Павел Кучер - Апокриф Блокады

— Сдхаствуйхе… — вешая лапшу на уши трудящимся массам, совершенно охрип, сердешный. Ну, теперь все в сборе, — Халина, у вас есть хюмки? — так и знала, что невинные посиделки закончатся пьянкой. С утра нос чесался… — Полухайте нохной паех… — всем бодрствующим, после отбоя, полагается доппитание. Пара хлебцов с тонкой прослойкой вяленого мяса или сала. Бутерброд оно или не бутерброд… Живот предательски заурчал.

— Найду… — как бы извернуться в полумраке? — Разбирайте. А вот — фильтровальная бумага, на салфетки.

— Пхедставхяете? Меня, ха хлаха, ухе нахвали Хеббельсом… — и этот про фашизм. Как сговорились… — Хриша, нахивай! — Добрая половина диванчика исчезла под тушей запоздавшего гостя, — О чем спохим?

— Чем фашизм отличается от коммунизма… — Соколов, как оказавшийся в центре застолья, аккуратно наполнил стаканчики, — Они меня с ума сведут… — скептически понюхал жидкость, — За прекрасную хозяйку!

— Он обманывает, — "серый" изящно обернул корявый бутерброд кусочком бумаги и откусил, не уронив ни одной крошки, словно посетитель светского раута, — По умолчанию, любые демократические режимы принято называть "тоталитарными". Там, для всех членов общества, действуют одинаковые моральные нормы. В отличие от "элитарных" политических систем, где мораль — сословная или кастовая. Различия в деталях. Фашизм (согласно Муссолини) — это корпоративное "государство-семья", во главе с вождем. Зато, при коммунизме — и государство отмирает, и вождь, соответственно, больше не нужен. Полное народное самоуправление. Анархия с человеческим лицом…

— Вот бы хоть одним глазком взглянуть на такое счастье… — Соколов страдальчески возводит глаза к потолку, — Забодали! Ни сна, ни отдыха, ни свободной минутки…

— Наличие вождя априори предполагает в обществе стройную "вертикаль власти" или "иерархическую пирамиду", — ровным голосом продолжает "серый", — а корпоративная мораль хорошо купирует социальные конфликты. За что Муссолини с Гитлером так дружно полюбили пролетарии, клерки и буржуи. Гнобить членов "семьи", которые, в отличие от простых подданных, уже не быдло, а "члены корпорации" — моветон… А социальный мир, он дорогого стоит. Фашизм ведь действительно сгладил социальные противоречия, направив внутреннюю энергию агрессии вовне. "Война — это бизнес, а бизнес — это война…" Не случайно же большинство современных корпораций наперебой вводят у себя "элементы фашизма", начиная от "формы фирмы", "гимна фирмы", который сотрудники поют при подъеме "флага фирмы" и кончая ритуальными совместными обедами. Оно работает и хорошо работает…

— С фашизмом, как выяснилось, мы здесь пролетаем… "Царь не настоящий!" — мрачно цитирует "дядя Гриша" старую советскую кинокомедию, — Галочка, кажется, мы вас прервали. Пожалуйста, продолжайте…

— Да что я? — как называть "серого" мне так и не сообщили, — Про элитарную мораль хорошо сказали. Всякая армейская структура мирного времени, по сути, является замкнутым "анклавом феодальных порядков", а её представители — яркими носителями "сословной морали". Себя они считают аристократами, а окружающих — холопами. Любую форму "равенства" понимают, как личное смертельное оскорбление. Это на фронтовой передовой все равны. Сходные средневековые порядки традиционно царят и в академической науке… Как с этим бороться? Ну, наверное, можно устроить провокации для самых недовольных… Например, как-нибудь ненавязчиво дать возможность нагадить… Когда они думают, что находятся вне зоны контроля. И этим дать разоблачить себя. Ну, как студенты в общаге воров ловят…

— Давно! — угрюмо скалится Соколов, — Считай, само вышло… "Русский мужик задним умом крепок…"

— Майора Логинова, — предупредительно поясняет мне "серый", — неделю назад уличили в вылавливании кусков мяса из котла-термоса, предназначенного для отправки "дальним" бригадам. Что особенно противно, урод "шакалил" не от голода, а по "принципиальным соображениям". Примерно, как если один сосед по коммунальной квартире подкидывает другому мыло в суп, стоящий на общей кухне. Не ради выгоды, а из чистой ненависти…

— Да… Такие закидоны, совместными обедами и парадными построениями — не лечатся… — вздыхает "дядя Гриша.

— Понимаете, Галина… — фляжка повторно, взмывает над столом — У меня разное в практике случалось… Но, что бы взрослый женатый мужчина в зрелых годах сотворил злую подлость только "из детского чувства протеста"… — стаканчик почти скрылся в могучей лапе Соколова, — За то, что бы подобное никогда больше не повторялось!

— Вы ошибаетесь, — теплый спирт стукнул в голову и, наконец, развязал язык, — Это не "детское чувство", а могучая биологическая программа. Люди — стадные животные. Ранговый голод у нас сильнее страха смерти.

— Стоп! Тогда, причем тут вообще "организация питания", упомянутая в вашей служебной записке?

— При всем, — в желудке постепенно загорается маленький пожар, а житейское море кажется по колено, — Хомо Сапиенс Сапиенс (так называется современный человек по латыни), как биологический вид, это продукт страшных периодических голодовок. Если у общественных насекомых, с помощью режима питания, из первоначально одинаковых личинок выращивают разные "социальные подвиды" (бесплодных рабочих, солдат и фуражиров, самцов и будущих маток), то у людей резкие изменения привычного рациона (а особенно — сильный голод) являются регулятором социального поведения или, если угодно — "переключателем морали".

"Дядя Гриша" и "серый" многозначительно переглядываются, Ахинеев прокашливается, один Соколов изображает заинтересованную невозмутимость… Хотя, если приглядеться — сонно моргает, огромным усилием воли удерживаясь от желания привалиться к стенке и закрыть глаза. Вот уж кому достается больше всех. Жаль, что уже не осталось ни настоящего чая, ни сахара… В наличии только грандиозные планы по их добыче… Зато есть тонизирующий комплекс в аэрозольном баллончике. Из совместных с Володей запасов. Предложить? Нет, не так — надо подарить. Момент удачный. Черт… Придется показать пример. Эх… Теперь до утра не заснуть… Было дело, в институте, под "энергетические" напитки с таурином, ещё не так на ночных дискотеках зажигали.

— Пшик! — левая ноздря "заправлена", — Пшик! — и правая, — Нате! Средство от сонливости… Если у кого заложен нос — можно оросить слизистую носоглотки… Только не облизываться секунд 10–15, пока впитается…

— Тут нах схохо и хохаин нюхать научат… — Ахинеев пристально изучает этикетку и затем бестрепетно выпускает щедрую струю в открытый рот, — Пхе-е-е-е… Хадость! Пхисоедихяйтесь, товахищи…

— Ну, молодежь дает, — эстафету принимает "дядя Гриша", "серый" отказался, а Соколову не отвертеться.