. Стезя и место. Богам – божье, людям – людское [сборник litres] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Деда! – Мишка забыл об официальном тоне. – Позови кого-нибудь из крестников или любого отрока из первого десятка. Они эту запись тоже знают.
– Кхе! Но учил-то их ты!
– А откуда ты сам эту запись знаешь? – угадал Мишкины опасения Федор. – Никто не знает, а ты и… Журавль знаете. Это как?
«Поздравляю, сэр Майкл! “Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу”».
– Я эту запись сначала у иноземных купцов в Турове видел, а потом на чертеже земель, который у журавлевских соглядатаев нашли, – Мишка пожал плечами, словно речь шла о каких-то совсем незначительных вещах. – Ну, кое-что сам додумал.
– Кхе… додумал он…
– Погоди, Кирюш, пусть отроков позовет, – Федору, похоже, пришла в голову какая-то идея. – Найдем, как проверить.
– Лавруха, позови, кого поблизости найдешь! – скомандовал Корней. – А ты, Михайла, пока проверять будем, ни слова, ни звука. Вообще, отойди-ка вон туда, чтобы они тебя и не видели.
Мишка уже собрался отойти в указанный угол, когда боярин Федор велел:
– А расставь-ка ты шлемы по… старшинству, что ли. Вот этот сто девятый, да? Тогда те, что меньше в эту сторону, а те, что больше – в эту. И по порядку.
Мишка расставил шлемы в порядке убывания номеров – сто девятый оказался самым большим – и отошел в угол. Через некоторое время в горницу просунулся Лавр.
– Троих нашел, батюшка. Хватит?
– Давай по одному!
Первым «экспертом» оказался Роська. Он, по приказу боярина Федора, быстренько зачитал номера шлемов: 53, 66, 67, 79, 82, 91, 102 и 109.
– Гм, последний, значит, сто девятый?
– Так точно, боярин! – бодро отрапортовал Роська.
– Ага… – Федор благосклонно кивнул. – А какое самое большое число можно этими литерами записать?
– Какое угодно, только цифр больше будет, чем здесь!
– Нет, четырьмя литерами сколько записать можно?
– Девять тысяч девятьсот девяносто девять!
– Вот, как… ну а тьму записать можно?
– Нет, боярин, пять цифр понадобится.
– Так, значит… – Федор задумчиво поскреб в бороде. – А скажи-ка, отрок…
– Урядник Василий!
– А скажи-ка нам, урядник Василий… вот этот шлем девяносто пятый…
– Девяносто первый, боярин!
– Да, девяносто первый, а как будет, к примеру, девяносто девятый?
Роська поискал, чем писать, потом макнул палец в миску с водой, стоящую под светцом, и вывел цифры прямо на столе.
– Почему две? – тут же прицепился боярин Федор. – Здесь везде по четыре литеры!
Роська недоуменно оглянулся на Мишку, но тот демонстративно уставился в стену.
– Так, боярин… это же нули.
– Ну и что?
– Первый ноль означает, что нет тысяч, а второй, что нет сотен, – принялся объяснять Роська. – Десятков девять и единиц девять, вот и получается девяносто девять. А вот сто второй. Тысяч тоже нет, вместо них ноль, сотня одна – вот единица, десятков опять нет, вместо них ноль, а единиц две – вот двойка.
– Угу…
Боярин Федор снова полез в бороду – сказанное Роськой совершенно не укладывалось в систему его понятий о счете и числах. Вместо привычных литер «червь» и «фита» на столе перед ним были нарисованы две совершенно одинаковые хвостатые загогулины, означавшие, по словам мальчишки, число девяносто девять. Да еще какой-то непонятный «ноль», который, оказывается, означает полное отсутствие чего-то там… А зачем он тогда вообще нужен?
Мишке в свое время стоило огромного труда внедрить в головы отроков позиционную систему счисления. Дело дошло даже до игры в «солдатики», когда на столе выстраивались десятки и сотни глиняных фигурок.
– Так… Василий… и для чего тогда надо было делать запись из четырех литер, если две левые… ничего не значат? – формулировка вопроса явно далась боярину с трудом.
– Ну почему же не значат? – Роська умел быть въедливым, как пожарный инспектор. – Они значат, что тысяч нет и…
– Ладно, ладно… значат, так значат… – Федор утер со лба пот, а Корней глянул на Роську, как на заразного больного. – Но зачем четыре литеры, если, как я понял, можно обойтись двумя? Я ведь правильно понял?
– Да, боярин, можно. А зачем… – Роська надолго задумался. – Не знаю, зачем, но для чего-то надо было. На железе же цифры выбивали, не просто же так.
– А подумай-ка еще! – влез в разговор Корней. – Гляди: ровно-то как выбито, аккуратно! Это труда-то сколько! И на каждом шлеме. Ну, не зря же силы и время тратили?
Роська, за отсутствием растительности на лице, полез скрести в затылке, а Мишка почему-то вспомнил об оригинальной привычке Стерва чесать в аналогичной ситуации поясницу.
– Ну, не знаю, – неуверенно произнес наконец Роська, – может быть, про запас?
– Какой запас? – чуть не хором вопросили Федор и Корней.
– Это… если они еще больше шлемов делать собирались… Ой! У Журавля что, тьма шлемов накована?
– …!!!
Мишка даже и не представлял себе, что боярин Федор способен столь витиевато сквернословить, Корней от приятеля юности не отстал, и, хотя озвучивали они разные тексты, дуэт получился, просто «ни в сказке сказать, ни пером описать». Роська уставился на начальство со смесью испуга и удивления – слыхать-то он еще и не такое слыхал, но ругань-то была реакцией на его слова, вроде бы никакой крамолы в себе не содержавшие!
– Следующего звать? – деловито осведомился Мишка, чтобы прервать затянувшуюся паузу.
– Не надо… – Корней махнул рукой, – и ты, Василий, ступай. Молодец, хорошо выучился.
– Рад стараться, господин сотник! – гаркнул Роська так, что впавший в задумчивость Федор даже вздрогнул, потом четко развернулся через левое плечо и вышел из горницы.
– Михайла, чего ты там стоишь? Иди сюда, садись, дальше думать будем.
Мишка, помянув мысленно, что все время забывает подкинуть матери идею карманов, вытащил из малого подсумка цепочку с «номерным медальоном» и положил ее на стол перед дедом.
– Вы не обратили внимания на то, что такая у каждого журавлевца на шее висит?
– Да у них на шеях чего только не висит, язычники же! Кхе! Хотя вроде бы да. А, Федя? Не заметил?
– Да на них серебра больше пуда собрали, даже странно: откуда столько? Перстни, кольца, браслеты, ожерелья… всего и не упомнишь… – Федор сожалеюще вздохнул: его-то людям от всего этого богатства достался сущий мизер. – А что такое?
– Поглядите, господа бояре: здесь тоже цифры выбиты. Я проверил, и получилось, что одна и та же запись у каждого журавлевца сделана вот на такой пластинке, на доспехе, выжжена на сбруе и седле, на сапогах, даже на одежде вышита. Это – порядок, господа бояре. Очень жесткий и очень правильный. Хозяина любой вещи по этой записи можно определить, а если еще есть и списки, то всегда известно, сколько чего людям выдано, сколько на складе в запасе лежит. Это – порядок, придуманный для большого войска, а не для тех трех сотен, которые у Журавля есть. Ведь ты же, господин воевода, не знаешь, чего и сколько у каждого ратника имеется?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: