Станислав Минин - Во все тяжкие. Новый уровень

На улице начало потихоньку смеркаться…

- Володя, сходи до Димы, он знает, что принести. – попросил Матанцев.

Через несколько минут появились Володя с Димой, несшие пластиковые ящики с пустыми бутылками.

- Началось… - тихонько прокомментировал Валера.

- Вон, туда несите… - указал направление генерал. – Пока ещё светло, надо успевать! – и откуда-то достал «ПМ».

Расставив бутылки на пригорке, вернулись Володя с Димой. Последний достал из-за пазухи коробку с патронами и обречённо спросил:

- Виктор Петрович, АКСУ нести? Но там только два рожка…

- Подожди ты, пока так постреляем… - отмахнулся Матанцев, хищно смотря в сторону бутылок.

Стрельба продолжалась около часа.

Покидать беседку генерал отказался и стрелял прямо из неё. Когда закончились наши бутылки, Дима был послан в притихший корпус профилактория за консервными банками и бутылками рабочих, которые следили за стрельбой бандитов, как они думали, из окон.

- Валерка, порадуй старика! – попросил Матанцев.

Валера тяжело вздохнул и, «хрустя» подошвами ботинок о гильзы, рассыпанные по полу беседки, вышел на «оперативный простор». Дима тоже знал свою роль и взял из ящика в обе руки по бутылке.

- Дай! – я чуть не оглох от крика Матанцева, стоящего рядом.

Дима подкинул одну из бутылок высоко и вперёд. Движения же Валеры слились в одно – правая рука ныряет за пазуху, выдёргивает «ПМ», левой рукой передёргивается затвор и не целясь (!) производится выстрел! Бутылка разлетается брызгами стеклянных осколков метрах в трёх от земли.

- Дай! – опять орёт генерал.

Следующая бутылка после выстрела Валеры разлетается даже не достигнув верхней точки траектории.

- Дима, две! – орёт генерал.

Дима хватает из ящика очередные бутылки и выходит на исходную позицию.

- Дай!

В небо взмывают одновременно две бутылки, которые разлетаются после двух выстрелов Валеры.

Я в ауте! Держите меня семеро! Это ж какой надо иметь талант, а главное, сколько тренироваться! Я не удержался и захлопал.

К моему удивлению, даже сквозь стёкла корпуса, правда кое-где были открыты форточки, стали слышны восторженные крики рабочих, крайне довольных увиденным представлением.

Валера не растерялся! Он им поклонился, как со сцены театра, а потом выстрелил в воздух и заорал:

- Быстро работать!

Лица рабочих из окон пропали очень быстро.

Вернувшийся в беседку Валера был троекратно расцелован Матанцевым со словами:

- Артист! Руки-то помнят…

После чего генерал напряг водителя:

- Тащи ракетницу, как раз темнеет…

Вернулся Дима не один, а в сопровождении двух ППС-ников с автоматами.

- Валера, займи Петровича, а я разберусь. – попросил Володя, выходя из беседки.

Валера подошёл к Матанцеву, приобнял его, и начал что-то втолковывать, Володя же подошёл к ментам, предъявил удостоверение и представился:

- Майор ФСБ Казанцев. В чём дело, молодые люди?

Я так понял, что «молодые люди» до этого были запуганы Димой, но до конца ему так и не поверили.

- Просим прощения, товарищ майор, но дежурному поступило сообщение о стрельбе на территории профилактория, а начальник УВД этот профилакторий приказал держать на особом контроле… - пролепетал старшина, видимо старший в этой парочке.

- Старшина, а ты хорошо номера на «Волге» рассмотрел? А антенны на ней же? – Володя исходил праведным гневом. – А Дима тебе ничего такого не намекал? – на старшину и его напарника-сержанта было больно смотреть. – А теперь посмотри вон туда… - майор указал в сторону Матанцева. – Именно этот человек приказал вашему начальнику УВД присматривать за этим профилакторием. Всё ясно?

- Всё, товарищ майор! – вытянулись ППС-ники.

- Что сообщить в дежурку сообразите сами, а сейчас встаёте на воротах, охраняете наш покой, и вместе со всеми смотрите салют! Что дяденьке майору надо сказать?

- Так точно, товарищ майор! – в один голос проорали милиционеры.

- Выполнять! – отрезал, как выяснилось, Казанцев. – Ну а ты чего скалишься, - рыкнул он на Диму, - не мог сам разрулить?

- Деревенские они, тащ майор, не пуганные… - философски развёл руками Дима.

Салют меня, конечно, не впечатлил… Так, постреляли из ракетницы разными огоньками, несколько раз генерал выстрелил из «ПМ» в воздух, вот и всё веселье. К восьми стали собираться по домам. Матанцев был уже еле тёплый, но на ногах стоял и до «Волги», под чутким руководством Димы, добрался. Володя уехал с ними, а мы загрузились в «девяносто девятую» Валеры. Надо отметить, что Володя весь вечер наливал Валере меньше, чем им с Матанцевым, учитывая, что тому надо было добираться за рулём, про себя я вообще молчу. Судя по моим ощущениям, выпил я максимум пол-литра.

- Валер, а что такое с Матанцевым и этой стрельбой?

- Это у него после Афгана… Как напьётся, пострелять ему надо, прихоть у мужика такая… Все уже привыкли, знают, что надо делать.

- А ты где так стрелять научился?

- Там, Лёха, где Макар телят не пас…

В понедельник утром, добираясь в академию, я думал, как мне дальше вести себя с Евгенией. Она мне очень нравилась, а в том, что это чувство взаимно, я не только не сомневался, но и «чувствовал». Первая часть конфетно-букетного периода, по моему мнению, уже прошла, пора было двигаться дальше. Но это было только моё мнение, девушка могла считать абсолютно иначе. В силу своего настоящего возраста, я был не готов продолжать отношения в таком русле, но как сказать об этом Евгении, я не представлял – был очень велик шанс того, что девушка, в силу своего возраста и жизненного опыта, не сможет адекватно отреагировать на мои слова.

В любом случае, с Евгенией придётся встречаться, по телефону такие вопросы не решаются, а до этой встречи надо ещё дожить, может быть мысль какая умная в голову придёт, а если не придёт – будем решать по ситуации.

Вечером я позвонил Жене:

– Как время в воскресенье провёл? – спросила она ехидно, после того, как я с ней поздоровался.

– Работал! – бодро ответил я.

Дело было всё в том, что когда мы встретились с девушкой в четверг, я сообщил ей о том, что в воскресенье не смогу с ней провести время, как мы договаривались. Женя на меня тут же обиделась, заявив, что она уже всё распланировала, подружкам, которые её звали по магазинам, отказала, и вообще, если я настоящий мужчина, раз обещал, то должен сделать, иначе грош мне цена. Я, конечно, обалдел от такой логики, высказывать, что думаю по этому поводу, не стал, тем более и не стал вестись на эти женские штучки. Наше свидание после этого оказалось скомкано, Женя начала строить из себя обиженку, видимо ожидая от меня полного раскаяния с извинениями и заверениями в том, что это воскресение я, несмотря на какие-то там дела, посвящу только ей, а она меня милостиво простит. Я же просто предложил ей проводить до дома, в ответ же услышал презрительное фырканье. Всю дорогу до подъезда Евгения сохраняла гордое молчание, открыла дверь, и, не попрощавшись, скрылась в подъезде. Отнёсся я к такому поведению девушки довольно-таки философски – с одной стороны, молодые красивые девушки, которые себя «уважают» и «знают себе цену», именно так себя и ведут, с другой, ей явно никто никогда не объяснял, что в отношениях, помимо её хотелок, есть ещё и другая сторона, уже со своими хотелками. Выход из этой ситуации – поиск компромисса.