Евгений Красницкий - Отрок. Ближний круг: Ближний круг. Стезя и место. Богам – божье, людям – людское [сборник litres]

– Долго ты терпение Перуна испытываешь! – продолжал рычать староста, медленно поднимаясь со скамьи. – Слишком долго!

Вз-з-зинь! Мишкин меч радостно (именно радостно!) вылетел из ножен, а Мишка вдруг понял, что стоит лицом к Туробою, закрывая собой Нинею и Красаву. Какая сила сдернула его со скамьи, он и сам не понял. Женщин понесло защищать или боевой транс «пришпорил» тело, отключив рассудок? А может быть, просто захотелось повернуться лицом к тому, огромному и сильному, кто навис сзади? Мишка и сам не разобрался, но зато прекрасно понял, что он покойник – Туробоя было не остановить! Но и не встать против него тоже было невозможно!!! И… и наплевать!

«Ты что? Идиот! Похрен!!! Есть упоение в бою!!!»

А дальше… дальше началось такое… такое… Рациональная часть сознания Михаила Андреевича Ратникова относилась к подобным вещам вроде бы с пониманием, во всяком случае, признавала сам факт наличия мотиваций, способных высвободить скрытые резервы организма, а вот эмоциональную часть сознания это все никак не трогало – просто не имелось соответствующего личного опыта, а литература, поэзия, кинематограф изображали все это настолько, по его мнению, слащаво и неубедительно…

Пальцы Нинеи скользнули по Мишкиному рукаву и легли на кисть левой руки, мертвой хваткой вцепившейся в ножны у самого устья. И… да, черт побери, нет в человеческом языке слов, способных это описать! В единую вспышку, казалось, способную выжечь мозг, вместилось все: и Нинея, глотающая слезы, вздрагивая плечами под привезенным из Турова платком, и бледная до синевы мать, лежащая в санях вместе с тушами убитых волков, и Юлькина ладошка, зажатая между Мишкиными плечом и щекой, и еще множество всего – и ОТТУДА, и ОТСЮДА.

Вспышка полыхнула и угасла, оставив после себя глаза Туробоя и его правую руку. Как с расстояния меньше метра можно удержать в поле зрения и то и другое, было совершенно непонятно, но получалось! Медленно-медленно, как бывает только на экране, большой палец правой руки Туробоя сначала перестал оттягивать вниз пояс, за который он был засунут, потом начал вылезать наружу, а остальные пальцы, до того сжатые в кулак, распрямляясь, указали направление, в котором будет двигаться рука – к рукояти меча.

Точно так же медленно, но все же побыстрее руки Туробоя, кончик Мишкиного клинка пошел с уровня левого плеча в ту же сторону и, вроде бы несильно, звякнул плашмя по оголовью рукояти чужого оружия: «Лучше не трогай!». Звякнул и тут же двинулся влево, очень красноречиво намекая на то, что может по своему выбору либо рассечь руку между пальцами, либо ткнуться прямо в середину живота, защищенного одной лишь льняной рубахой.

Взгляд Туробоя, словно привязанный, проследовал за острым железом, а рука приподнялась, собираясь ударить по плоской стороне клинка, сбивая его вниз, но меч, будто издеваясь, повернулся заточенным ребром: «Бей на здоровье!», а потом едва-едва, почти нежно, коснулся льняного полотна.

Сколько раз заставлял Алексей Мишку «играть мечом», подкидывая на кончике клинка разные мелкие предметы, но ни разу еще у Мишки не получались столь быстрые и точные, прямо-таки игривые движения. Меч стал почти невесомым, повинуясь даже не сокращениям мышц, а одним лишь мыслям; и зрение обострилось, став почти круговым; и тело, вроде бы почти не двигаясь, постоянно перетекало из одного положения в другое, почище, чем на занятиях у Стерва. И… не страшен стал Туробой, совсем не страшен!

Миг, и наваждение сгинуло – время снова потекло в нормальном ритме, меч обрел вес, Красава медленно сползла со скамьи на землю, Нинея шумно вздохнула, а Туробой легко отмахнулся от Мишкиного клинка, пробурчав:

– Не засти, не с тобой разговор… – помолчал, дожидаясь, пока Мишка сдвинется в сторону, и продолжил, оставаясь стоять, нависнув над Нинеей: – Опять вывернулась… изворотлива, аки Велес твой.

– Ты не жрец… – попыталась вставить Нинея.

– Да! – прервал ее Туробой. – Всего лишь потворник [61] Потворник – во время проведения обрядов помощник жреца (стоял по правую руку, подавал священные предметы и т. д.), но кроме этого, у потворников были и собственные функции. Современной науке известны четыре «специализации» потворников: ЧАРОВНИК – травовед-гадатель, знающий травы, изготовитель снадобий и обрядовых напитков; ОБАВНИК – читающий славления и приговоры, изготовитель черт и резов; ХРАНИЛЬНИК – изготовитель священной утвари, оружия и снаряжения; НАУЗНИК – изготовитель наузов и оберегов. , но на тебя, старая, и того довольно будет! Нечем тебе воинскому духу противиться!

«Это что же, у языческих жрецов тоже какая-то иерархия и чины были? Потворник, надо понимать, ниже жреца, но тоже не мало, раз он так на Великую Волхву наезжает… Стоп, не отвлекаться!»

Туробой тем временем продолжал вещать ультимативно-издевательским тоном, и когда по лицу косящейся на лежащую Красаву Нинеи становилось уж очень заметно, что она не столько слушает, сколько терпит, в голосе его снова прорезался громоподобный рык.

– …Коли ты о войске возмечтала, то не бывает войска без князя, как и князя без войска! Есть он у тебя – настоящий князь? Не избранный, не поставленный, не самозваный, а природный – князь по крови и по духу? Видать, есть, коли ты войском озаботилась! У нас тоже есть!

«Это он о ком?»

– А осенен ли твой князь благостью богов, способен ли наделить землю свою благополучием, призвать на нее благословение и защиту высших сил? Наш может! Ему и Макошь, и Перун благоволят, и от Креста он милостью не обделен, да и Велес твой к нему добр!

«О вас, сэр Майкл, о вас, о ком же еще?»

– А прославлен ли твой князь истинно княжьим делом – градостроением? Ведь никто, кроме князей, от веку города не ставил [62] Это действительно так. В летописях нет иных персонажей, связанных с основанием городов – города либо возникают сами собой, либо их закладывают князья и больше никто. . Наш один городок уже заложил!

«Что он несет? Да я же без Нинеи ничего бы…»

– А даровано ли твоему князю воинское искусство? Удачлив ли он, храбр ли, почитает ли его дружина? Наш храбр, удачлив и люди ему подчиняются охотно! Вот, гляди! – Туробой швырнул под ноги Нинее добытый в Отишии посох волхва. – Кажись, второй уже? А?

«Вранье! Я в Куньем городище вообще не был!»

– А теперь самое главное – способен ли твой князь переять удачу другого князя? Сможет ли одолеть в бою, перейдет ли к нему сила и удача побежденного? [63] Считалось, что победить князя/вождя и забрать себе его мистическую силу может только другой князь или специально посланный князем человек, которому княжеский приказ давал право и силу для такого дела. Вспомни своего князя и погляди на нашего – кто кого одолеет?