Семён Афанасьев - Доктор 2

В итоге сходимся на тридцати процентах вместо пятидесяти:

— Нам на еду больше не надо сегодня, — поясняет Степан. — А завтра лучше нормально заработать, давай три салона на завтра возьмем?

— Мне вообще без проблем — хоть пять. Вам же ишачить, — пожимаю плечами. — Управитесь?

— Справимся, — говорит голова Андрея из-за плеча Степана. — Мы работы не боимся. Давай три машины завтра…

Дом Лениных родителей.

— Сегодня Шурик заходил по делам, — любуясь закатом, говорит Роберт, сидя в кресле на балконе.

— А что это у вас с ним за дела? — подозрительно косится Зоя Андреевна из соседнего кресла.

— Мать, ну всё тебе расскажи! Есть дела значит! В своё время всё узнаешь!

Зоя Андреевна догадывается обо всём, но делает вид, что ничего не понимает:

— И что? Что интересного рассказал?

— Да рассказывал как раз больше я, — со смешком говорит Роберт, — но так душевно посидели, что я даже в головной офис не поехал. Знаешь, он мне нравится…

— Наше с тобой мнение, Роба, последнее, что имеет значение в данном вопросе, — назидательно говорит Зоя Андреевна. — Дети уже взрослые. Мы с тобой уже ничего не решаем, увы.

— Зой, тебе хоть не рассказывай! Вот вечно так: с тобой делишься — а потом сидишь, как оплеванный, — обижается Роберт Сергеевич.

— Ну-ну-ну, — гладит руку мужа Зоя Андреевна, — не пыхти. Мой пенсионный старенький чайничек.

— Пф-ф-ффххах, — не может сдержать смеха Роберт Сергеевич, — ладно. Проехали.

— А чем он тебя так впечатлил?

— Вот не могу вербально сформулировать. Знаешь, энергией. Есть неудачники, есть мажоры, есть математики и хорошие исполнители, а он какой-то универсальный. Я даже не знаю, если б его в банк звать — в какой департамент?

— Роба, ты не торопишься? — удивленно поднимает бровь жена.

— Да это я так, фантазирую! — с досадой отмахивается Роберт Сергеевич. — Знаешь, он цельный. Очень трезво оценивает своё место. Не «прожектёр». Как первый.

Зоя Андреевна тяжело вздыхает:

— Не напоминай.

— Вот я как раз и хочу сказать, что тут всё иначе. Знаешь, я хоть дома и похож на подкаблучника, — накрывает Роберт Сергеевич руку жены своей, — Но кое-чему учился. И кое-кем кое-как командовал. И сейчас тоже… В людях немного разбираюсь. В общем, дифирамбы никому петь не буду, но с тобой поделиться хотел: лично я за Ленку с этого дня не волнуюсь.

— Роба, раньше говорили, «открыл Америку через форточку», — улыбается жена. — Ты просто ленкины глаза не видел, когда она с ним рядом. Эх, мужики…

После работы вечером, послонявшись по пустой квартире, пробую набрать Лену. Видимо, она всё ещё занята своим авралом. Приходит смска «Занята!».

Съев ещё один бутерброд с томатной пастой и колбасой, просто ложусь спать. С полчаса ворочаюсь. Одному почему-то непривычно и некомфортно.

Утром, когда я уже стою в дверях и собираюсь выходить, на меня налетает тайфун в виде Лены:

— Приве-е-ет, ждал?

— Даже больше, чем ты думаешь, — бурчу, опуская свои руки ей на талию. — Чего трубу не брала?

— Ой, если начну рассказывать — минут за тридцать уложусь. Начинать прямо сейчас? Или когда ты вернешься? — Лена кладёт руки на талию мне и весело улыбается, глядя в глаза.

— Ой нет. Тогда сейчас не надо… Я уже бегу. Слушай, какой план сегодня? Стыдно признаться, но чего-то не хватало. Пока один по квартире слонялся. Вернее, кого-то.

Лена зарывается носом мне в макушку, пользуясь преимуществом в росте, и глухо говорит:

— Мне тоже… Звони, как от Котлинского выползешь. Что-нибудь придумаем.

Утром в НОВОЙ КЛИНИКЕ сталкиваемся с Анной перед кабинетом на пятнадцать минут раньше оговоренного срока.

— Здравствуйте, — как-то по-другому улыбается она, без той безнадёжной тоски, которая была раньше. Видимо, Котлинский ей чем-то помогает на своих сеансах.

— Здравствуйте, — улыбаюсь в ответ. — Как себя чувствуете?

— Вы знаете, несколько лучше, чем было. Хотя, возможно, это всего лишь мои субъективные шутки психики, — улыбается она уголком рта. — Вот решила прийти пораньше, чтобы захватить чуть дольше времени на сеансе.

— Конечно, пойдёмте, — распахиваю перед ней двери и ввожу в кабинет, в котором уже сидит Котлинский.

— Доброе утро, — при нашем появлении он молниеносно встаёт из-за стола, жмёт на ходу мне руку и удаляется со словами «Не буду мешать».

А у нас начинается новая битва за старое.

Но перед этим — осмотр.

Тренировка и практика — великое дело.

Я, вчера выучивший и 3D-конфигурацию её опухоли в мельчайших деталях, и расположение метастазов в лимфоузле, сегодня с удивлением обнаруживаю, что метастазы уменьшились как в количестве, так и в качестве. Помимо того, что их стало чуть меньше, количество выдаваемой ими «на-гора» отравы резко снизилось.

Боясь ошибиться, сканирую ещё минуты три, раз за разом.

Точно. Я не ошибся.

От избытка эмоций встаю и минуты три бегаю по кабинету. Анна дисциплинированно лежит лицом вниз.

Понятно, почему Анна сегодня веселее: мозг — очень чуткая система. Вместе с нервной системой. Количество шлаков в крови уменьшилось незначительно, но оно уменьшилось! Первый раз за длительный период! В течении которого оно наоборот росло день ото дня.

Вот какие-то ресурсы организма и высвободились. Наверное.

Впрочем, некогда гадать. Ставим иголки. Продолжаем.

Когда знаешь, что процесс обратим и не безнадёжен, даже самая монотонная работа переносится легче. И результат получается лучше.

Ставлю иголки чуть иначе. Опухоль пока трогать не будем, начнём с конца.

Сегодня частота, «подсвечивающая» цель для лимфоцитов, идёт гораздо легче. Пот на спине уже не мешает — когда понятен ожидаемый результат.

Держать частоту…

Держать частоту…

Держать частоту…

В десять Котлинский снова забирает Анну на психотерапию, а её место занимает сустав.

В сравнении с Анной, сустав — просто мечта. Программы на нем «держатся», как родные. Никуда не слетают, синовиальная сумка восстанавливается слой за слоем и клетка за клеткой. Не быстро, но и не медленно. Мне прогресс очевиден.

— Что с диетой? — спрашиваю, поскольку пациенту всё равно лежать лицом вниз ещё полчаса.

— Соблюдаю всё, как вы сказали, — доносится с кровати. — Добавки тоже принимать начал.

Теперь понятно, почему регенерация скачкообразно усилилась: у клеток нет проблем со строительным материалом. А уж «программами» восстановления я их обеспечиваю.

По хорошему, его сустав уже «поймал волну» и восстанавливается теперь сам. Ну и плазмолифтинг, конечно, великая вещь. В месте ввода плазмы, регенерационные процессы вообще подобны каскаду.